– Я уже говорил с ним…
– И что он сказал? Он сможет оградить меня от этих безумных нападок?
– Честно говоря, я не знаю, что он задумал. Поначалу он просто рассмеялся. Буква на лице напомнила ему о секте хуруфитов
54. Но потом мне показалось, что эта идея его как-то заинтересовала. Он, безусловно, достаточно умён, чтобы отличить правду от вымысла, но в то же время обстоятельства могут заставить его совершить нечто необычное.
– Что ты имеешь в виду?
– Я пока ни в чём не уверен. Но одно могу сказать точно – они тебя не тронут, он этого не допустит. Похоже, что в предстоящем деле он отвёл для тебя какую-то важную роль. Не знаю, что это может быть. У меня есть одно подозрение…
– Ты не поверишь, но у меня тоже есть одно подозрение! Точнее сказать – предчувствие. Предчувствие того, что сейчас любое твоё слово будет для меня недобрым. Что ещё может со мной произойти?
– Мне кажется, что там, где есть место для Даджаля, вполне может появиться и Махди…
– Это ещё кто?
– Разумеется, ты не знаешь. Это Мессия, посланец Бога. Само слово означает «ведомый Аллахом». Его появление было предсказано ещё самим Пророком, да пребудет с ним мир! Махди должен будет появиться на Земле в момент величайшего беззакония и отстранения от веры для того, чтобы восстановить утраченную справедливость и возглавить мусульманский мир в его последней решающей битве. С его приходом поверженные враги ислама исчезнут в открывшейся бездне между Меккой и Мединой, но это будет только началом борьбы. Вскоре невиданная по численности армия ступит на землю Аравии, но и она будет повержена ценой невероятных усилий. Только одна треть мусульман сможет уцелеть, но завоёванная ими победа будет омрачена пришествием Даджаля. Это будет последним усилием дьявола, последним жестом его слабеющей руки…
– Только этого ещё не хватало! Его-то как отличить? Если роль Даджаля уже занята, то кто же тогда будет Махди?
– Этого мы не знаем. Да и будет ли он вообще? Но, кем бы ни был этот человек, одно можно сказать точно – в ближайшие семь лет он будет неподвластен смерти. Его невозможно будет убить. Это тоже часть пророчества. Стоит ли говорить – за всю свою жизнь я ещё не встречал таких людей!
– Похоже, здесь и шагу нельзя ступить, чтобы не столкнуться с какой-нибудь легендой или пророчеством. И в самом деле, прям как в сказках «Тысячи и одной ночи»! Но черт с ними, с пророчествами. Меня больше волнует реальность. Что теперь с нами будет? Я вижу, это место скоро придётся покинуть…
– Да, через час мы выступаем. Идём, мой брат хочет вас видеть.
Виктор и Джон снова оказались в той комнате, где прошлой ночью им открылась тайна Черного Камня, и где они впервые повстречались с Мансуром. Мансур, как всегда, был краток:
– Скоро мы покинем Египет и направимся в Королевство. Вы отправляетесь с нами. Мы идём в Мекку.
Джона такая перспектива, похоже, не очень-то и обрадовала:
– Что? Мы тоже отправимся в Саудовскую Аравию? Честно говоря, не хотелось бы…
В какой-то мере нежелание Джона было понятно. Страна, в которую им предстояло проникнуть, да ещё и незаконно, вовсе не отличалась доброжелательным и гостеприимным отношением к иностранцам, тем более – к иноверцам. Даже то, что Виктор, к примеру, вообще был человеком неверующим, на это никак не влияло. По строгим понятиям «чистого ислама», официальной религии Королевства, человек неверующий ничем не отличался от язычника. Он не был мусульманином, и этого вполне было достаточно, чтобы служить отягчающим обстоятельством.
Королевство Саудовская Аравия… Здесь преступникам на площадях отрубают головы потомственные палачи, передающие своё ремесло из поколения в поколение ещё со времен средневековья. Здесь только в 1962 году отменили рабство, а некоторые богословы, считающие себя учёными, до сих пор полагают, что Земля плоская. Здесь женщины не имеют права водить машины. Здесь немало высокопоставленных фанатиков, искренне верящих, что телевидение и интернет – это исчадия ада. Телевидение не простили даже самому королю Фейсалу – за то, что он в своё время разрешил вещание телевизионных программ, ему в голову разрядили пистолетную обойму. Если уж сам король не смог избежать фанатичного гнева, то для них, неверных, застигнутых в пределах священной территории, точно не нашлось бы лёгкой смерти. Джон справедливо опасался, что, случись им попасть в руки разъярённой толпе, им не жить и минуты… Он решился на вопрос:
– Раз уж мы идём с вами, то, может быть, вы расскажите – каким образом вы планируете проникнуть в Мечеть? Наверняка она усиленно охраняется.
– Разумеется, охраняется. Попасть в неё обычным способом будет невозможно. Полагаю, нас уже ждут. И, конечно же, не с цветами. На всех дорогах стоят блокпосты. Все подходы с земли блокированы. Допустим, даже если нам удастся войти внутрь, то пронести оружие мы уж точно не сможем. Поэтому у меня есть другая идея. Которая, кстати, уже доказала свою состоятельность. Не так ли, мистер Джон?
– Не понимаю – о чём вы говорите?
– Ну как же! А ваша идея с туннелем? Она ведь сработала! Используем этот подход и здесь!
– Вы собираетесь и здесь поступить так же? Будете несколько месяцев бурить местные скалы? Что-то я не верю в успех этого дела…
– Не совсем так. Нам не придется ничего бурить. Мы воспользуемся уже готовым проходом!
– Каким же?
– Туннелем, по которому к Мечети когда-то подавалась вода. Этот водовод построила Зубейда, жена халифа Гаруна Аль-Рашида, отца Аль-Мамуна. Из истории известно, что жёны халифов, как и в нынешние времена – жёны президентов, уделяли много внимания благотворительности. Стеснённые строгой моралью своего общества, они имели мало возможностей открыто заниматься общественной и политической жизнью. Лишь немногим из них удавалось оказать заметное влияние на дела в халифате, да и то по большому счету посредством гаремных интриг. Мать Гаруна, бывшая невольница Хейзурана, немало сделала для сохранения исламских святынь в Мекке. Также не жалела денег на благотворительность и его жена Зубейда, которая была очень богатой женщиной. Во время очередного хаджа в Мекку она обнаружила, что паломники чрезвычайно страдают от нехватки воды в святом городе. Священный колодец Зам-Зам был совсем истощён и не давал достаточно влаги. По указанию Зубейды колодец был углублён на несколько метров, а для основательного решения всей проблемы был построен водовод от ближайших к городу источников. На это дело она потратила сотни тысяч золотых динаров – огромные по тем временам суммы! Но, к сожалению, даже этих денег оказалось недостаточно. Водопровод постоянно выходил из строя, и его приходилось ремонтировать. Бывали времена, когда бурдюк с чистой водою ценился в священном городе почти на вес золота, и приходилось снаряжать караваны к колодцам. Вероятно, из-за такой ненадёжной работы этот водовод и был вскоре заброшен.
