Итак, полагал Гизо, современную Францию необходимо рассматривать как наследницу революции. Это наследие нужно принять с точки зрения положительных результатов революции, а не сопровождавшего ее экстремизма и насилия. Поэтому даже Революция 1848 г., приведшая к крушению Июльской монархии, к крушению политической карьеры и политических идеалов самого Гизо, не рассматривалась им как отклонение от поступательного развития общества. Оценивать опыт революции 1848–1849 гг. только негативно – это значит, для Гизо, разувериться во всей французской истории, во всей предыдущей традиции, и не только Франции, но и всей Европы
[316]. Эта революция, по его мнению, была также борьбой за свободу и прогресс в развитии цивилизации, как и Революция конца XVIII в.: «это те же намерения, те же идеи, часто даже те же формы и те же слова»
[317]. Революция 1848 г. – это та же борьба классов, «наполнявшая нашу историю»
[318]. Все это так, но, похоже, за этим обоснованием закономерности Революции 1848 г. наблюдается некоторое стремление сгладить свои собственные ошибки и просчеты…
Что касается «классовой борьбы», то, как справедливо отмечал французский исследователь П. Триомф, некоторые страницы «О демократии во Франции» Гизо вполне могли бы быть написаны Карлом Марксом, признававшим Гизо и Огюстена Тьерри создателями классовой теории. Более того, продолжает П. Триомф, между Гизо и Марксом прослеживаются и другие параллели: «Оба автора имели сходное телеологическое представление об истории: для Гизо кульминацией являлась буржуазная монархия, для Маркса – диктатура пролетариата. Оба интересовались европейской цивилизацией, усматривая в ней цивилизацию универсальную. Несмотря на то, что они пришли к диаметрально противоположным выводам, концептуальный долг Маркса по отношению к Гизо очевиден…»
[319].
Глава 4
Июльская монархия: первое десятилетие
Министерство народного просвещения. Закон Гизо
Сразу же после Июльской революции в августе 1830 г. Гизо возглавил Министерство внутренних дел, но уже в сентябре 1830 г. вышел из его состава, будучи несогласным с левым, как ему представлялось, курсом правительства. В 1832 г. он получил портфель министра народного просвещения и на этом посту разработал очень важный закон о начальном образовании, вошедший в историю как «закон Гизо», а самого Гизо французские историки считают первым знаменитым во Франции министром народного просвещения. Кроме того, Гизо восстановил уничтоженную Наполеоном Академию нравственных и политических наук.
Гизо был убежден в необходимости теснейшей взаимосвязи социальных вопросов с проблемами воспитания и образования, отмечая: «…Невежество народа является источником многих зол, от которых страдает нация… Образование, если оно хорошее – это одновременно добродетель индивидуального и коллективного прогресса, даже если человек, пользующийся его плодами, еще не осознал потребности в нем…» Несмотря на обладание не самым важным министерским портфелем, уже тогда Гизо играл одну из ключевых ролей в политической жизни страны, являясь проводником в жизнь идей умеренного либерализма. Пост министра народного просвещения Гизо занимал четыре с половиной года, с 11 октября 1832 по 15 апреля 1837 г., с двумя перерывами: первый, в несколько дней, во время министерства Бассано; второй – в течение семи с половиной месяцев, во время министерства Тьера. Французский историк Фабьен Ребуль отмечал, что никто больше, чем Гизо, бывший издатель «Анналов образования», автор «Размышлений об истории и современном состоянии образования во Франции», не сознавал жизненной важности «правительства разума»
[320]. По мнению исследователя, важные успехи в других отраслях политической и научной деятельности не помешали Гизо остаться в истории, в том числе как автору закона о начальном образовании от 28 июня 1833 г., который носит его имя, и как автору незавершенного проекта о среднем образовании 1836 г.
Выступления Гизо в правительстве и парламенте на тему народного просвещения становятся сразу педагогическими и политическими. Согласно ему, образование улучшает человеческую природу и может трансформировать само общество. Но оно является также составной частью политических институтов и отражает состояние общества. Он полагал, что после крушения Старого порядка и революционных потрясений необходимо было создать систему воспитания для новой Франции, которая не будет опираться «либо только на государство, либо на церковь, либо на просвещенную элиту, и не будет возлагать на одну из этих сил заботу воспитания и образования народа»
[321]. Новая система образования и воспитания должна основываться на содействии всех сил общества. Гизо отмечал, что французское общество после Июльской революции сильно отличается от того, каким оно было в 1789 г.; оно испытывает гораздо большую потребность в образовании.
Итак, Гизо подчеркивал важную социально-политическую роль народного просвещения в обществе. В условиях коренных изменений социально-политического строя перед Францией встали новые цели и задачи, для правильного решения которых было необходимо повысить уровень образования основной массы населения и на первом этапе дать хотя бы элементарные знания, что было особенно важно в условиях, когда основная масса населения, прежде всего крестьянство, была неграмотной.
Основное внимание Гизо уделял развитию начального образования. Феликс Понтей верно отмечал, что в представительном правлении определяющим является именно развитие начального образования. Представительное правительство не является таковым, если оно не занимается интеллектуальным, гражданским и нравственным воспитанием граждан. Начальное образование – это лучший способ народного возрождения; оно является первейшей необходимостью с точки зрения экономической, политической и социальной
[322].
Гизо подчеркивал – для того, чтобы улучшить материальное состояние народа, прежде всего, его необходимо просветить: «…Чтобы улучшить условия жизни людей, сначала надо очистить, укрепить и просветить их души»
[323]. В этом вопросе Гизо стоял на позициях, близких просветителям. Но он подходил к этой проблеме не с абстрактной точки зрения, не просто как ученый-теоретик, а как активный практик, видя основное решение этой проблемы в коренной модификации системы начального образования. К тому же для Гизо решение вопроса о начальном образовании было теснейшим образом связано с разрешением социально-политических проблем. Гизо отмечал, что образование воспитывает стремление к знаниям, стимулирует жизнь низших и средних классов общества, прежде всего, буржуазии.
