2 сентября Государственный совет принял решение о выплате Притчарду вознаграждения, о чем Гизо в тот же день сообщил в Лондон. 10 сентября Франция заключила мир с Марокко на условиях, тождественных тем, которые были предложены марокканскому султану еще до его поражения.
Ответный визит короля Луи Филиппа в Великобританию состоялся в октябре 1844 г. 8 октября французская делегация в составе короля Луи Филиппа, Гизо, Монталиве, Риминьи, Мако, генерала Аталена на корабле «Гомер» прибыла в Портсмут, куда за ними на специальном поезде прибыл принц Альберт, доставивший их в Виндзор.
Луи Филиппу был оказан теплый прием; в его честь устраивались банкеты и вечера, он посетил исторические замки короля Артура и Вильгельма Завоевателя. Княгиня писала Гизо 10 октября: «На самом деле, такой прием пойдет на пользу королю. Это его возвысит. Какой стыд для французов так плохо знать то, чем они обладают! Но, знаете, его отсутствие вызывает беспокойство здесь, и все ждут его возвращения. Здесь понимают, что это важное событие для короля»
[519].
11 октября, в соответствии с древним торжественным протоколом, Гизо был награжден орденом Подвязки. Луи Филипп, весьма трепетно относившийся к своим монаршим прерогативам, был польщен оказанным ему приемом. Виктор Гюго приводит следующие слова короля: «Меня там прекрасно приняли, толпы народа, восторженные крики, пушечные выстрелы, пиры, банкеты, церемониальные встречи, депутации от всех сословий, приветственные речи городских представителей – все было как нельзя лучше»
[520].
Княгиня Ливен также очень высоко оценивала политическое значение визита Луи Филиппа. Она писала лорду Абердину 23 октября 1844 г.: «Вот настоящий праздник для короля, единственный праздник его царствования. Он это заслужил»
[521].
Английская общественность и пресса, в целом, отнеслась к визиту благожелательно. «Sun», например, писала: «Счастливое прибытие Луи Филиппа в Англию и полный энтузиазма прием, который ему оказали народ и королева, в одно мгновение разрушили барьер враждебности, зависти, недоверия, подозрения, который французская ультрареспубликанская пресса пыталась воздвигнуть в течение четырнадцати лет». Газета «Standart», рассыпаясь в похвалах в адрес короля Луи Филиппа, писала: «Луи Филипп – это лучший король, который когда-либо управлял Францией. История его жизни, благородство его характера, его героические подвиги ставят его в первый ряд, если не во главе всех прошлых и ныне здравствующих монархов»
[522].
Во Франции же визит короля в Англию был воспринят неоднозначно: по словам Н. Д. Киселева, если оппозиция встретила это известие волной критики, то «умеренная публика, в целом, признала визит»
[523]. Княгиня писала Гизо 11 октября: «Какие хорошие статьи в английских газетах! Как я гордилась бы моим королем, о котором бы так говорили, и как я была бы тронута иностранной нацией, которая говорила бы со мной в подобном духе! Но у французов нет никакого чувства настоящего такта, счастья, достоинства. Право, я испытываю величайшее презрение к французам в этот момент»
[524].
Стремясь успокоить Абердина относительно критических статей во французской прессе, Дарья Христофоровна писала ему: «Какое прекрасное путешествие! Как это понимают и чувствуют здесь. Не обращайте внимания на оппозиционные газеты. Они не имеют ни малейшего успеха даже среди своих сторонников»
[525].
Глава 6
Франция и «либерализирующаяся» Европа
Проблема создания франко-бельгийского таможенного союза
Июльская революция стала катализатором революционных событий в Европе. Вслед за революцией в Париже 8 августа вспыхнуло восстание в Брюсселе, в результате которого Бельгия была отделена от Голландии. В 1831 г., в ходе работы Лондонской конференции Бельгия была признана независимым государством с вечным нейтралитетом. Французское правительство ради сохранения общеевропейского мира отказалось как от планов аннексии бельгийских территорий, так и от кандидатуры принца Немурского, сына Луи Филиппа, в качестве короля Бельгии. Первым бельгийским королем стал принц Леопольд Саксен-Кобургский, а его супругой стала дочь короля Луи Филиппа Мария Луиза.
Гизо, став министром иностранных дел, очень серьезно относился к активизации связей с Бельгией. Как уже отмечалось, сторонник «сердечного согласия», он в то же время стремился создать под эгидой Франции блок государств как альтернативу английскому доминированию. Бельгии в этих планах отводилась существенная роль. Теперь ставка делалась на заключение экономического соглашения с Бельгией, которое со временем могло трансформироваться в политический союз.
Предпосылки для активизации экономических контактов между двумя странами были: Бельгия являлась третьей страной в торговом обороте Франции. Еще с 1831 г. французское правительство вело переговоры с Бельгией относительно заключения таможенного союза по образцу Германского таможенного союза 1834 г. Вследствие внесенных в него изменений он стал функционировать свободнее и продуктивнее; договоры, заключенные Пруссией с Османской империей, Великобританией, Голландией, еще более усилили его значение и влияние в Европе. Это стало вызывать опасения Франции и Бельгии.
Активизация переговоров между Брюсселем и Парижем пришлась на годы обострения Восточного вопроса, отмеченные ростом напряженности во франко-германских отношениях. В Париже состоялись четыре конференции между французскими и бельгийскими представителями по вопросу заключения таможенного союза. Переговоры быстро привели к выработке договора, который, однако, вызвал серьезные разногласия во Франции и Бельгии и был с большим неодобрением встречен британским кабинетом.
В парламенте Гизо столкнулся с давлением сильного протекционистского лобби. Сторонники системы протекционизма считали, что заключение таможенного союза с Бельгией будет национальной катастрофой для французской промышленности. В каждой крупной отрасли промышленности под патронажем пэров или депутатов были созданы комитеты для защиты протекционистской системы: в льняной, металлургической промышленности, в строительстве.
В самом правительстве также не было единства мнений по вопросу о заключении таможенного союза с Бельгией, существовали разногласия относительно своевременности и целесообразности его заключения. Наибольшую поддержку эта идея нашла у короля Луи Филиппа (хотя О. Барро полагал, что Луи Филипп, будучи крупным лесовладельцем, мог опасаться конкуренции бельгийского угля: Франция только переходила с древесного топлива на каменный уголь)
[526]. Наиболее активным сторонником таможенного союза с Бельгией был Гизо. Он считал, что таможенный союз с Бельгией был необходим Франции для расширения ее политического влияния, но при условии контроля Франции над таможенными пошлинами
[527].
