Гизо выделял две основные идеи в планах Бюжо: во-первых, необходимость подчинения арабов на всей территории Алжира; во-вторых, необходимость военной колонизации в целях упрочения французского господства.
По мнению министра иностранных дел, эти две идеи, взятые в совокупности, противоречили настроениям французского парламента и общественности: в Алжире французы всячески хотели остаться, но они желали прекращения войны и военных расходов. Во Франции, по словам Гизо, «длительное преобладание военного режима рассматривалось как зло, а военная колонизация как невозможная». Он справедливо отмечал, что во Франции «торопились видеть Алжир, вошедший в сферу действия законов гражданской администрации, и полагали, что государство должно отстаивать именно идею гражданской колонизации»
[732].
Для достижения победы над арабами Бюжо прибегнул к крайне жестоким методам ведения тотальной войны на уничтожение, к тактике «выжженной земли», всеобщего разрушения и разорения. С 1840 г. французские войска перешли к тактике совершения систематических «раззия» – набегов на непокорные племена с целью грабежа скота и запасов зерна. Перед угрозой военной смерти племена были вынуждены отходить от активной борьбы. Также французское военное руководство в Алжире стремилось натравливать одни племена на другие с целью раскола национально-освободительного движения
[733].
В 1842–1843 гг. Бюжо повел энергичную кампанию против Абд аль-Кадира. Численное и военно-техническое превосходство французов вынудило его в 1843 г. отступить в Марокко. После бомбардировки Танжера и Рабата эскадрой принца Жуанвильского и победы при Исли, Бюжо заставил султана Марокко отказаться от предоставления убежища Абд аль-Кадиру, который был вынужден уйти в Сахару
[734]. В 1843 г. Бюжо стал маршалом, а после победы при Исли получил титул герцога.
9 августа 1845 г. Бюжо, посчитав, что правительство и парламент согласны с его планами колонизации, адресовал всем генералам, находившимся под его командованием в Алжире, циркуляр, в котором сообщилось, что решение о военной колонизации принято окончательно.
В Париже, узнав об этом циркуляре, были чрезвычайно удивлены и обескуражены. Оппозиционная пресса обрушилась на правительство, видя в этом циркуляре единоличные действия маршала Бюжо. В «La Réforme» появилась статья с характерным названием: «Король Бюжо забавляется»
[735], в которой отмечалось, что Бюжо якобы отклонил просьбу Луи Филиппа приехать в Париж, ответив: «Абд аль-Кадир в Париж не собирается, и я остаюсь в Алжире»
[736]. Недовольны были и члены обеих палат парламента, которых задело молчание, хранившееся в циркуляре, относительно их прав и полномочий. Правительство и военное министерство расценивали самостоятельные действия Бюжо как посягательство на прерогативы и права центральной власти.
Король и многие министры, находившиеся в то время в замке Ё, выразили Гизо свое недовольство и непонимание. Гизо писал, что «с трудом заставил себя понять наивные мечтания маршала Бюжо…», и для разъяснения позиции правительства опубликовал в «Le Journal de Débats» от 28 августа 1845 г. статью. В статье отмечалось, что в циркуляре надо видеть лишь своеобразное анкетирование о средствах осуществления колонизации Алжира, которые Гизо считал «хорошими, полезными и возможными». Министр также подчеркнул, что в целом Бюжо действовал конституционными методами, а не диктаторскими и выражал надежду, что Бюжо поймет, что правительство не разделяет его взглядов и откажется от циркуляра.
Желая успокоить французскую общественность и палаты, Гизо сделал вывод, что Франция «должна успокоиться», что «в Париже есть правительство и палаты», и что «речь не идет о создании в Африке ни нового королевства, ни новой алжирской власти».
Несколькими днями раньше, 25 августа, Гизо написал письмо Бюжо, в котором отмечал, что ему следовало бы сначала провести в «четко определенных пределах» «ограниченный эксперимент» по своему плану, чтобы противопоставить предубеждениям свершившийся факт.
5 сентября 1845 г. в «Le Moniteur universel» Бюжо опубликовал свой ответ Гизо, где заявил, что ему следовало бы в своем циркуляре «поставить все глаголы в сослагательном наклонении»
[737].
План колонизации Алжира, предложенный Бюжо, в том числе его проект создания земледельческих лагерей, вызвал резкое противодействие в парламенте. По этому плану предполагалось обустроить 150 тыс. военных поселенцев в течение пятнадцати лет. Ежегодно предполагалось отправлять в Алжир по 10 тыс. человек, которые служили бы по три года, создавая, таким образом, передовые посты гражданских поселений. Колонистам предоставлялся шестимесячный отпуск для обзаведения семьей. Переезд оплачивался за счет казны; колонисты получали дом с мебелью, земледельческие орудия, несколько голов скота, хлеб для посева и пропитания и, конечно, землю
[738].
В течение трех лет колонисты должны были находиться под военным управлением, затем – под общим. Создание одного такого лагеря стоило, по подсчетам Бюжо, от 3 до 4 тыс. франков, в итоге в течение пятнадцати лет предполагалось израсходовать от 450 до 600 млн франков
[739].
2 июня 1847 г. парламентская комиссия выступила против проекта колонизации Бюжо, а через восемь дней правительство отклонило проект закона о колонизации Алжира и о предоставлении кредитов на эти нужды. Несмотря на то, что Гизо настоятельно просил маршала прибыть в Париж, чтобы самому отстаивать свои идеи, Бюжо остался в Алжире, объяснив это болезнью (у него был грипп). Поскольку его планы колонизации были отклонены, он был вынужден подать в отставку.
Каковы были результаты деятельности Бюжо на посту генерал-губернатора Алжира? Абд аль-Кадир, возобновив в 1845 г. неравную борьбу, в 1847 г. был взят в плен. В следующем году французы захватили и Ахмед-бея, возглавлявшего борьбу на востоке страны.
За годы нахождения Бюжо на посту генерал-губернатора число европейских колонистов увеличилось с 28 тыс. до 109 тыс. человек, из них сельских колонистов – с 1 500 до 15 тыс. В г. Алжире в 1841 г. проживало 20 982 человека, в 1846 – 42 635. Как отмечал К. Мартан, за шесть лет Бюжо создал «основы и структуру французского Алжира»
[740]. По мнению другого французского исследователя, Ж. Мартана, Бюжо «вписал решающую страницу в историю французского Алжира. После его отставки французское присутствие в Алжире было свершившимся фактом, который никто больше не оспаривал»
[741].
