Обед у принца Петра Георгиевича Ольденбургского.
26 февраля. Четверг. После доклада был с поздравлением в Аничковом дворце по случаю дня рождения наследника цесаревича.
27 февраля. Пятница. Совещание у министра финансов Рейтерна касательно результатов экспедиции полковника Сосновского, который был командирован для исследования торгового пути из северо-западных областей Китая к границам Семипалатинской области. Сосновский прошел по этому пути с доктором Пясецким и заключил в Лан-Чеу
[72] с китайским генерал-губернатором договор, на основании которого обязался доставить для его армии известное количество продовольствия по баснословно высокой цене. Нам предстояло обсудить значение этой спекуляции и сообразить, можно ли извлечь из нее пользу для установления на будущее время постоянных торговых сношений с этой частью Китая. В совещании участвовали, кроме Рейтерна и меня, Гирс (товарищ министра иностранных дел), Казнаков (генерал-губернатор Западной Сибири), граф Гейден, Бутовский и Ермаков.
28 февраля. Суббота. При докладе моем государь заговорил о теперешнем положении дел в Герцеговине и Боснии и прочел телеграмму, полученную из Вены от нашего посла Новикова, о том, в каком смысле Андраши дал поручение генералу Родичу к князю Черногорскому Николаю. Телеграмма эта возбуждает некоторые темные опасения насчет политики Австрии: не хочет ли она опять разыграть двуличную роль. В таком смысле пишет и наш посол Игнатьев из Константинополя.
Государь, как мне показалось, не так спокойно смотрит на эти дела, как прежде. Очевидно, нота Андраши, поддержанная почти всеми европейскими кабинетами, и вынужденная уступчивость Порты не поведут к спокойному разрешению турецкого вопроса. Инсургенты не верят никаким обещаниям турок, да и не могут удовольствоваться никакой полюбовной сделкой со своими исконными притеснителями. Со своей стороны и турки, даже при самом искреннем желании примирения, не могут исполнить своих обещаний. Уладить запутанные дела Турции невозможно одной лишь доброй волей султана и его министров. Тут в основе лежат такие затруднения, присущие самому организму мусульманской державы, которых нет возможности преодолеть иначе, как полным государственным и социальным переворотом. Надобно рассечь мечом гордиев узел.
С этими размышлениями поехал я после доклада к князю Горчакову, который заболел и не мог приехать во дворец с докладом. Однако ж я нашел государственного канцлера на ногах, в кабинете, в длиннополом сюртуке его и туфлях. По обычаю своему, он ходил по комнате и что-то диктовал Амбургеру. После первых же слов канцлер выложил предо мной свою последнюю переписку с Игнатьевым и Новиковым. Заметно, что и князь Горчаков начинает смотреть на теперешнее положение дел с меньшей самоуверенностью, чем прежде. Да чего же и мог он ожидать от одного «дипломатического давления» на Порту? Разве можно было рассчитывать на магическое действие султанского ираде
[73]?
Государственный канцлер уже понимает, что европейской дипломатии не удастся удержать Сербию, Черногорию, а быть может, и Румынию от явного вмешательства в борьбу. Если весной все славянские области Турции возьмутся за оружие, то наш канцлер полагал бы оставить обе стороны на произвол судьбы: пусть оружие решит, которая сторона одолеет, а которая погибнет. Чтобы эта местная борьба не превратилась в общую европейскую войну, нужно только удержать от всякого вмешательства Австрию. Князь Горчаков ссылается на какой-то «безмолвный» уговор свой с Андраши (convention tacite
[74]); но что может значить подобная загадочная сделка, когда и формальные, самые торжественные договоры не обеспечивают точного исполнения.
В заседании Соединенных департаментов Государственного совета снова рассматривалось предположение Министерства внутренних дел об образовании новой губернии – Таганрогской. В марте прошлого года по этому же делу случились разногласия: я был в меньшинстве, с 6 другими членами, против большинства из 15 голосов, поданных тогда в пользу учреждения этой безобразной губернии. Так как мысль о включении в новую губернию Миусского округа Донской области была уже признана окончательно устраненной, то в новом проекте Таганрогской губернии вышла еще бóльшая, чем ныне, чересполосица. Присоединяемые к Ростовскому уезду три других уезда Екатеринославской губернии – Мариупольский, Бахмутский и Славяносербский – были бы отрезаны казачьими землями от предполагаемого губернского города.
Я решил сегодня восстать сильнее прежнего против этого нелепого проекта: первым поднял голос и с радостью увидел, что многие из членов прежнего большинства объявили тут же, что отступают от своего мнения. Защита проекта Тимашевым была крайне слаба, в моем же смысле говорили барон Николаи и Грейг, и кончилось тем, что все единогласно забраковали проект.
Положено новой губернии не учреждать, а предоставить министру внутренних дел придумать другие меры для устранения местных неудобств, встречаемых в Ростове-на-Дону и в Таганроге от чересполосного географического положения этого оторванного от Екатеринославской губернии уезда.
Сегодня приехала в Петербург великая княгиня Мария Александровна со своим супругом герцогом Альфредом Эдинбургским.
2 марта. Вторник. После доклада заехал к государственному канцлеру, который всё еще не выезжает из дому по болезни. Дела герцеговинские запутываются. Из секретных телеграмм, получаемых от консулов в Белграде и Цетинье, от послов в Константинополе и Вене, можно предположить, что затевается какой-то закулисный план, а наши братья-славяне нас морочат. Сербия с Черногорией ведут тайные переговоры о войне против турок. Намерения Венского кабинета также не совсем ясны. Можно опасаться, что с весной разыграется кровавая драма и наше положение в отношении славян будет самое фальшивое.
В Комитете министров сегодня в присутствии великого князя Константина Николаевича обсуждался вопрос о том, на каких основаниях продолжать правительственную субсидию «Русскому обществу пароходства и торговли на Черном море» по истечении в будущем году 20-летнего срока договора. Вопрос этот давно уже составляет предмет горячей журнальной полемики. Общественное мнение сильно раздражено против Общества, которое злоупотребляет своим привилегированным положением как самый бесцеремонный монополист. Однако ж надобно было ожидать, что в Комитете министров Общество найдет сильную поддержку. Всем известно, что в числе его акционеров есть высокопоставленные особы, начиная с самого великого князя Константина Николаевича. Так и оказалось.
Долго и горячо рассуждали и препирались, но в результате вышло, что Обществу и на будущее время сохранена почтенная субсидия в форме помильной платы за дальние рейсы. Нам удалось выторговать только незначительные изменения в проекте, составленном особой комиссией под председательством Грейга: ввести несколько обязательных для Общества рейсов из Севастополя, чтобы хотя сколько-нибудь поддержать этот воскресающий город, и постановить некоторые условия, чтобы хоть сколько-нибудь ограничить произвол управления Общества.
