– Вы со мной или нет?
Ческу вел себя неестественно тихо.
– Пойду с вами. Там Джоанна. Вряд ли бы ей понравилось в горах. Это может надоесть – целую жизнь просидеть в туристическом лагере. А вы?..
– Пошли, – пробормотал мужчина и печально огляделся.
Здесь у Харви Рэндолла не было никого и ничего.
Цунами сделали свое дело. На берегах Атлантического океана не осталось ни единого следа человеческой цивилизации. Да сам ландшафт трансформировался. Мексиканский залив стал втрое больше, Флорида превратилась в цепь островов. Чесапикский залив чрезвычайно вырос.
Западное побережье Африки покрылось зазубринами глубоко врезавшихся в сушу бухт.
Кратеры на суше уже не светились, но продолжали влиять на погоду. Вулканы извергали лаву и дым. Ураганы бичами хлестали воду морей.
Повсюду лили дожди.
Молот не закончил свою разрушительную деятельность
Неделя Четвертая: Странники
Одно обстоятельство послужит заметным утешением многим выживающим: невеселые задачи, с которыми они сталкиваются, по крайней мере полностью отличаются от тех, которые годами мучили их ранее. Проблемы передового цивилизованного общества сменяют проблемы, присущие примитивным цивилизациям, и, вероятно, большинство выживших окажется людьми, готовыми к быстрому переходу от сложного и утонченного образа жизни к иному – простому типу существования.
Роберто Вакка.
Ближайшее средневековое будущее
Лес был прекрасен, дремучий и темный, вот только сверху постоянно капало. Дэн Форрестер вздыхал, вспоминая об утраченном мире, где было тепло и сухо, но не сбавлял шага. Вода сочилась изо всех пяти слоев надетой на нем одежды – в такт его движениям. Да и под деревьями оказалось не суше, зато сюда не могли пробиться редкие хлопья снега.
Дэн посмотрел в просветы между деревьями. Интересно, доведется ли ему вновь увидеть солнце?
На ходу он жевал кусок не вполне протухшей рыбы. В одной из его книг рассказывалось, как удить в глубоких омутах. К удивлению ученого, описанный способ оказался действенным. Кроме того, он неустанно расставлял силки на кроликов. Он ни разу не ел досыта с тех пор, как ушел из Туджанги. Но и от голода не умирал, что, как он понимал, выгодно отличало его от остальных.
С момента Падения Молота минуло четыре недели. Почти месяц неуклонного продвижения на север. Автомобиля Форрестер лишился через считаные часы после того, как выехал из дома. Двое мужчин (с женами и детьми) просто отобрали машину у ее законного владельца. Но рюкзак и значительную часть припасов не тронули – после катастрофы люди еще не осознали, насколько плохо все будет. А может, Дэн столкнулся с порядочными обывателями, которым тачка была нужнее, чем ему. Во всяком случае, именно так ему сказали. Что, в общем-то, уже не столь важно.
Теперь похудевший Форрестер продолжал идти вперед. Кстати, он чувствовал себя здоровее, чем когда-либо в прошлом. Правда, незаживающие волдыри на стопах причиняли дискомфорт (диабет мешал нормальному кровообращению) – но то были в принципе незначительные мелочи.
Он, астроном, не имеющий возможности наблюдать за звездами, человек, посвятивший себя науке и потерявший все в мгновение ока, брел по лесной чаще – ничего другого ему не оставалось.
Ветер дул не столь свирепо, чем прежде, да и ураганы случались значительно реже. Дождь лил без конца, но иногда лишь моросил, а изредка – благодарение Богу! – и вовсе ненадолго прекращался. Но он сделался холодным, и порой вместо капель падали снежинки. Снег в июле на высоте четыре тысячи футов над уровнем моря. Похолодание началось гораздо раньше, чем ожидал Дэн. Облачный покров, окутавший Землю, отражал большое количество солнечного света, и планета остывала. Ученый понимал, что на севере началось образование ледников. Сейчас они представляли собой лишь тонкий слой снега на склонах гор и в долинах.
Так или иначе, но сколько бы ни прожил Форрестер, при его жизни новый снежный покров не растает.
Наконец он решил отдохнуть. Присев на корточки, он прислонился к дереву, уперев рюкзак в грубую кору. Дэн разгружал ноги, давал им передышку, и это было легче, чем сперва снимать рюкзак, а потом опять взваливать его на спину.
Четыре недели – и уже пошел снег. Зима будет весьма суровой.
– Не двигайтесь.
– Хорошо, – откликнулся Форрестер.
Откуда донесся голос? Дэн затаил дыхание. Он всегда считал себя безобидным, но теперь он похудел и мог похвастаться густой клочковатой бородой, а в нынешнем царстве страха никто не казался безобидным. Из-за дерева вышел человек в солдатской форме. Винтовку он нацелил на Форрестера: черное дуло показалось ученому огромным и неумолимым, как смерть.
Незнакомец повел глазами влево-вправо.
– Один? Вооружен? Есть еда?
– Да. Нет. Не очень много.
– Не борзей. Выкладывай, что там у тебя в рюкзаке. – Молодой мужчина был бледнокожим и слишком нервным: он то и дело подозрительно оглядывался и озирался. Как ни странно, он почти не оброс бородой – только щетиной. И он вроде бы не так давно брился.
«Зачем?» – удивился Дэн.
Ученый расстегнул поясной ремень и стащил с плеч рюкзак. Поставил на землю. Солдат наблюдал, как Форрестер расстегивает молнии на карманах.
– Инсулин, – произнес Дэн, откладывая в сторону коробку. – Я диабетик. У меня две упаковки. – Он вытащил вторую упаковку, положил ее возле первой.
Затем пришла очередь завернутой книги.
– Разверни, – тут же приказал парень.
Дэн подчинился.
– Где еда?
Астроном раскрыл пластиковый пакет. Запах ужасал. Он отдал рыбу солдату.
– Консерванта не нашлось, – объяснил Дэн. – Извините. Но полагаю, она еще съедобна… особенно если проголодаешься.
Незнакомец сожрал вонючую сырую рыбу так, будто неделю не ел.
– Что еще есть? – спросил он.
– Шоколадка, – безропотно ответил Форрестер.
Это был последний на Земле шоколад, и он берег его для какого-нибудь радостного события. Ученый смотрел, как парень в форме ест шоколад – не торжествуя, не смакуя, просто жует и глотает.
– Открой, – теперь он показал на кастрюли.
Дэн снял крышку с самой большой, внутри находилась другая, поменьше, а в ней – походная плитка.
– Для плитки нет горючего, – пояснил Форрестер. – Не знаю, почему я ее не выбросил. А от кастрюль, если в них нечего варить, пользы немного.
Он старался не смотреть на отрезки медной проволоки, вывалившиеся из рюкзака. Она была необходима для силков. Без нее Дэн, вероятно, умрет с голоду.
– Я заберу себе одну, – заявил солдат.
