Одну из лепешек Хьюго передал Хорри Джексону.
– Ого! – воскликнул тот, откусил от выпечки, а потом запихнул ее в рот целиком. Жуя, он пытался говорить. – У меня под ногами – сушеная рыба. – Раздайте ее. Забирайте. Мне нужно столько лепешек, сколь вы можете мне дать, и я мигом их сожру.
Марка это ошеломило.
– Что такого хорошего вы в них нашли?
Хорри проглотил остатки.
– Это не рыба, вот что! Понимаете, по-моему, весь мир голодает – кроме нас. Мы-то не умираем. Первую пару месяцев нам приходилось туго, а затем тут расплодилась рыба. Правда, только двух сортов: сомы и золотые рыбки. Жаль, их трудно готовить. Мы…
– Подождите, – перебил Ческу. – Вы действительно сказали «золотые рыбки», да?
– Они на них похожи, только покрупнее. Как раз такую вы сейчас и едите. Гэри Фишер заявил, что они и впрямь способны вырастать до какого угодно размера. А сомы в наших реках водились всегда. Хотите, чтобы я замолчал? Передайте мне мешок с кукурузными лепешками…
Они так и поступили.
Тим жевал с энтузиазмом. Давненько ему не приходилось лакомиться рыбой, а эта была очень вкусная, пусть и сушеная. «Странно, конечно, откуда она взялась, – дивился он, после чего сообразил, что у нее появилось вволю пищи. К примеру, плавающие в воде трупы…
Но эта мысль встревожила Тима лишь на мгновение.
– Но почему золотые рыбки? – не унимался Марк.
Гиллкадди расхохотался.
– Легко понять. Вот вновь появившееся пресное море, а тут – гостиная и в ней аквариум с золотыми рыбками. Вода поднимается, выдавливает окно, заливает комнату, и вдруг самого смирного из домашних питомцев выносит из тесного аквариума в большой мир! «Наконец-то я на воле!» – кричит он. – Писатель впился в рыбу зубами и добавил: – Разумеется, за свободу нужно платить.
Хорри, ни на что не отвлекаясь, молча расправлялся с кукурузными лепешками.
Марк порылся в карманах и вытащил крошечный бычок. Сунул его в рот и начал жевать.
– За пачку «Лаки Страйк» я бы убил, – проворчал он.
– Полагаю, вам представится такой случай, – откликнулся Джейсон.
Парень ухмыльнулся, глядя во тьму.
– Надеюсь. Потому и вызвался добровольцем.
– Правда? – спросил Тим.
– Нет. Но все лучше, чем дробить валуны.
Гиллкадди улыбнулся, думая о чем-то своем.
– Ну-ка посмотрим, – произнес он. – За «Лаки Страйк» вы бы убили. А за «Тарейтон» – покалечили?
– Верно! – шумно одобрил Марк.
– А за «Карлтон» – обложить, – добавил Бек.
Все рассмеялись, но смех тотчас затих: общаясь с Хьюго, они еще чувствовали себя не в своей тарелке.
– Теперь вам известно, почему я здесь, – заявил Ческу. – Но почему – вы, Тим?
Хамнер покачал головой.
– Мне эта идея показалась удачной. Нет, не то… Я как будто что-то кому-то задолжал.
Люди, мимо которых он проезжал, не останавливаясь. Полицейские, копошащиеся в развалинах больницы, когда к ним неслось цунами.
– Да и Эйлин беременна.
Он не стал развивать свою мысль, и Хорри, не оборачиваясь, спросил:
– Ну и что?
– А то, что у меня будут дети. Неужели не понятно?
– А я здесь, потому что в Твердыне меня сторонятся, – проговорил Хьюго, хотя его никто не спрашивал.
– Рад, что вы с нами, – одобрил Тим. – Если кто-нибудь захочет сдаться, вы ему расскажете, что это означает.
Бек поразмышлял над сказанным Хамнером.
– Людям не обязательно знать, что со мной произошло, да?
Сидящие в лодке переглянулись.
– Нет, пока в том не возникнет необходимости, – торопливо выпалил Тим и обратился к Джейсону. – Вот насчет вас мне не очень-то и ясно. Вы – друг Гарри. Вас вряд ли могли назначить добровольцем.
Писатель хмыкнул.
– Нет, я настоящий доброволец, без мухлежа. Читали мои книги? – И он продолжил, прежде чем кто-либо успел ответить: – Сплошь описания чудес цивилизации и рассуждения о великой пользе науки. Как же я мог не вызваться участвовать в вашей безумной затее? – Гиллкадди посмотрел на черную воду. – Но есть места, где я бы сейчас предпочел оказаться.
– А то! – отозвался Тим. – В Лондоне, в отеле «Савой». Вместе с Эйлин. Вот чего я хочу.
– А Хьюго небось мечтает о «Шире», – произнес Марк.
– Нет, – твердо ответил Бек. – Нет, мне нужна цивилизация. – Никто его не перебил, и мужчина с жаром продолжал: – Хочу крутую тачку, только пусть копы перестанут выписывать мне штрафы. И хочу посмотреть по некоммерческому каналу «Унесенных ветром», без рекламы. И пообедать бы в «Мон Гренье»
[13] с женщиной, которая не умеет правильно написать «экология», зато читала «Камасутру».
– И отметила кое-какие неточности, – добавил Марк.
– Вы знаете «Мон Гренье»? – изумился Гиллкадди.
– Конечно. Я жил в Тарзане. Бывали там?
– Грибной салат, – сказал писатель.
– Буйабес. С охлажденным мозельским, – изрек Хамнер.
Да, теперь они перечисляли блюда, которых уже никогда не попробуют.
– А я упустил почти все свои возможности, – посетовал Хьюго. – Зато создал проклятую коммуну. Парни, скажу вам честно, ничего у нас не получилось.
– Кто бы мог подумать, – пробормотал Джейсон.
Бек замолчал, уловив иронию в его голосе, и Гиллкадди быстро добавил:
– Во всяком случае, мы везем с собой нечто чудесное, Так мне кажется, – он стукнул ногой по мешку, лежащему на дне лодки. – Интересно, эта штука нас не подведет?
– Док утверждает, что нет, – ответил Марк. – Особенно если пнуть ее как следует. Но у нас этого «товара» мало. У Харди много не выторгуешь.
Хорри, сидевший у штурвала, обернулся:
– Господи, конечно! Именно поэтому я – с вами.
Светало. Над горизонтом поднималось солнце, расположенное от них в девяноста трех миллионах миль к востоку, не затронутое величайшим бедствием в письменной истории человечества. Лодки плыли по бесконечному, усеянному следами катастрофы морю. Трупы людей и животных исчезли. Джексон увеличил скорость, хотя и не слишком. Повсюду виднелись бревна, обломки домов, надутые воздухом шины – жалкие остатки цивилизации. Верхушки деревьев смахивали на пышные кусты, высаженные прямоугольниками, но попадались и одиночные экземпляры, с кронами, скрытыми под водой. Любое такое дерево могло пропороть днище лодки.
– Эй, Марк! – крикнул Хьюго. – Ты бы что отдал за одну «Сильва Тин»?
