– Студенты и техники работали сверхурочно – бесплатно, – заявил Шарпс. – Просто чтобы помочь нам.
– Бесплатно? – переспросил Рэндолл.
– Именно. Они выполняли те задания, которые должны были делать для нас согласно контрактам, а потом оставались сверхурочно ради кометы.
«Вот что одобрит публика, – подумал Харви, – надо бы побеседовать с каким-нибудь инженером. Может, отыщется и уборщик, согласившийся повкалывать ради кометы по своей воле».
– Похоже, вам не удастся разместить на борту достаточно оборудования, – сказал он вслух.
– Вы правы, – согласился Шарпс. – Не получится впихнуть все, что хотелось бы. Но что значит «достаточно»? Мы возьмем в полет столько аппаратуры, чтобы узнать много чего любопытного.
– Док, насколько я понимаю, вы заново рассчитали орбиту, по которой движется комета Хамнера – Брауна. И получили свежие снимки.
– Фотографии уже сделаны. Мы получили снимки из обсерватории и сразу рассчитали орбиту. Можно с уверенностью утверждать, что к нам приближается крупный объект. У этого небесного тела – самая большая голова из всех комет, когда-либо зарегистрированных на таком расстоянии от Солнца. Конечно, в снежном коме остались вкрапления льда. Итак, комета окажется очень близко от нас. Сперва она пройдет на средней дистанции, и мы полюбуемся на ее великолепный хвост. Затем она окажется внутри орбиты Венеры и начнет испаряться, хотя частично ее хвост еще будет виден некоторое время. Должен добавить, невооруженным глазом. А потом она поплывет к Солнцу, и с Земли ее уже не увидишь, но экипаж «Аполлона», естественно, проведет качественные наблюдения. Мы снова встретимся с ней, когда она на обратном пути пройдет совсем рядом с нашей планетой. И, уверяю вас, ее хвост раскинется на все небо. Готов биться об заклад, он будет виден даже днем.
Марк Ческу присвистнул. Мануэль не отреагировал, и Харви понял, что свист не попал в запись. Рэндолл и сам был ошарашен.
Дверь кабинета открылась. Вошел невысокий, полноватый человек незапоминающейся внешности, лет тридцати. Густая черная борода, очки с толстыми стеклами. Незнакомец был в шерстяной рубахе, оба кармана которой щетинились ручками и карандашами всевозможных цветов. С пояса свисал зачехленный калькулятор.
– Ох… Извините, я думал, вы один, – виновато промямлил он и попятился.
– Останьтесь и послушайте, о чем идет речь! – воскликнул Шарпс. – Позвольте представить вам доктора Дэна Форрестера. Вообразите, он занимается еще и программированием! А в дипломе у него написано, что его специальность – астрономия. Но мы обычно именуем его нашим гением здравомыслия.
– Такой прикид, и, изволите ли видеть, гений… – пробормотал Марк за спиной у Харви.
У Рэндолла мелькнула та же самая мысль.
– Дэн в значительной степени способствовал уточнению орбиты кометы Хамнера – Брауна. Сейчас он рассчитывает оптимальную дату запуска «Аполлона» – с учетом максимального количества оборудования, какое можно взять с собой, и ограниченного количества потребляемых запасов…
– Потребляемых запасов? – переспросил Харви.
– Пища. Вода. Кислород. У всего есть вес. Полезный груз корабля может иметь только определенную массу, поэтому нам приходится жертвовать запасами ради оборудования. Но от количества первых зависит время, проведенное на орбите. В общем, в данный момент Дэн работает над следующей проблемой: «Что лучше – стартовать раньше и взять с собой поменьше аппаратуры, то есть продлить срок пребывания в безвоздушном пространстве, но получить меньше информации, или…
– Простите, – извиняющимся тоном перебил Форрестер. – Я вмешиваюсь, но…
– Ничего-ничего! Поясните, что вы имеете в виду, – попросил Харви.
– Мы стараемся получить максимум информации, – заговорил Дэн. – Таким образом, проблема состоит вот в чем: как мы получим информацию – собрав больше данных за короткий срок или собрав меньше данных за долгий период?
– Ну… – промычал Рэндолл. – А как насчет кометы Хамнера – Брауна? Каково будет минимальное расстояние между ней и Землей?
– Ноль, – без тени улыбки ответил Форрестер.
– То есть что она свалится нам на голову?
– Сомневаюсь. – Теперь Дэн усмехнулся. – Ноль в границах прогноза. Что означает погрешность измерения в добрых полмиллиона миль.
Харви почувствовал облегчение. Как и все, находящиеся в кабинете – включая Шарлин. К Форрестеру здесь относились серьезно.
Рэндолл повернулся к Шарпсу:
– А что случится, если комета… допустим, столкнется с нами? Предположим, что нам не повезет.
– Вы имеете в виду ее голову? Или ядро? Поскольку мы действительно можем пройти сквозь ее внешнюю оболочку, которая никак не плотнее обычного газа.
– Нет, я говорю как раз о голове. Что произойдет в таком случае? Конец света?
– Ничего подобного. Но, вероятно, придет конец нашей цивилизации.
На мгновение в кабинете воцарилась тишина. Пауза затянулась.
– Но, – озадаченно произнес Харви, – доктор Шарпс, по вашим словам, комета – и даже ее голова – представляет собой нечто вроде кома ледяной пены с вкраплениями камней. Да и лед этот – всего лишь замерзшие газы. Значит, объект не будет представлять для нас никакой угрозы.
«Я задал вопрос исключительно ради записи», – подумал он.
– Несколько голов, – поправил его Дэн. – Похоже, что комета уже начала распадаться. И если процесс начался, он будет продолжаться. Возможно.
– И опасность уменьшается, – уточнил Харви.
Шарпс не слушал его. Он закатил глаза, мол: уже распадается?
Улыбка Форрестера стала шире: дескать, все так.
Затем он вспомнил про Рэндолла.
– Давайте посмотрим, – сказал Дэн. – У нас есть несколько тел, состоящих в основном из того же вещества, которое, вскипая, образуют внешнюю оболочку и хвост. То есть из мелкой пыли, вспененных замерзших газов с пустотами в тех местах, откуда давно исчезли по-настоящему летучие или нестойкие химические соединения, и, может быть, редких вкраплений камней. Ничего себе, да?
Рэндолл недоумевающе уставился на Форрестера.
Тот продолжал ангельски улыбаться:
– Вот почему комета ярко светится. Некоторые из составляющих ее газов вступили в химическое взаимодействие. Подумайте, что мы увидим, когда они по-настоящему вскипят вблизи Солнца! Здорово, да?
Взгляд Шарпса стал рассеянным.
– Док, – проговорил Харви.
– Ах да… Что произойдет в случае столкновения? Хотя… на самом деле, нет… – забормотал ученый. – Итак, если ядро большое и движется с высокой скоростью – это совсем не безобидно. В момент удара выделится громадное количество энергии.
– А каменные включения? – спросил Рэндолл. Камни были доступны его пониманию. – Они крупного размера?
