– Ну и ну! – воскликнул мужчина.
– Многим удалось выбраться? – поинтересовался второй дежурный.
– Не знаю. – Тим снова схватил Хэнкок за руку – будто она могла истаять в воздухе – так же, как исчезла его греза о привычном цивилизованном мире.
– Мы валимся с ног, – сказал он. – Где можно… что нам делать?
– Чтоб я знал, – произнес «сержант». – Хотите совет? Лучше уходите отсюда. Мы не выгоняем пришельцев. Но, если по уму, нам самим тут еды в обрез. По крайней мере, пока мы не перейдем горы и не выясним, что творится в долине. Некоторые болтают, что… – Он осекся.
– А вы… вы это видели? – спросил его напарник.
– Нет. Думаю, вода поднялась очень высоко, – промолвил Тим. – Но мы… только слышали.
– Я не забуду тот рев до конца жизни, – призналась Эйлин. – Хотя наверняка выжили. В Бербанке, например. И на Голливудских холмах.
– М-да, – проворчал парень.
– У нас и так забот по горло. – «Сержант» прищурился, будто пытался рассмотреть Вердаго-Хиллс сквозь пелену дождя. – Зарегистрируйтесь в мэрии: там принимают чужих. А если народ еще сюда набежит, прием прекратят. Вам туда. – Он показал.
– Спасибо. – Тим повернулся и вместе с Эйлин пересек автостоянку.
– Эй! – их догнал «сержант».
В руке у него небрежно болталась винтовка. Хамнер уставился на нее. Мужчина полез в карман.
– Пожалуй, могу поделиться. Похоже, вам это понадобится. – Он вручил Хамнеру маленький целлофановый пакетик и побежал обратно.
Тим не успел поблагодарить его. Похоже, «сержант» не хотел ничего слышать.
– Что там? – спросила девушка.
– Сыр и крекеры. Примерно на один укус и того и другого. – Хамнер извлек из пакетика пластиковую палочку и вытащил из пластмассовой коробочки сыр.
Намазал половину на сухое печенье.
– Вот твоя доля.
Они сжевали их по дороге.
– Как же вкусно! – проговорила Эйлин. – А ведь раньше я бы так не подумала. Кстати, не думаю, что нам следует остаться здесь. Нам надо добраться до твоей обсерватории, если получится.
Она не забыла, как вел себя патрульный Эрик Ларсен. А ведь они были в хороших отношениях… А мужчин в чересчур тесной для них форме она вообще не знала.
– Но, по-моему, так далеко я пешком не дойду.
– Почему пешком? – Он махнул рукой в сторону освещенного здания. – Мы купим машину.
На площадке стояли подержанные грузовички-пикапы. В самом автомобильном салоне – три «Шевроле Блейзера» и многоместные полноприводные легковые автомобили.
Хэнкок и Хамнер вошли внутрь и никого не увидели. Тим приблизился к одной из машин.
– Прекрасно. Как раз то, что нам необходимо.
– Эй…
Почуяв тревогу в ее голосе, он обернулся. В дверях, ведущих в подсобку, застыл какой-то мужчина. С огромным дробовиком. Сперва Хамнер видел только ружье, оба ствола были нацелены прямо ему в голову. Потом он заметил за пушкой жирного дядьку. Может, и не особенно жирного… хотя нет, с весом у него явно намечались проблемы. Однако он был мускулист. Лицо красное. Одет дорого. Ковбойский галстук тесемкой, с серебряным зажимом.
– Понадобилась машина, ребята? – спросил он.
– Я хочу купить ее, – ответил Тим. – Мы не воры. Я могу заплатить. – Его голос завибрировал от негодования.
Мгновение толстяк разглядывал его. Затем опустил дробовик, запрокинул голову и расхохотался.
– Заплатить чем? – спросил он наконец. Он едва мог говорить от смеха. – Чем?!
Хамнер проглотил просившийся на язык ответ. Он поглядел на Эйлин, и ему стало страшно. Деньги сейчас ничего не значили – а главное, у него не имелось наличности. Только чековая книжка и кредитки – но на что они теперь годны?
– Не знаю, – произнес он. – Но, послушайте… У меня есть дом в горах. Там полно еды и прочих припасов. Он может вместить много народу. Я возьму вас с собой, и вашу семью тоже, и вы поселитесь там…
Здоровяк прекратил смеяться:
– Звучит неплохо. Правда, я не нуждаюсь в вашем… гостеприимстве. Я – Гарри Стиммз. Хозяин автосалона.
– Меня зовут…
– Тимоти Хамнер, – подсказал мужчина. – Я смотрю телевизор.
– И вас не заинтересовало мое предложение?
– Нет, – отрезал Стиммз. – Если честно, я даже не представляю, принадлежат мне еще эти машины или нет. Полагаю, что парни из Национальной гвардии конфискуют их. И дом у меня есть. – Он задумчиво поглядел на своего собеседника. – Пожалуй, мистер Хамнер, дела обстоят не столь плохо, как говорят. Вам нужна тачка?
– Да.
– Прекрасно. Я продам ее вам. За двести пятьдесят тысяч долларов.
Эйлин разинула рот. Тим задумался. Вон как повернулся разговор…
– Договорились. Как мне заплатить?
– Напишете расписку, – усмехнулся Гарри. – Сомневаюсь, что она чего-то стоит. Но вдруг… – Ружье покачивалось в его руках. – Ладно, идемте. У меня где-то завалялись бланки. Никогда прежде не видел, чтобы в одной расписке сразу указывали такую крупную сумму…
– Я умею писать мелким почерком, все поместится.
Они ехали по переулкам, где не было тротуаров. Машина тряслась на асфальтовой мостовой, колеса разбрызгивали воду: комья грязи так и разлетались в разные стороны. Выл ветер. Слева и справа возвышались старые крепкие дома, построенные задолго до землетрясения на Лонг-Бич. Они выстояли и теперь напоминали островки света в океане моросящего дождя.
Часы Тима показывали четыре пополудни, но снаружи сгустились сумерки: если бы не тусклый серый свет фар, они бы вообще ничего не видели. Девушка вела автомобиль, не отрывая глаз от дороги. Радио передавало только треск помех.
– Славная машинка, – сказала Эйлин. – И гидроусилитель есть.
– Еще бы не было – за четверть миллиона долларов, – произнес Хамнер. – Дьявольщина, просто мороз по коже…
Она хихикнула.
– Это лучшая сделка в твоей жизни.
«И, наверное, последняя», – мысленно добавила она.
– Не в тачке дело. – Голос Тима дрогнул от негодования. – За горючее, масло и домкрат он содрал пятьдесят штук! – Он не выдержал и рассмеялся. – И за трос. Хорошо, что у него нашелся запасной. Интересно, сам он куда собрался?
Хэнкок промолчала. Автомобиль перевалил через вершину холма и, вписываясь в поворот, покатил вниз. Домов здесь не было. Дорога утопала в грязи, Эйлин включила полный привод.
– Никогда не водила такую тачку.
– Я тоже. Хочешь, сменю тебя?
– Нет.
Подножие холма превратилось в болото. Сначала вода доходила до осей, потом поднялась до дверей, и девушка дала задний ход. Она аккуратно съехала с дороги на идущую вдоль нее насыпь. Автомобиль накренился влево, к бурлящей черной жиже, однако продолжал ехать – медленно, осторожно. Свет фары-прожектора, намертво прикрепленной к крыше, выхватывал из темноты развалины новеньких частных домиков и кондоминиумов, но Эйлин особо к ним не приглядывалась.
