Тарис устало умывался, стараясь не брякать ковшом. Потом, раздевшись до белья, ложился на перину, подгребая меня к себе, как мы привыкли на привалах. Он засыпал мгновенно, а я чутко прислушиваясь к звукам старого дворца, дремала подле него до утра.
Готовясь к отъезду, Джирс набил мою лекарскую сумку ядами и противоядиями. Когда я начала возмущаться, вручил книгу «Яды и их использование».
– Вы должны знать, с чем вам придется столкнуться, Ваше Высочество. До перевала ехать несколько дней и, возможно, лорд Справедливость уже знает, где пожелал вас спрятать принц.
Вздохнув, я открыла книгу, начав чтение сразу с первой главы «Акониты».
Дни я проводила в гостиной, окна которой выходили на статую королевы Майлоны. Ее глаза словно подстегивали меня. Эта комната стала моим убежищем. Принц поставил у дверей стражу, и даже самым пронырливым придворным не удавалось увидеть «малявку-жену», как меня уже прозвали.
Три дня пролетели незаметно. Рано утром четвертого дня Тарис лично усадил меня в старую, едва протертую от пыли карету.
– Береги себя, Эстель. До весны я не смогу писать тебе, но знаю, что мать-настоятельница умеет пересылать письма с соколами.
Я судорожно сжала руки, сдерживая слезы. Прощальный поцелуй руки, дверь захлопнулась. Под свист кнута и топот копыт я отправилась к неизвестному будущему.
Теперь, когда меня никто не видел, слезы полились сами. Отбросив колючие складки суконного плаща, я зарыдала, утирая слезы бархатным рукавом. Рыдала я долго, со вкусом. Когда началось икание, потянулась к карману на двери, в который заботливая мистрис Квис уложила сверток с хлебом и сыром и фляжку с горячим чаем.
– Сирна! Ну сколько можно! Вылезай скорее! – раздался рядом звонкий капризный голосок.
– Сейчаас, – раздался голосок поспокойнее, и мне на колени шлепнулась небольшая, но увесистая фигурка.
– Ой! – непроизвольно сказала я, разглядывая белокожую брюнетку с ярко-синими глазами, – Кто вы?
Крошечная женщина встала, деловито оправила коротенькое платье, встряхнула слюдяными крылышками и заявила:
– Льюнет! Она нас видит!
– Вот как? – капризный голосок раздался откуда-то сверху.
Я подняла голову: в углу, там, где чуть чуть порвалась обивка, качалась на ленточке еще одна крошечная женщина – или девушка? Ее светлые, как чесаный лен волосы и яркие голубые глазки казалось, светились в темноте. Крыльев не было.
– Кто вы? – повторила я, забыв про икоту.
– Феи мы, феи, – сварливо ответила брюнетка, убирая крылышки щелчком пальцев.
Блондинка, между тем, напротив – раскрыла узкие стрекозиные опахала и скользнула с потолка на противоположное сиденье.
– Феи?! – мое сердце наполнилось восторгом, – да я вас так долго искала!
– Вот как? – брюнетка почему-то недовольно принялась отряхивать свои крошечные башмачки, – а зачем мы тебе понадобились? Небось, золота хотела? Или принца в мужья?
– Нет, – растерялась я, не отрывая взгляд от удивительного зрелища – ворчливой феи. – Поправиться хотела, болела сильно в детстве. И принца мне не надо, я уже за ним замужем.
– Вот как? – блондинка с любопытством покрутила головой и, наконец, перепорхнула на удобную складку потертой обивки. – Расскажи!
Мне и самой хотелось посмотреть на свою жизнь со стороны, взвесить последние события, чтобы знать – радоваться или огорчаться. Поэтому я подробно рассказала двум малюткам все, что помнила о себе. Иногда они переглядывались, хмыкали, толкались локтями.
Потом у меня пересохло в горле, я вынула чай, и они с удовольствием выпили по крышечке теплого настоя с медом. От сыра отказались, зато унюхали в поясном кошеле изюм, уговорили поделиться и принялись его грызть, обмениваясь непонятными мне фразами.
Когда я уже устала и собралась подремать под мерное покачивание кареты, блондинка толкнула меня в бок:
– Так ты едешь в монастырь, на обучение?
– Да, только это не совсем монастырь. Правильное название «Обитель Света».
Феечка захихикала, накручивая на палец челку:
– Раз там живут только женщины, значит, все равно монастырь.
Я только плечами пожала – принц заботится о своей чести. Если сиятельная персона отправит жену в торговый город или порт, его не поймут собственные подданные. Блондинка по имени Льюнет потопталась рядом и уточнила:
– И ты не знаешь, как долго там пробудешь?
– Не знаю, – я пожала плечами, – наверное, пока принц не вспомнит про меня.
Льюнет притопнула сапожками и отправилась к Сирне. Феечки долго шептались, потом блондинка решительно вышла вперед и встала напротив меня, уперев руки в бока.
– В общем, слушай. Мы в этой карете зимовать собирались. Но ты нас разбудила, да еще и едешь туда, где мечтает побывать любая фея! Мы едем с тобой!
– Я, конечно, рада, – неуверенно сказала я, с трудом представляя фей на заснеженном перевале, – но зачем?
– Да одна ты там от скуки умрешь! Представь, сколько лет туда не отправляли принцесс! А феям в этой долине очень хорошо, – обтекаемо ответила Льюнет.
Я задумалась:
– Наверное, последней там побывала матушка нынешнего короля, а может, и не побывала. Она принцесса крови другого государства, могла и не ездить.
– Воооот! – назидательно сказала блондинка, притопнув изящной ножкой и наставив на меня крохотный пальчик. – А мы не дадим тебе умереть от скуки. Ну и сами повеселимся.
Брюнетка смущенно продолжала разглядывать свою обувь, потом забралась мне на руки и сказала:
– А еще ты нас видишь, и заклятие сняла, значит, нужно и второе условие выполнить.
– Второе условие? – у меня в голове все перемешалось. – Какое условие?
Брюнетка жарко покраснела и пихнула локтем блондинку, но та моментально вспорхнула в свой угол и показала оттуда язык:
– Сама рассказывай!
Сирна потопталась на моем рукаве и, покраснев, сказала:
– Это Льюнет заколдовала принца, а я добавила условие, что его вылечит тот, кто видит фей. Таких людей очень мало, вот ты и взяла его болезнь на себя.
– А второе условие?
Я неожиданно остро вспомнила свою долгую болезнь и слабость после выздоровления, похоже, лицо слегка перекосило, так как фея отпрянула:
– Он должен тебя полюбить… – Промямлила брюнетка и спряталась за сверток с бутербродами.
Я со стоном обняла голову: хорошенькое условие! Как принц может полюбить меня, если я буду в монастыре?
– Ты не переживай! – раздался звонкий голосок Льюнет, – мы поможем тебе учиться, а когда вернешься – поразишь его в самое сердце!
– Все не так! – закричала Сирна, – принц должен полюбить ее сам, без принуждения! Для этого он должен ее помнить! Нужно писать ему письма, посылать подарки…
