Леди Луинет получила должность моего секретаря и буквально на следующий день после суда над бароном принесла мне протокол, судебное решение и бумаги на передачу поместья лорду Ихану «за верную службу короне». Мне оставалось лишь внимательно прочесть, подписать и поставить личную печать.
Большую часть поданных прошений мы разобрали на месте. В этой долине я не набирала фрейлин, но приняла в отряд еще пяток воинов. Джирс сообщил, что после суда оборотни верны мне непреложно. Отправив убийц служить пострадавшим семьям, я невольно выполнила какойто древний клановый закон, который они до сих пор чтят.
Покидала поместье я с легкой грустью. Избавившись от мужа и свекрови, баронесса расцвела и вела дом с удивительным искусством. Благодаря ее заботе Ихан своими ногами вышел проводить нас и успел испросить разрешение на брак. Я с радостью благословила его и вручила аквамариновую брошь в подарок смущенной невесте.
Следующие дни мы провели в дороге. Сразу за долиной начинались глухие леса, полные диких зверей. Почва в этих местах не отличалась плодородием, зато встречалось великое множество каменных лбов, оврагов, болотистых низин и глинистых откосов. Земледельцы этих мест избегали, а охотникам слишком далеко было везти пушнину, так что ютились среди страшных столетних елей не больше десятка деревенек, промышляющих лесными редкостями – целебными травами, грибами да мхами.
Дорога через такой лес пролегала хотя и королевская – то есть широкая, но весьма извилистая. По слухам, лихие люди любили подкарауливать на ней купцов да прохожих, но мы ехали довольно спокойно. Мужчины охотились, дамы на привалах соревновались в кулинарных талантах, делясь рецептами по приготовлению дичи. Мы не спешили. Слухи должны были опередить нас.
Когда вдоль дороги начали появляться более крупные деревеньки, а затем вспаханные поля и сады, Джирс велел охране переодеться в цвета королевы, надеть перевязи с вышитой короной и украсить легкие шлемы кокардами из лент. Дамы так же переменили платья и надели перевязи. Самые кокетливые прикрепили кокарды к прическам.
Мы торжественно проехали несколько деревень и, наконец, въехали в большое село, посреди которого стоял небольшой храм Света. Соблюдая традиции, мы сразу вошли в храм, доказывая по древнему обычаю свою принадлежность к миру живых. В храме было пусто, нас не ждали, но мы все же помолились у алтаря и оставили небольшое пожертвование.
Когда мы вышли на площадь, у кареты и повозок уже собралась толпа селян. Джирс вновь взял на себя роль глашатая:
– Ее Величество королева Эстель посетила ваше селение по дороге в столицу! После обеда все желающие могут подать прошения и жалобы!
После этого мы отправились в местный трактир, желая выпить холодного морса и съесть чтонибудь необременительное для желудка, день оказался неожиданно жарким. Холодные напитки у трактирщика нашлись. Мы немного передохнули с дороги, а затем вернулись на площадь. К этому времени слуги поставили легкий навес, водрузили штандарт и известили старосту, жреца и торговцев о появлении королевы.
До самого вечера я принимала документы, жалобы и подарки, а слуги пополняли запасы провианта, ковали лошадей и чинили упряжь. Ночевали здесь же, на площади, раскинув шатры, поскольку во всей деревне не нашлось достаточно большого дома, чтобы вместить мою свиту, а ночевать отдельно я опасалась. На рассвете мы тронулись в путь и уехали прежде завтрака, чтобы не обременять селение дольше, чем нужно.
Глава 41
Тарис
Королева ехала в столицу. Слухи, письма, голубиная почта – все докладывали мне о приближении Эстель.
Сначала новости были информативными, потом удивленными, потом тревожными. Королева не просто ехала в столицу – она утверждала королевскую власть на окраинах страны. «Именем короля!» – звучало каждое ее решение. Потом поползли слухи о личной гвардии королевы, о роскошном дворе и мудрых судилищах. Старые советники заволновались. Даже отец приехал в столицу. Всех интересовал один вопрос – неужели молодая королева собирается узурпировать власть?
Я сохранял спокойствие. Не запрещал гонять гвардию – им полезно, и я вместе с ними потренируюсь. Поощрял внезапные проверки арсеналов и казарм. С радостью принимал «верноподданнические заверения» и некие суммы в казну. Придворные поражались моему спокойствию и одобрительно поглядывали на ежедневные тренировки, выезды и учения.
На деле все было просто. С первой же королевской почтовой станции Джирс отправил мне письмо. И отсылал их ежедневно. Так что я знал точное количество «людей королевы», знал, что Эстель едет в столицу, чтобы стать моей женой и ни для чего более. А еще я знал, чем прославилась моя королева. Жестокой и поучительной казнью. Стремительным мщением за своих людей.
Узнав об этом, я снова пришел в приемную королевы, налил бокал вина и спросил:
– Ты знаешь, да? И ты боишься так же, как и я. Насколько мы изменились? Сумеем ли быть вместе и не возненавидеть друг друга?
В тот вечер я напился впервые за много месяцев. Леди Фин нашла меня на рассвете, присела рядом и отхлебнула прямо из бутылки:
– Фи, Ваше Величество! Неужели в королевском погребе не нашлось вина поприличнее?
– Увы, герцогиня, – я очень четко выговаривал слова, борясь с тяжестью языка и неловкостью губ. – Мое Величество желало напиться, а слабенькими розовыми водичками, которые сейчас в моде, сделать это невозможно.
– Некоторые умудряются, – меланхолично вздохнула статс- дама. – Так что случилось, Ваше Величество? Что мы празднуем?
– Возвращение королевы! – поднял я бокал.
– Вот как? – герцогиня внимательно на меня посмотрела и заявила: – за это стоит выпить, Ваше Величество! Благотворное влияние леди Эстель на вас не подлежит сомнению.
– Даже так? – я заторможено посмотрел на даму, – отчего такие выводы?
– Месяц назад вы были закопавшимся в бумаги книжным червем. Самые прекрасные женщины королевства рвались согреть вашу постель ради титулов и денег, и оставались ни с чем, а теперь, – герцогиня окинула меня пристальным взглядом, – я вижу перед собой мужчину! Крепкого, активного, живого! Все придворные мармозетки готовы потерять сознание у ваших ног, но ваши мысли занимает лишь одна женщина, – леди Фин кивнула на портрет. – Я полагаю, что леди Эстель уникальна и лишь она одна достойна быть вашей королевой!
– Достойна, – пробормотал я, – только нужен ли ей мужчина, позволивший ей быть вдалеке почти четыре года?
– Ва-аше Величество, – в голосе женщины послышалась насмешка, – вам ли не знать, что женщина может простить многое, если любит.
Все мои страхи немедля вынырнули наружу:
– А если не любит? Я отправлял в монастырь девочку, едва покинувшую школу, а теперь ко мне едет… – я замялся, подбирая подходящее слово, – королева!
– Так чем вы недовольны? Ведь именно за этим вы отпустили свою жену в тяжелый и опасный путь! Или вы опасаетесь, что у нее появился другой?
