После того как в 1973-м Куба разорвала с Израилем дипломатические отношения, ее посол Рикардо Вольф предпочел остаться в Израиле в качестве нового репатрианта и в 1976 году учредил премию своего имени, которая ныне считается второй по престижности после Нобелевской.
В те же годы деловым партнером Фиделя Кастро стал другой еврей – израильский разведчик Рафи Эйтан, похититель Эйхмана. Оставив «Моссад», Эйтан стал владельцем плантаций и регулярно курсировал на Кубу, чтобы помогать в «прорыве империалистической блокады» и сбыте кубинских грейпфрутов на международном рынке. За успехи в этом деле Кастро наградил его революционной медалью, а в проигрыше осталось сельское хозяйство Израиля: оно потеряло большие деньги на конкуренции с кубинцами, которым кибуцники когда-то помогли вывести тот самый сорт израильского экспортного грейпфрута.
Целых 20 лет после победы социализма у кубинских евреев не было ни еврейских газет, ни новостей из Иерусалима; в главной сефардской синагоге «Шевет ахим» разместился дом культуры, а евреям оставили в нем подвал, где они могли молиться только по субботам; ключи от еврейского кладбища находились у районного инспектора – чтобы похоронить родных, надо было обращаться за специальным разрешением и получать официального сопровождающего на похоронах для «наблюдения за порядком».
Как раз на еврейском кладбище в Гаване можно почувствовать отношение кубинцев к евреям: кубинцы нередко подкупают кладбищенского сторожа, чтобы на ночь положить на могильную плиту матерчатую куклу. По местным верованиям, за ночь кукла «впитывает» в себя и передает владельцу самые ценные еврейские качества.
Как ни парадоксально, при кубинском коммунизме долго существовало последнее отделение организации «Бней Брит», президент которой родился в семье эмигрантов из Киева.
В 2009 году, рассчитывая на обновление отношений США с Кубой, американские евреи послали туда специалиста по компьютерам Алена Гросса, чтобы он помог подключить последних кубинских евреев к интернету: несколько синагог и общинный центр в Гаване, лишенные связи с еврейским миром.
Но кубинские власти заподозрили неладное, арестовали Гросса за шпионаж и посадили в тюрьму на пять лет, по истечении которых он репатриировался в Израиль.
Большинство евреев, оставшихся на Кубе, живут в Гаване. Сегодня их насчитывается не более 1000 человек. В старом городе все еще стоит ортодоксальная синагога «Адат Исраэль»
[37], сдаваемая в аренду под банкетный зал, а в центре – консервативная синагога «Патронато», чей зал мог бы вместить всю местную общину.
Последний раввин уехал в 1958 году, последний учитель иврита – в 1978-м, два общинных резника давно ушли в лучший мир, и уже не первый год посылки с мацой, прибывающие в Гавану на Песах из Канады, Мексики и США, остаются невостребованными.
47. Кувейт
После того как персы в 1779 году захватили портовый город Басру, многие тамошние евреи перебрались в Кувейт.
Основателями еврейской общины Кувейта стали купцы, торговавшие тканями и жемчугом: они перебрались из Ирака, где их разорял подушный налог, который не надо было платить в Кувейте. Когда дела пошли хорошо, купцы перевезли свои семьи.
Торговля тканями настолько процветала, что в центре Эль-Кувейта у евреев был собственный рынок, который так и назывался – Еврейский: когда арабская женщина говорила, что она была на Еврейском рынке, всем было ясно, что она покупала. На импортные ткани был большой спрос. Евреи торговали прямо рядом с рыночной мечетью, и это не смущало никого из покупателей-мусульман.
Евреи занимались оптовой торговлей и не только покупали товары в Индии, но и экспортировали их в Европу и Китай. В то время они жили в одном районе. Одни одевались, как арабы, – в длинные холщовые рубахи. Другие предпочитали европейскую одежду, но с красными фесками. У них были синагога и свое кладбище. Но внутренние распри дошли до того, что евреи не могли молиться в одной синагоге, пришлось построить вторую.
Перед началом Первой мировой войны в Кувейте было 200 евреев, из которых трое особенно выделялись своим богатством. Гурги Сассун и Менаше Элияѓу были торговцами и банкирами. А Салех Махлаб – владельцем первого в стране завода по производству льда.
Кроме того, евреи занимались виноделием и успешно торговали вином, ибо в те времена мусульмане еще не избегали выпивки. Но шейх Салем аль-Мубарак, который пришел к власти в 1917 году, сразу начал борьбу с пьянством: он вызвал к себе еврейских торговцев и велел им, чтобы перестали соблазнять правоверных мусульман спиртными напитками.
При англичанах начался стремительный расцвет экономики и столь же быстрый рост обеспеченности 80 еврейских семей. Усилились торговые связи с евреями Бахрейна, которые занимались добычей жемчуга со дна Персидского залива, – того самого жемчуга, который все больше входил в моду в Европе.
Еврейские торговцы находились под покровительством шейхов. Иными словами, никто не мог причинить вреда евреям, потому что считалось, что тем самым он причиняет вред шейху. Расположение к евреям проявлялось и в различии между наказаниями, налагаемыми на правонарушителей: арабов присуждали к штрафу и палочным ударам. Евреев – только к штрафу.
Всемирный экономический кризис и крушение жемчужной индустрии привели к тому, что в середине 1930-х годов большинство евреев уехали из Кувейта.
Среди оставшихся была семья Йехезкель, чья компания обеспечивала Кувейт электричеством 35 лет подряд, пока не покинула страну одной из последних – уже после создания Государства Израиль.
Из всех кувейтских евреев непреходящая слава досталась двум братьям – певцам и композиторам Дауду и Салеху, сохранившим родовую фамилию Кувейти. Написанные ими 400 песен любви и тоски стали национальным достоянием иракского народа. В юности братья Кувейти уехали в Ирак, а в 1952 году вместе с иракскими евреями – в Израиль. Теперь их именем названа улица в Тель-Авиве.
Прошло больше 200 лет, прежде чем центральная кувейтская газета отдала должное своим евреям: «История евреев в Кувейте очень важна, но в нашем поколении о ней никто не знает, и наши школьные учебники ее игнорируют. Нравится нам это или нет, но евреи внесли большой вклад в торговлю, искусство и науки»
[38].
Раньше бытовало мнение, что последний кувейтский еврей, Анвар Коѓен, покинул страну в 1953 году. Но в 1990-м, во время вторжения Ирака в Кувейт, оказалось, что там все еще живут четыре еврейские семьи общим числом 40 человек, которые умоляли своих английских родственников не звонить им, ибо это опасно для жизни.
Но на этом история еврейской общины Кувейта не закончилась. Студент из Канады по имени Марк Халауа вписал в нее новую главу.
В 1948 году его бабушка со стороны матери, Ровайда Мизрахи, из старинной иерусалимской сефардской семьи, когда ей было 16 лет, влюбилась в 18-летнего Мухаммада аль-Масри из Шхема, который воевал с сионистами в рядах иорданской армии. Они поженились и уехали в Кувейт, где и родился Марк, которого воспитали как мусульманина.
