Зайдем в la salle à manger. Столовая – это родной дом le repas gastronomique и основной части французских трапез. Идея о приеме пищи в отдельном помещении – изобретение буржуазии XIX века. Согласно Надин де Ротшильд, в чьей исчерпывающей книге о французском этикете «Искусство нравиться и добиваться успеха» («Le Bonheur de Seduire, L’art de Réussir») даются советы касательно жизни в современном мире, раньше люди ели там, где им было приятнее всего: у открытого окна весной, у огня зимой, в спальне поздно ночью и так далее. С появлением столовой в XIX веке и возвышением среднего класса, располагающего деньгами и временем для домашних развлечений, столовая стала выполнять роль связующей нити, места, где семья и друзья могли собраться с целью укрепления физических и эмоциональных связей. Не будет преувеличением утверждать, что прием пищи является наиболее важным ритуалом в жизни француза и относятся к нему соответственно с уважением и вниманием. По сути, во многих французских семьях ужин считается священным, а столовая – местом, где происходит сие священное действо. Если подобное отношение отдает религиозностью, то лишь потому, что так оно и есть. В некотором смысле для некоторых французов ритуалы, связанные с едой, потеснили ритуалы религиозные. Можно предположить, что в результате жесткого секуляризма в современной Франции религиозные ритуалы были перенесены из церкви в дом. Правда это или нет, но факт остается фактом: французский дом строится вокруг столовой.
В современном суматошном многозадачном мире, пресыщенном цифровой информацией, трудно вообразить полнейшее отделение еды от всех прочих видов деятельности. Однако главное правило французской salle à manger гласит: никаких отвлекающих факторов во время еды. Никакого телевизора, разговоров по мобильному, громкой музыки. Как можно чаще создавайте располагающую к общению теплую атмосферу и собирайте за столом близких и любимых людей. Ужин – это священный ритуал, одно из самых необходимых человечеству занятий, и он требует к себе благоговейного отношения. Рассаживаясь вокруг стола в salle à manger, вы руководствуетесь одной целью: сосредоточиться на удовольствии вкушения пищи, на теплом общении с семьей и друзьями и на мастерстве повара. Поскольку совместные трапезы становятся все более редким событием, крайне важно дарить наше внимание еде и людям, с которыми мы находимся за одним столом. Во Франции внимание и участие не факультативная возможность, а неотъемлемая часть ритуала поглощения пищи, сопровождаемого ощущением радости от нахождения среди близких. Добиться этого не так-то просто, как кажется, особенно если планировка дома или квартиры не предполагает специально выделенного помещения – столовой. Мы с мужем столкнулись именно с такой дилеммой, когда жили в Нью-Йорке. Современная квартира не имела ничего, напоминающего столовую. Кухня являлась частью общего пространства, включающего прихожую, столовую зону и уголок для диванчика. По нью-йоркским стандартам квартира была большая, современная, с двумя ванными комнатами и панорамными окнами, выходящими на Ист-Ривер. Квартира очень нравилась нам обоим, но при этом мы понимали, что хотим иметь отдельные комнаты и, самое главное, отдельную столовую. Нам мечталось есть за столом вместо кухонного острова. Хотелось устраивать apéro в помещении, не связанном с приготовлением еды. Однако наши представления о доме не совпадали с планировкой и назначением квартиры, где пространство было спроектировано с целью оптимальной эффективности: одна комната переходила в другую. Имелось также многофункциональное освещение: кухонные светильники освещали столовую зону, а светильники в прихожей – уголок для дивана. Мы не раз задумывались, возможно ли применить в подобных условиях французские идеи касательно отдельных жилых пространств и привязанных к ним ритуалов. Может быть, современное жилье должно оставаться современным жильем. Кроме ремонта, вариантов у нас оставалось немного.
После некоторых экспериментов нам удалось несколько реорганизовать пространство. Прихожую мы выделили с помощью стратегически расположенных объектов: вешалки для одежды, полки для обуви и фотографий. Кухонный остров обозначил границу между зоной для готовки и зоной для еды. Для усиления эффекта разделения мы положили под обеденный стол коврик. Несмотря на отсутствие физической стены между кухней и столовой, создали видимость обособленных зон. Закончив готовить, мы как бы закрывали кухню, перенося все необходимые предметы в столовую, выключая кухонный свет и проходя шесть метров к столу, чтобы разделить друг с другом трапезу. К тому же мы снабдили столовую собственным отдельным светом, используя в некоторых случаях светильники с регулятором яркости, но чаще всего свечи. Усилия себя оправдали. Каждый вечер мы устраивались подальше от места, где готовится еда, наслаждаясь совместной трапезой без отвлекающих факторов. Даже в нашей перегруженной квартире у нас имелась настоящая salle à manger.
Однажды во Франции меня пригласили в дом месье и мадам Бланк, пары, жившей в VII округе Парижа. Их просторная квартира с тремя спальнями располагалась на последнем этаже типичного османовского здания возле Les Invalides, Дома инвалидов, величественного памятника архитектуры, где похоронен Наполеон. Когда мы с Адрианом приехали, хозяева провели нас в salle à manger, где разговор наш плавно перетек к идее семейных трапез в будние дни.
Они, как и многие французские семьи, верили, что ужин является самым важным ритуалом семейной жизни. Однако семейство Бланк усаживается в salle à manger каждый вечер по будням. В принципе об этом мечтает большинство французских семей, но редко какой из них удается действительно придерживаться такого порядка. Я пытаюсь собрать свою семью за ужином несколько раз в неделю и зачастую вынуждена руководствоваться двухэтапным процессом: сперва едят дети, потом взрослые. Зато я компенсирую ее, превратив в семейную трапезу воскресные обеды. Но для Бланков это семейное правило, ритуал, от которого зависят все члены семьи: что бы ни случилось, они накрывают на стол и вместе едят с понедельника по пятницу. Они также приглашают на ужин гостей, что помогает им поддерживать дружеские связи, не отрывая время от общения с детьми.
«Иногда, если мы работаем допоздна, ужин начинается только в половине девятого. После ужина дети учат уроки за столом, а мы помогаем им до тех пор, пока не приходит время ложиться спать, – рассказывал месье Бланк. – Мы часто приглашаем на ужин друзей, чтобы иметь возможность не только вести светскую жизнь, но и побыть дома с детьми. Важно, что каждый вечер мы собираемся все вместе на час или около того».
«Будние ужины у нас довольно незамысловатые, – добавляет мадам Бланк. – Мы часто доедаем оставшееся от обеда или вообще заказываем готовую еду с доставкой. Но особенными для нас их делают усилия, которые мы прикладываем, чтобы быть вместе».
«Вместе» – вот основополагающее слово и идея. Смысл совместных трапез не столько в еде, сколько в единении. Хотя еда как таковая важна и доставляет немалое удовольствие, самым важным все-таки является процесс совместного накрывания на стол, совместные посиделки, совместное трапезничанье и совместная уборка. Во многих французских семьях у детей есть определенные обязанности. В одной знакомой мне семье дети должны были помогать готовить и сервировать стол, когда родители устраивали званые ужины. Они подносили мясные блюда, бутылки вина, очищали тарелки, подавали десерт и следили за салфетками. Увидев такое в первый раз, я была несколько шокирована. «Эти дети как слуги», – прошептала я мужу. Он же пояснил мне, что суть не в том, чтобы принудить их к труду, а в том, чтобы вовлечь их в организацию мероприятия. Они вкладывали в него собственные усилия. Такой подход помогал выдернуть их из изолированности – из мобильного телефона или компьютера – и побудить поучаствовать в семейной жизни, оказаться хоть на время в мире взрослого общения.
