Это простое и достаточно функциональное укромное место, где бутылки раскладываются по ячейкам. Большинство известных мне ценителей вина пользуются системой для организации хранения бутылок, обычно распределяя их по регионам, затем по дате. При этом вина, которые должны созревать, укладываются ближе к задней стенке, благодаря чему гораздо проще достать бутылки, которые необходимо распечатать раньше.
В cave не следует хранить вино, которое вы планируете выпить прямо сейчас или в ближайшие несколько месяцев. Эти бутылки можно разместить в кладовке или маленьком винном холодильнике при наличии такового. Вино в подвале предназначено для будущего, его вы планируете употребить гораздо позднее, иногда через много-много лет. Некоторые бутылки вообще не вскрываются, а передаются как наследство следующему поколению. Порой мне кажется, что французы относятся к своим подвалам так же, как американцы к страхованию жизни: несчастный случай маловероятен, но если произойдет, то оставшиеся в живых будут обеспечены. Понятное дело, ни страховка, ни подвал, битком набитый винтажным бордо, не сможет унять боль семейной трагедии. Однако стремление оборудовать подобное хранилище объясняется аналогичными эмоциональными причинами: случись какое-нибудь несчастье, мы хотя бы оставим что-то после себя.
Foyer и cave – два пространства во французском доме, дающих мощный эмоциональный и психологический резонанс. Учитывание упомянутых эмоциональных аспектов является важной частью не только обустройства персонального пространства, но и самоопределения вас как обитателя дома. При создании foyer и cave вам придется лишний раз поразмыслить и покопаться в своей душе. Кого вы хотите видеть в своем доме? Какие сокровища намерены спрятать подальше? Не у всех имеется камин, но у многих есть понимание того, кто отвечает духу их дома и кто должен (или не должен) там находиться. Не у каждого имеется подвал, зато у всех нас есть вещи, достойные сохранения, предметы, которые мы надеемся передать будущему поколению. Помните об этом, когда будете оборудовать собственные foyer и cave.
В свой дом на обед со спаржей Жаклин пригласила меня только через год после нашего знакомства. Проявила осторожность, показав сперва только entrée и salon. Прошло еще много месяцев, прежде чем я была допущена на второй этаж, в секретные уголки ее дома вроде boudoir, а также в подвал, где она хранила вино, консервированные фрукты и овощи. Сперва мне пришлось заслужить ее доверие. Она проверяла, вписываюсь ли я в атмосферу ее дома. Мне всегда казалось, что Жаклин верит в то, что дом ее наделен мудростью и избирательностью, что он сам выбирает тех, кто в него входит, и служит ей верным стражем.
КАК ОБУСТРОИТЬ
собственные foyer и cave по-французски
✗ Если в вашем доме имеется камин, сделайте его центральным элементом комнаты. Пользуйтесь им регулярно, при любой возможности приглашайте друзей и родню посидеть возле огня и поболтать. В случае отсутствия камина подумайте о покупке качественной poêle – газовой печи, или печи на дровах.
✗ Превратите телевизор в символический foyer с помощью видео с камином. Это, надо признать, самый быстрый и простой способ привнести уют огня в жилое пространство.
✗ Если вы любитель вина, оборудуйте для него собственный cave. Оптимальное место – цокольный этаж или подвал, где сухо и прохладно, без доступа прямых солнечных лучей. Сгодится и просто темный шкаф. Либо купите винный холодильный шкаф, чтобы поддерживать температуру около 13 °C.
9. La Chambre – спальня
Мой отец родился в 1944 году на маленькой каменной ферме в сельской местности Среднего Запада. Он был сыном фермеров, истовых католиков, которые вырастили двенадцать детей в доме только с тремя спальнями и одной ванной комнатой. Ребятишкам приходилось ютиться по несколько человек в одной спальне и иногда спать впятером или вшестером в одной кровати. В семье мальчиков было больше, чем девочек (восемь мальчиков и четыре девочки), поэтому условия для сна у моего отца отличались куда большей стесненностью, нежели у его сестер. Однажды я спросила у отца, как ему жилось в таком тесном доме. Как я ни старалась, мне никогда не удавалось представить подобную жизнь. Он же ответил, что никогда не видел в этом никаких проблем. Суровыми средне-западными зимами его детства постель моего отца всегда оставалась теплой.
Хотя мой отец родился всего семьдесят пять лет назад, дом его детства представляется чем-то древним людям, живущим в современных домах. Сегодня даже в самых скромных жилищах их обитатели обычно спят каждый на своем матраце. В ограниченном жилом пространстве мы предпочитаем пользоваться двухъярусными кроватями, раскладушками, подъемными кроватями или даже надувными матрацами, вместо того чтобы пихать по пять-шесть человек в одну большую кровать. Нехватка свободного пространства, вынужденная близость, отсутствие возможностей для уединения – подобные условия выходят далеко за пределы норм современной жизни.
Пожив какое-то время во Франции и пообщавшись с пожилыми парижанами на тему их детства, я узнала, что жизнь во Франции начала XX века не так уж отличалась от жизни моего отца на ферме. Дэнни с идеальным ящиком столового серебра вырос в крохотной квартирке в VII округе Парижа. Его отец работал смотрителем здания, или concierge, и их квартиру на первом этаже никак нельзя было назвать просторной. Вместе с братом Дэнни спал на узкой кровати в комнате размером не больше шкафа. И он не считал такие условия свидетельством бедности. Просто тогда так была устроена жизнь. Практически все делили с кем-то спальню. Свободное пространство было роскошью, позволить которую себе могли немногие.
Как уже упоминалось в главе про foyer (см. главу 8), средний и нижний классы во Франции традиционно обитали в небольших, многолюдных жилищах, где очаг выступал центральным элементом семейной жизни. Так что люди привыкли готовить, есть, спать и даже мыться в одном пространстве. Они также спали en masse, совсем как отец вместе с братьями, однако их постель кардинально отличалась: вместо матрасов были соломенные тюфяки. Последние, как вы можете представить, обеспечивали тесный контакт со всякого рода мелкой живностью, обитающей в сене: вшами, клещами, блохами, насекомыми и даже мышами. От заражения насекомыми спасал толстый чехол, так называемый тик, а также хранение тюфяков и одеял в больших кедровых сундуках, или coffres. В таких сундуках, зачастую с искусной резьбой, также хранилась одежда. В конце концов на замену coffres пришел главный атрибут французской спальни – платяной шкаф.
В больших средневековых европейских жилищах состоятельные люди спали на кроватях, больше походивших на миниатюрные комнаты. Это были огромные деревянные конструкции на четырех опорных столбиках с занавесями или деревянными дверьми с каждой стороны, призванными оградить спящего от сквозняков и назойливого любопытства слуг.
Английский писатель Томас Троллоп, посетивший Бретань в XIX веке, описывал традиционную деревянную кровать-шкаф, или lit clos, как «гигантский темный дубовый предмет мебели», походивший на «пресс для ткани». Подобные деревянные конструкции зачастую являлись самым дорогим предметом в доме и переходили из поколения в поколение. В Англии XVII века Уильям Шекспир в своем завещании оставлял жене «вторую по качеству кровать». Очевидно, он намекал на свои отношения с супругой. При этом надо отметить, что вторая по качеству кровать в хозяйстве представляла собой внушительный актив.
