— Тут ведь нашли ведьму? — наконец подала голос Светомира.
— Да, — бросил ей в ответ Светозар. внимательно посмотрев на девушку.
Чувствовал он, неспроста такие вопросы задает. Что-то разузнать хочет. Была бы его воля, сам бы на себя нечистого переманил, чтоб не туманил разум девичий, а уж он бы выстоял, дал отпор. А еще больно ладно бы было разузнать, где его логово, да нагрянуть туда, запечатать на веки вместе с его гнилью. Видно силы скопил немалые, раз все больше стало появляться ведьм вокруг, да и он то тут, то там оставлял свой след. И не побоялся ведь кто-то его в этот мир пустить, да свое тело в жертву принести.
— А, у нее метка есть? — прозвучал следующий вопрос.
— Есть, на плече гнилью в плоть вросла. Да и созналась она уже во всем. Ведьмы, как правило, трусливы. Будучи женщинами, поддаются сразу же, как трудности какие грянут, соглашаются на все, лишь бы свое положение поправить, а затем рассказывают о злодеяниях своих, чтоб страдания уменьшить, да пытаются извернуться так, чтобы вина поменьше казалась, всех своих могут сдать, чтоб послабление было. Сознаются только в том, что доказать можно, если правду не вытягивать.
Светомира оступилась. Вот значит, какой он ее считает, слабой девкой, что на поводу у любого, кто силы предложит, побежит. И так обидно стало, так горько.
— Тьма избранному только посильна, не каждый принять ее может, это дар, дюжиной силой владеть надобно, чтобы управлять им и вместить в себя.
— Снова ты, — одними губами сказала девушка, и тут же оглянулась, чтобы убедиться, что ее никто не слышал.
Светозар же, заметив, как напряглась его спутница, поспешил исправиться. Не хватало еще, чтоб она осерчала на него пуще прежнего.
— Ты не подумай лишнего, да на себя все не принимай. Тьма ведь предлагает пару раз, и уходит другое тело искать, а в тебя она прямо вцепилась. Почему только непонятно, но то мы у ведьмы постараемся узнать, может и знает, чего.
— Зачем ты меня с собой тащишь? Почему не отпустишь?
— А, есть ли тебе куда идти? Лесные Земли тьмой охвачены, Долина Рек, неведомо сколько продержится, я же тебе защиту дам, земли пожалую, а коли захочешь замуж выйдешь.
— Почему держишь взаперти словно пленницу? Думаешь, что сбегу и не последую за тобой?
— Не пленница ты вовсе. — задумчиво отозвался мужчина, склонив голову. — В тебе обида говорит, отойдешь, осознаешь, что не принижаю тебя, а оберегаю. Хочу, чтоб ты меня другим разглядела, да сама поведала, что случилось с тобой.
— Ты ведь думаешь, что я с работорговцами заодно? Поэтому не отпускаешь?
— Они с собой девиц ясных не берут, с женщинами дел никаких не ведут, только с ведьмами путаются. Да и говор у тебя другой. С тобой могла только ведьма словом обмолвиться, чтоб ты им помогала, но тогда, ты и сама ведьмой бы стала, иначе тебе не доверились бы. Она, конечно, могла попытаться тебя запугать, но все те, кого они заставили, все равно впускает тьму в себя, становится их служивым, и это видно, но в тебе нет черных сил. Яд отравляет тебя, но он не внутри, ты отталкиваешь его, не принимаешь, сопротивляешься.
Светомира внимательно слушала его, и все пыталась выбрать удобный момент, чтобы попросить его увидеться с той женщиной, не вызвав при этом подозрения. Уж больно нужно ей было, спросить, почему она ведьмой стала, может она просто сдалась под напором.
— А, почему ведьмы, получив силу, не могут просто не выполнять указаний тьмы?
— Иначе они умрут
— А, почему, тогда они не умирают сразу же, как только их поймают.
— Нечистый отворачивается от них, и отдает своих женщин на муки. Причем, все они не знают, где логово тьмы, кто ее впустил в этот мир, а кто знал, те рассказать не могут, потому, как не помнят, слово на языке вертится, а произнести не получается. Ведьмы для него, это как ненужная пыль под ногами, которую пускают в глаза, чтоб мешала.
— Но они же так сильны.
— Сильны, да только молодость их не вечна, если не подпитывать, через пару зим, ясна девица, в старуху превращается. Они силой темной наделены, та их выпивает изнутри. Бывает, поймаешь сгорбленную, исполосованную морщинами бабу, а ей всего-то двадцать зим.
— Значит, ведьмы долго не живут.
— Почему же, живут, коли кровью тело окропляют, а если нет, то тоже живут, только в старушечьем облике Ведьмы ж…
— Не все он тебе сказывает, ведьмы разные бывают, он тебе сказывает только про тех. кто силы уместить не мог много, кто слаб. Ты же сильная, тебе не надобно будет кровью умываться, а сил будет столько, что достаточно пальцем щелкнуть, чтоб дуб могучий повалить. Говорит лишь то, что ему выгодно, — пронеслось в голове Светомиры, прерывая речь чужака
— Да, и ты точно такой же, — машинально отозвалась она.
Тут же на плечи девушки легли тяжелые руки, а мужчина наклонился вниз, чтобы их лица оказались на одном уровне. Его дыхание ощущалось на губах, наводя тем самым дрожь. Девушка дернулась в его руках, утопая в желании отстраниться как можно дальше.
— Тише, не бойся. Скажи, о чем тьма толкует, и я развею все твои сомнения.
Светомира ничего не ответила, лишь косу с плеча за спину перебросила и пошла дальше. Ведьмой она никогда не станет, не будет по земле черноту разносить, да к ключам гнилым прикасаться. Отделаться лишь бы от Светозара. пока он не прознал, что она ему обещана, только как бежать от него она не знала. Края то незнакомые были, деревьев все меньше, а впереди виднелись горы. Да еще и совсем скоро они доберутся до Горных Рек. Представлялись ей они мрачными, где одни скалы острые из земли торчат, а среди них тонкие ледяные ручейки бегут, даже небо ей рисовалось над той землей серым, пасмурным.
— Что та ведьма сделала? — задала свой следующий вопрос девушка, осторожно вышагивая вперед в сафьяновых сапожках.
— Ясно только, что в воду тьму пустила, чтоб та видения небывалой силы могла посылать. Ибо тьма рядом должна быть, да желательно с проводником, о которого подпитываться можно, — начал рассказывать чужак.
— Проводник это я?
— Нет змеи то были. Да только не живые уже, опустошенные. Только тело от них осталось, которое навредить живым способно. Да только для такого колдовства умения немалые нужны. Что смогут разузнать сегодня, нам на руку сыграет, да только она ведь и соврать может, а везти ее в мои земли, дядя отказался. Только в Горных Реках маг живет, который правду от лжи отличить может.
— Ты меня для этого туда везешь, чтобы я ему все рассказала?
— Когда захочешь тогда поведаешь о своей жизни и о себе, неволить не стану. Отец, конечно, будет настаивать, чтоб о работорговцах разузнать, да только не подпущу его.
— К чему такая забота? — фыркнула Светомира.
— Ошибки надо уметь признавать, я свою признал, теперь оберегать обязан. Скрывать не стану, уговаривать, при маге историей своей поделиться, буду. Всем остальным землям это поможет спастись.
