С бутылкой в руке она глянула на дрона. Индикатор на зарядном устройстве по-прежнему горел красным.
– Юнис?
Что было глупо. Ответа не последовало, и Верити стало совсем грустно.
38
Рукопожатие
Недертон вспомнил, как у Флинн был изготовленный в округе контроллер из пластмассы, похожей на сахарную глазурь, первый интерфейс для периферали, которую нашли ей в Лондоне.
Сейчас он сидел на диване с закрытыми глазами, камеры включенного контроллера из «Денисовского посольства» показывали квартиру в анахроничном формате – сплюснутом кружке, знакомом ему по тренажеру. В верхней части было окно у него за спиной, с видом на конюшни.
– Ждем рукопожатия, – сказала Тлен, вероятно, из юрты в Долстоне, в окружении татуировок и тихоботки.
– Какого рукопожатия?
– Твоего контроллера с ЛПФ Джонса Хопкинса.
– Зачем, если Юнис там уже нет?
– На сегодня это наш лучший шлюз. В Вашингтонском хуже.
Раздался короткий звук.
– Что это?
– Рукопожатие, – ответила Тлен. – Мы там.
Круг заполнила другая комната, поменьше, пустая. Девушка в твидовом жакете напряженно подалась вперед на стуле. Взгляд пристальный.
– Да, правда, – сказал он Тлен, удивившись тому, как остро ощутил значимость момента.
– Что правда? – спросила девушка в срезе. Она держала пластиковую бутылку с чем-то похожим на воду.
– Здесь, – смущенно ответил Недертон. – Извини. Не знал, что ты меня слышишь. У тебя есть телефон?
Он думал про имплант, потом вспомнил, что ничего такого у нее быть не может.
– Они забрали оба, – сказала она.
– Как мы разговариваем?
– Наверное, у него есть динамик. И микрофон.
Он сообразил, что она говорит про дрона.
– Ты Верити?
– Сперва назови себя.
– Уилф. Уилф Недертон.
– Где ты?
– В Лондоне.
– Почему я с тобой разговариваю?
– Из-за Юнис, – ответил он. – Хотя сам я ни разу с ней не говорил.
– Где она?
– Не знаю.
Девушка нахмурилась:
– Она исчезла навсегда?
– Не знаю, – повторил он, – но я здесь, чтобы предложить помощь.
Она встала, сделала шаг к нему.
– Я тебя не вижу, когда ты так близко, – сказал он.
– Камеры?
– Конечно.
– Я их не вижу.
– Они, скорее всего, похожи на маленькие круглые дырочки. Миллиметра два в диаметре.
Серый твид очень крупным планом. Текстура другой вселенной в высоком разрешении.
– Как шурупы, – загадочно произнесла девушка.
39
Коротышка
Верити глянула на бурую дверь, за которой Кэти Фан и Диксон печатали челюсти.
– Тебя зовут Уилл?
– Уилф. Уилф Недертон.
– Чем ты занимаешься, Уилф?
– Связи с общественностью.
– Где?
– В Лондоне.
– Для кого?
– Я фрилансер, – ответил он. – А где мы?
– В Окленде. – Она вспомнила последнее сообщение Юнис. Та сказала доверять людям, к которым доставит ее бариста. – Если ты в Лондоне, почему они просто не соединили нас по телефону?
– Кто?
– Кэти Фан.
– Я ее не знаю.
– Юнис купила у нее эту штуковину. Ты еще не объяснил мне, зачем ты здесь.
– Я знаю человека, который знает Юнис. Или знал. Это сложно.
Одна из его ног шевельнулась, вернее, попыталась шевельнуться, но ее удержал нижний брезентовый ремень. Верити отступила на шаг.
– Почему я не могу двинуть ногой? – встревоженно спросил он.
– Дрон привязан.
– К чему?
– К тележке. Ну такая, на которой можно стиральную машину везти. Два колеса, толстые шины, ручка.
– Я вижу ручку на заднем дисплее. Не понимал, что это она. Я связан?
– Гироскопы, – сказала Верити и поняла, что слышит их тихое гудение. – Без них ты неустойчивый, тебя привязали, чтобы не падал. Сейчас они вроде бы работают.
– Освободи меня, пожалуйста.
Она прикинула длину его рук, представила, как они ее душат, потом увидела, что дрон не только безголовый, но и беспалый.
– И еще ты подключен к зарядному устройству, но оно уже горит зеленым.
– Не могла бы ты и от него меня отключить?
– Позвать их сюда?
– Кого?
– Кэти и Диксона. Они его сделали.
– Если ты не против, – сказал он, – то лучше не надо.
– Ты его видел?
– Только модель в учебном тренажере.
– Он хоть и коротышка, а все равно страшный.
– Коротышка? – В голосе слышалось разочарование.
– Примерно с метр. Может, чуть выше.
– Я думал, он больше.
– Будь он поуже в плечах, был бы похож на Губку Боба.
– Это кто?
– У вас в Англии нет Губки Боба?
– Нет, – ответил он.
– Я даже не уверена, что смогу расстегнуть крепления. Не двигайся совсем, пока я не скажу. Когда скажу, двигайся медленно. У меня и так мурашки по коже.
– Извини.
Верити сделала шаг к дрону, поставила бутылку на пол, нагнулась к двум одинаковым фиксаторам и внезапно поймала себя на том, что ждет: сейчас появятся пиктографические руки Юнис и покажут, как открыть.
– Черт.
– Что такое?
– Извини. Дай разобраться.
40
Шажочки
– Попроси ее наклонить тележку вперед, – сказала Тлен. – Вертикально. И придерживать, когда ты ступишь на пол.
Недертон предположил, что Верити ее не слышит, но услышит его, если ответить.
– Чтобы убрать звук, коснись альвеолярного отростка центральных резцов, – сказала Тлен. – Все равно каких. Чтобы включить обратно, коснись снова.
Недертон тронул языком передние зубы.
– Зачем?
– Иначе тележка может на тебя упасть. Это не настоящий боевой дрон, просто любительская копия экспериментального прототипа.
– Погоди. – Он снова тронул языком зубы. Знакомый крупный план твида. – Как продвигается?
