– Я вернусь, – говорю я неподвижной Рен. – Обещаю, – и выхожу в коридор к ребятам. – Я забираю это, – говорю я Кине, указывая на детонатор в ее трясущейся руке. – Спасибо.
Кивнув, она осторожно протягивает мне его.
– Это то, что я думаю? – спрашивает Вудс.
– Нужно выпустить остальных, – предлагаю я, игнорируя вопрос.
– Ну-ну, удачи, – отвечает Вудс, снова скрещивая руки на груди. – Тут, между прочим, и довольно плохие ребята сидят. И я уже сказал, я не собираюсь тут околачиваться.
– Я могу как-то убедить тебя остаться? – спрашиваю я.
– Нет, – отвечает он без колебаний. – Мне пора в другое место. Если там и правда война, я знаю, чью сторону принять.
– Что ты имеешь в виду? – уточняет Кина.
Вудс долго смотрит на нее, словно решая, что ей сказать, и в конце концов произносит:
– Тебя это не касается.
Я хочу еще раз попробовать уговорить его остаться, но он и так уже дважды оказал мне услугу, не убив Рен и помогая с дроном.
– Помнишь, что я говорил про туннели?
– Да, крысы.
– В комнате для персонала есть ультразвуковой пистолет, – рассказываю я ему, – а в комнате с аварийным оборудованием есть кое-какое защитное снаряжение – возможно, тебе этого хватит, чтобы выбраться. Еще они боятся света, придумай что-нибудь…
Вудс кивает, и на мгновение кажется, что он снова хочет что-то сказать, но вместо этого он поворачивается и уходит.
Мы с Киной стоим в тихом коридоре и слушаем, как отдаляются его шаги.
– Ну, и вот мы снова вдвоем, – прерывает тишину Кина.
Я согласно киваю:
– Надо собрать остальных из команды.
– Команды? – недоумевает Кина, следуя за мной к закрытой двери.
– Да, мои друзья, – отвечаю я, пытаясь включить экран на стене. Странно, что видеонаблюдение еще работает. Я вижу Акими, вышагивающую взад и вперед по камере, и открываю дверь.
Она в ужасе прижимается к дальней стене, но, узнав меня, подбегает и обнимает обеими руками за шею, всхлипывая с облегчением.
– Я так испугалась, – говорит она, глотая слезы; ее акцент сильнее, чем обычно.
– Все в порядке, – успокаиваю я ее, – ты в безопасности.
Отстранившись, она оглядывает мой окровавленный тюремный комбинезон.
– Что случилось? Она ранила тебя?
– Нет, это не Рен, – отвечаю я, выводя Акими из камеры в коридор. – Я все объясню, когда выйдут остальные.
Я знакомлю Кину и Акими.
– Красивое платье, – отмечает Кина, и я только сейчас обращаю внимание, что Акими переоделась в летнее красное платье, которое принесла ей Рен во время сбора нашего ночного клуба пару недель назад.
– Спасибо, – отвечает Акими, разглаживая ткань. – Я подумала, знаете, если умру… то хоть буду красивой.
Я иду к следующей камере. Не узнаю мальчишку, лежащего на кровати, так что мы проходим мимо. Следующие две камеры открыты. Я смотрю прямо перед собой, не желая видеть того, что внутри, кто бы там ни был, но Акими останавливается.
– Она добралась до Эмери, – шепчет Акими. – Она убила Эмери.
Закрыв глаза, я пытаюсь прогнать боль.
Дойдя до следующей закрытой двери, проверяю экран. Под и Игби сидят на кровати и общаются. Я так рад, что они живы – я распахиваю дверь и захожу в камеру.
Под резко встает и, прежде чем я успеваю возразить, замахнувшись, ударяет меня прямо в подбородок с такой силой, что на секунду я теряю сознание и прихожу в себя уже лежа на полу.
Поначалу мир кажется сном в приглушенных красках и отдаленных звуках.
– Под, это Лука! Это чертов Лука! – я слышу крик Игби.
Поднимаю глаза и вижу, как маленький Игби дергает за рукав своего широкоплечего и крепкого друга.
Покачав головой, встаю на ноги.
– Черт, Под, неплохое попадание для слепого!
– Прости, Лука, ты так ворвался. После всего, что было, я предположил, что на нас снова нападают.
– Моя вина, – отвечаю я ему, разминая челюсть, чтобы понять, не сломана ли она.
– Вот это да, Под, какой хук! – восхищается Игби.
– Спасибо, – отвечает Под, совершенно спокойный и сдержанный.
– Тебе помочь? – предлагаю я, когда он направляется в коридор.
– Нет, спасибо, – отказывается он с улыбкой, проходя мимо меня. – Я вырос в деревне бездомных и на свалочных баржах, тут уж справлюсь.
– Так ты из детей-барахольщиков? – спрашиваю я.
Под кивает, улыбаясь:
– Мы предпочитаем «отверженная молодежь».
– О, извини, я не знал…
– Шучу, – признается Под, улыбаясь шире.
Я смеюсь. Пытаюсь представить его ребенком, как он роется в горах выброшенного мусора в попытках найти что-нибудь стоящее на продажу или ремонт, уворачиваясь от длинных очередей из ультразвуковых винтовок снайперов, патрулирующих гигантские морские полигоны.
Я говорю Под и Игби, что расскажу им все, когда выпустим остальных наших ребят.
Следующей мы открываем камеру Пандер. Я не могу не улыбнуться с огромным облегчением, видя, как она выходит из камеры.
– Ну что, поехали отсюда, – требует она, поправляя на носу толстые очки и глядя в сторону платформы.
– Пандер, мы не можем просто так уехать туда, на город напали.
– Но раз на город напали, значит, наши семьи и друзья в опасности, а мы прячемся здесь, как трусы!
Не успевает она договорить, как издалека раздаются пронзительные выстрелы УЗП.
– Что это? – спрашивает Акими.
– Думаю, крысы одолевают Вудса, – отвечаю я, глядя в сторону туннелей.
Сглотнув, Пандер следует за нами прочесывать остальные камеры в поисках знакомых ребят.
Мы доходим до камеры Джуно. К этому моменту я уже чувствую себя увереннее и комфортнее: с друзьями я в безопасности. Но стоит мне открыть люк, как Джуно протягивает свои тонкие, в отметинах от наркотиков руки и хватает меня. На секунду мне кажется, что эти маленькие сильные ручонки утащат меня сквозь крошечное отверстие, но я отталкиваюсь и хлопаю по ним дверцей люка снова и снова, пока они не исчезают внутри и люк захлопывается до конца.
– Вот черт, она одна из них! – пытаюсь я отдышаться.
– Одна из них? – повторяет Пандер. – Из кого?
– Ты же была во дворе, когда ребята из группы «А» пытались перелезть через стены, забыла? – недоумевает Игби.
Пандер кивает.
– Не только группа «А» такие, – отвечаю я. – То же самое случилось с Рен и остальными за пределами Аркана. Они обезумели.
