Ее голос становится увереннее с каждым словом.
– Им потребовалось восемь лет, чтобы найти девятнадцать девушек. Если ни одной из них не останется в живых, им потребуется как минимум столько же времени, если не больше, чтобы найти новых. Да и сколько кровных наследниц всего существует? Может быть, они и не найдут всех девушек во второй раз.
Я хлопаю глазами. Наверняка я просто ослышалась.
– Так что ты имеешь в виду под «ни одной из них не останется в живых»?
– Ты их убьешь, – говорит она холодно. – Ты единственная, у кого есть с ними контакт или хотя бы возможность встретиться. Единственная, от кого я могу этого потребовать. Они прячут девушек, но я уверена, что ты скоро узнаешь, где они.
Я бы рассмеялась, услышав такое предложение, но она действительно думает, что я сделаю это, и настроена серьезно. Я снова смотрю на Феникса, который стоит неподвижно. Я скрещиваю руки на груди.
– И как, по-твоему, я должна убить восемнадцать девушек? По одной или всех сразу?
– Мы здесь как раз для того, чтобы обсудить это. Сколько ключей ты уже встретила?
Значит, мои циничные высказывания не возымели эффекта.
– Пока что только Фелицию, – честно отвечаю я. – Большинство девушек живут на небесах, при дворах ангелов, которые они выбрали после испытаний. Не думаю, что встречу хоть одну из них до церемонии.
Я не скажу ей, что Фели живет с отцом. Мать сумасшедшая и тут же побежит в тот дом, чтобы собственноручно убить мою подругу. Если бы это было возможно, лицо моей матери окаменело бы еще больше. А чего она ждет? Что я принесу ей девушек на блюдечке с голубой каемкой?
– Ты попросишь Кассиэля доставить тебя в небесный двор Михаэля, – требует она. Женщина достает маленькую темную бутылочку из-под своей накидки и протягивает ее мне. – Этот яд действует быстро и безболезненно. Пьетро сам его изготовил. Ты должна постараться добавить его в напитки как можно большего количества девушек. Пары капель будет достаточно для каждой из них.
Судя по всему, она окончательно обезумела. Даже если я и встречу девушек, я не стану их убивать. Я бы с радостью бросила бутылочку в стену, но вместо этого я забираю ее из рук матери. Я никогда этого не сделаю. Девушки ни в чем не виноваты, как и я. Феникс, видимо, понял, о чем я думаю, он наклонился вперед и прожигает меня взглядом.
– В этой игре нет невиновных, ведь речь идет о спасении человечества, – говорит он. – Каждый день, выигранный нами, позволяет приблизиться к знанию, как победить ангелов.
И как вернуть Стар. Ведь его интересует только это.
– Ты думаешь, если мы убьем девятнадцать девушек, мы спасем человечество?
А меня кто убьет, когда я откажусь принять яд? Я не задаю этого вопроса вслух, оставлю эти мысли при себе. Очень странно, что я равнодушна к этой идее, как будто речь идет совсем не обо мне. Мой разум еще не понимает, чего от меня требует моя же мать. Как он может принять такое?
Феникс не спускает с меня глаз и медленно кивает.
– Если бы Стар была ключом, – шепчу я, – согласился бы ты на это? И позволил бы мне отравить ее?
Феникс сглатывает и проводит рукой по волосам. Разумеется, он никогда бы не допустил того, чтобы кто-то хоть пальцем тронул мою сестру.
– У этих девушек тоже есть родители, братья, сестры и мужчины, которые их любят, – объясняю я.
Моя мать продолжает смотреть на меня без каких-либо эмоций. Это все равно что разговаривать со стеной. Она готова жертвовать своей человечностью и убивать невинных ради того, чтобы спасти человечество, или, лучше сказать, отложить его кончину.
Самое интересное в этой логике состоит в том, что большинство людей с ней согласятся. Но это большинство не сидит здесь: их не заставляют осуществлять этот план.
– Мне надо подумать об этом.
– Вероятно, ты не сможешь убить их всех. Но, чем меньше девушек останется, тем больше времени выиграешь. Мы верим в то, что ты сделаешь верный выбор, ведь у нас почти не осталось времени. После сегодняшнего испытания наверняка появится фаворитка, которую все сочтут последним ключом, и тогда ангелы постараются как можно скорее довести дело до конца. Каждый день важен.
– А что со Стар? – спрашиваю я. – Какое у нее задание? Ты говорила, что защищать Стар необходимо тщательнее, чем раньше. Она в беде? Люцифер что-то сделает с ней, или она с ним в безопасности?
Мать должна ответить мне хотя бы на этот вопрос.
Женщина застывает, а Феникс вдруг становится похожим на льва перед прыжком.
– Стар будет в опасности, если ты потерпишь неудачу, – загадочно говорит она.
– Что ты имеешь в виду?
Мать встает со стула и подходит ко мне. Она садится передо мной и берет мои ладони в свои. Этот жест такой странный и в то же время доверительный.
– Самое важное правило, когда ты сражаешься на стороне сопротивления, заключается в том, что каждый должен знать только то, что ему необходимо знать. Ты покинула двор Люцифера, хотя я сказала тебе, что ты должна защищать свою сестру. Так ты сделала его своим врагом.
– Я не могла остаться.
– А я не могу сказать тебе, в чем задача Стар. Если ты потерпишь поражение, если архангелы узнают, что мы задумали, и то, что мы общаемся друг с другом, они, возможно, станут пытать тебя, чтобы выяснить наши планы. Мы не хотим идти на этот риск. Если ты не знаешь чего-то, ты не можешь это рассказать, что бы они с тобой ни делали. Ты понимаешь? Это служит твоей и нашей безопасности, но прежде всего так мы защитим Стар.
– Я бы никогда ее не выдала, – говорю я. – Я лучше умру.
– Я знаю, дитя мое. – Мать убирает прядь волос с моего лица. Она не говорит этого, но я слышу в своей голове ее немые слова:
«Вот и умрешь».
– Как я могу тебя найти?
– Никак. В этом не будет необходимости.
– Но вы прячетесь в катакомбах, не так ли?
Она кивает.
– Мои разведчицы сказали, что ты была там. Не трать на это свою энергию. Ты не найдешь нас. Феникс может послать мне сообщение. Но лучше будет, если мы не будем видеться. Теперь ты знаешь, чего мы от тебя ждем.
Значит, мы прощаемся навсегда? Она приходит в наш дом, требует от меня чего-то невозможного и снова исчезает? Она серьезно? Я аккуратно ставлю бутылочку на стол.
– Я требую платы за это, – говорю я уверенным голосом.
Мать удивленно смотрит на меня.
– Что? – спрашивает она спустя какое-то время, когда наши взгляды встречаются. – С чего ты вообще взяла, что можешь чего-то требовать?
– Я хочу, чтобы ты прекратила эти бессмысленные убийства. Хватит убивать невинных людей.
– Невинные люди умирают каждый день, дитя мое, – отвечает она. – А терактами мы отвлекаем их от важных вещей. От нашего истинного плана. – Держу пари, она не собирается рассказать мне, в чем состоит этот истинный план. – Мы отвлекали их от тебя и от Стар, – к моему удивлению, говорит она. – Мы должны были делать это, чтобы никто не узнал, к чему готовится твоя сестра.
