Феникс окидывает меня мрачным взглядом, когда я снова открываю глаза. Там, где только что было смирение, теперь я вижу панику. Затем он качает головой.
– Быть такого не может.
– К сожалению, может. Кассиэль однажды сказал мне, что единственное, чего хочет Люцифер, – отомстить, – продолжаю я. – Я должна была сразу ему поверить. Архангелы ужасно обошлись с Люцифером и его последователями, и многие из людей поддержали их в этом. Целыми столетиями мы поклонялись архангелам, а Люцифера обвиняли во всех смертных грехах. Он ненавидит нас так же, как и своих братьев. Он хочет начать войну, в которой мы все погибнем. Эта месть так важна для него, что он готов пожертвовать всеми нами. Ты бы только видел его дворец. Когда Третья небесная война закончится, он будет жить там со своими подданными.
– Это можно понять, – говорит Стефано. – Люцифер обучил людей всему, что нам было нужно для жизни, и как мы его за это отблагодарили? Мы отвернулись от него и боготворили его братьев. Он бы никогда нам этого не простил. Под его миловидной маской скрывается дьявол.
Последние слова, вероятно, были адресованы мне, потому что я не замечала этой маски, хотя это было очевидно. Каждый из нас носит маску, чтобы другие не видели, кто мы есть на самом деле. Я давно об этом знала. Нам приходится прятать свои истинные чувства, свою ранимость и страхи. Так было с Кассиэлем, когда он хотел угодить Михаэлю и думал о том, что о нем скажут другие ангелы. Люциферу на это плевать. Он надел эту маску, чтобы заставить нас подчиниться его воле и сделать нас покорными. Маска не скрывает его гордыни или ранимости, она скрывает лишь ненависть.
– Значит, ты думаешь, что Стар для него ничего не значит? – Феникс беспокойно стучит ботинком по доскам. – Он хочет убить ее, чтобы наказать нас, людей?
– Да, – отвечаю я, колеблясь. – Стефано прав. Он считает нас виноватыми в том, что с ним произошло. Я не удивлюсь, если он хочет править своей четвертью мира лишь для того, чтобы продолжить над нами издеваться. Другим архангелам на нас наплевать. Они лишь хотят попасть в рай. Была бы на то их воля, мы бы все погибли.
Это был изначальный план Люцифера. Чтобы его братья не помешали ему, он не сказал им о том, кто настоящий агнец. Если они убьют меня, Стар все еще будет жива. Кассиэль, должно быть, как-то разузнал правду. Поэтому никто из ангелов Люцифера и пальцем не пошевелил, чтобы спасти его.
Пальцы Феникса вцепились в деревянную столешницу позади него.
– Я этого не допущу.
В поисках поддержки я смотрю на Стефано.
– Мы должны что-то предпринять. Надо вытащить ее из Дворца дожей. Я не стану сидеть здесь без дела и ждать, пока мы все погибнем.
Стефано сжимает руки в кулаки.
– Никто не будет сидеть без дела. Мы будем бороться за нее до последнего вздоха.
Феникс отталкивается от столешницы. Стакан падает на пол и разбивается. Он не обращает на это внимания и уносится прочь из квартиры.
– Иди за ним, – командует Стефано, обращаясь к Маттео. – Проследи за тем, чтобы он не натворил глупостей. А то еще ворвется во Дворец дожей.
Маттео кивает и спешит вслед за Фениксом.
Я встаю со стула, чтобы сварить себе еще чашку эспрессо.
– Я всегда думала, что ключи станут причиной конца света. Мой отец никогда не рассказывал мне об агнце. Я, конечно, слышала истории о спасителе, но не знала, что все это значит.
– Ты думаешь, он намеренно умолчал об этом?
– Я не знаю. Мы, вероятно, ошибались, когда думали, что она знает истинные имена ангелов. Вчера Стар могла спасти меня и Кассиэля, если бы произнесла настоящее имя Габриэля. Но она этого не сделала.
– Тогда бы началась какая-нибудь дьявольщина.
Интересный выбор слов. Я не говорю об этом вслух, потому что время шуток закончилось. Дьявол все еще среди нас. Открытым остается вопрос, почему Стар нам не помогла.
– Как он собирается наказать своих братьев? До недавних пор страдать приходилось только людям. Семь чаш гнева должны пролиться именно на нас, а для архангелов откроются врата рая. Это не очень-то похоже на месть, – говорит Стефано.
– Врата не откроются, потому что я не ключ, – устало объясняю я.
– Думаю, Люцифер с самого начала об этом знал. Поэтому он защищал тебя, чтобы другие ангелы и не думали тебя заменить. Это и есть его месть. Достаточно умно с его стороны. Он отнимет у них то, чего они больше всего хотят. Меня не удивит, если он разрушит весь мир. Что он станет делать с четвертью? Пока на свете существуют люди, в которых течет хоть капля ангельской крови, Габриэль может найти ключи. Это помешает Люциферу. Он ни о ком и ни о чем не думает. Я не хотел бы говорить плохо о Нааме и Семьясе, но я не удивлен, что они на его стороне. Они ни капли не лучше, чем он и другие архангелы. – Я отчетливо вижу гнев на лице Стефано.
Я вздыхаю.
– Возможно, это решение нашей загадки. Почему ты тогда продолжил дело своего отца? Если ты так презираешь ангелов, почему ты не ненавидишь Бога? Он же их отец.
Я наливаю в наши чашки эспрессо и возвращаюсь за стол.
– Я презираю то, что они делают. Я не презираю веру как таковую. Веру в хорошее. Мы должны искать добро не только на небесах, но и в себе. Бог дал нам такую возможность. Вот о чем я рассказываю в своей церкви, и люди становятся смелей.
– Добро, – шепчу я. – Существует ли оно вообще?
– Добро, Мун, будет существовать всегда. Выживем мы или нет. Это называется надеждой.
Я вспоминаю о том, что Люцифер сказал мне, когда я впервые пришла в его спальню перед последним испытанием. Кажется, с тех пор прошла целая вечность.
Он должен осуждать людей, которые, по-твоему, делают плохие вещи и причиняют зло другим? Он должен выбирать виновных в человеческих бедах и наказывать их за вас? Он дал вам разум, чтобы думать, и руки, чтобы действовать. Вы ответственны за свои судьбы, как и мы – за наши. Или ты думаешь, он борется за меня? Нет, мне приходится делать это самому. На защиту каждого ребенка, который умирает от голода, должны встать десять взрослых людей. Но вы не делаете этого. Вы не защищаете ни своих детей, ни свою воду, ни свои деревья или животных. Вы и пальцем не пошевелили, но хотите, чтобы он вас спас? И это было бы доказательством, которое тебе нужно для того, чтобы поверить в него? Знаешь что? Ему плевать, верите вы в него или нет. Он не нуждается в ваших молитвах. Он не должен ничего вам доказывать, потому что ваше и наше существование – уже достаточное доказательство его присутствия.
Как бы странно это ни звучало, но в каком-нибудь другом мире Люцифер и Стефано могли бы стать друзьями.
Мы должны сами найти выход и сражаться за себя. И мы это сделаем. Я улыбаюсь Стефано.
– Мы должны освободить Стар как можно скорее, – говорю я. – И спрятать.
– Если она позволит себя освободить.
