Бри не могла понять, испытывает она возбуждение или ужас. Сердце билось так, словно вот-вот проломит грудную клетку. Она едва могла дышать. Хотя в этом и заключался план, верно? Почему же теперь у нее ощущение, будто все пошло чудовищно наперекосяк?
Хьюго вел себя все агрессивнее. Его язык так глубоко проник в рот Бри, что почти не оставил места для ее собственного языка. Она отчаянно пыталась сдержать рвотный рефлекс. Теперь руки Хьюго блуждали по всему ее телу, то и дело сжимая его до боли. Это то, что называют прелюдией? Тогда как же выглядит секс? Бри нужна была хоть какая-то мелочь – взгляд, ласковое прикосновение, шепот, – которая доказала бы, что она не просто мясо, что она желанна.
– Хьюго? – Слова не желали покидать рот, придавленные его огромным ненасытным языком. Он снова зарычал – на этот раз особенно напоминая животное. Бри почувствовала щекотку между ног и поняла, что он ловко стянул с нее трусики. Кое-как извернувшись, она все-таки высвободилась из-под его рта.
– Хьюго! – повторила она громче.
Теперь на его лице читалось почти безумие. Бри не знала, что делать. Ситуация каким-то образом вышла из-под контроля.
– Что?!
Она чуть не сгорела со стыда, задавая вопрос. Конечно, это не имело никакого значения, все равно она делала это не по любви. Но крохотная часть Бри – та, что сохранила остатки самоуважения и не была готова пожертвовать всем ради цели, – отчаянно нуждалась в подтверждении.
– Я тебе нравлюсь?..
Едва произнеся эти слова, Бри осознала, как по-дурацки они звучат. Как жалко. Как беспомощно.
Хьюго усмехнулся:
– Конечно, нравишься.
Бри смотрела на клетчатое покрывало.
– Да, но что во мне тебе нравится?
Лицо Хьюго смягчилось. Наконец-то проблеск человечности. Он шутливо боднул ее головой.
– Не знаю, но ты просто офигенная. Я никогда раньше таких не встречал.
Эти слова стекли из мозга Бри прямо в живот и там растаяли, будто шипучие таблетки.
– Правда? – Она ненавидела себя за этот тон.
– Правда.
Он снова ее поцеловал – и она что есть сил ответила на этот поцелуй, зарывшись пальцами в его волосы. Хьюго вдавил ее в одеяло и быстро пробежался губами по лицу и шее.
На этом романтика закончилась.
Глава 30
ПОТОМ ХЬЮГО ОТОШЕЛ в смежную ванную «отлить». Бри лежала на кровати, одергивая платье, и слушала, как он журчит за неплотно прикрытой дверью. Так продолжалось довольно долго.
Неужели он хотел в туалет все время, пока они… ну, знаете? Это объясняло, почему процесс не затянулся. И слава богу.
Наконец Хьюго вернулся.
– Ну что, обратно на вечеринку?
Бри в изумлении повернула голову.
– Что? Сейчас?
Он подошел к компьютеру и выключил музыку.
– Ну да. У меня день рождения, помнишь? Конечно, я признателен за подарок и все такое, – он произнес это так запросто, что Бри вздрогнула, – но гости уже заждались. И Мин нас ищет, наверное.
И Хьюго стукнул себя по носу, будто они только что разделили маленький озорной секрет. Секрет, который вовсе не оставил Бри с окровавленными трусами, болью между ног и растущим чувством стыда и разочарования.
– Я просто подумала, что мы могли бы… ты мог бы…
– Что?
Положить мою голову к себе на колени и, гладя по волосам, рассказать о своих чувствах'? Сказать, какая я особенная… и какой особенной была наша близость? Признать тот факт, что ты только что в меня эякулировал – и для тебя это вовсе не пустяк? Заверить меня, что так больно бывает не всегда, что в следующий раз мы попробуем медленнее, и ты зажжешь свечи и будешь шептать мне на ухо, какая я красивая, чтобы я почувствовала себя человеком?.. ЧТО УГОДНО, КРОМЕ ЭТОГО.
Бри проглотила ком в горле.
– Ничего. Забудь.
Хьюго поднял руки и с наслаждением потянулся.
– Супер. Тогда увидимся на вечеринке. Ванная в твоем распоряжении.
Затем он развернулся и ушел. Ушел. Вот и все.
Глава 31
БРИ ЗАКРЫЛАСЬ В ВАННОЙ.
Через пять минут на ее теле не осталось ни пятнышка, но внутри она продолжила корчиться от постыдной, ноющей боли.
Едва Бри выскользнула из особняка, как в лицо ей ударил холодный ветер. Она аккуратно переступила через парочку, которая валялась во дворе и жевала друг друга с такой целеустремленностью, будто им сшили губы хирургической нитью.
«Если они тут заснут и окоченеют, утром врачи найдут их в этой позе и заплачут от умиления», – мрачно подумала Бри и тут же испытала прилив гордости. Даже в таком состоянии она еще была способна шутить.
За время ее отсутствия гости умудрились почти разнести музыкальный шатер, так что теперь пьяная толпа перебралась в дискотечный. Бри прищурилась. Неоновые вспышки высвечивали сплошную массу тел, которые прыгали и извивались, будто единый организм. Бри не узнала песню, но танцующие явно были в восторге от музыкантов, которые переместили их мозги в какое-то другое измерение. Хьюго отрывался в самом центре – прыгал, подняв палец к потолку, и в экстазе мотал головой. Окружающие пытались хоть мельком к нему прикоснуться. Бри почувствовала, что ее снова начинает мутить. Беспорядочное мельтешение стробоскопа делало только хуже. Она не смогла разглядеть в его истеричных сполохах Жасмин или еще кого-нибудь из девочек, а потому сразу направилась в зону отдыха.
– БРРРРРРРРРРРРИИИИИИИИИИИИИИИИИ!
Не успела она зайти под полог шатра, как Жасмин вынырнула словно из ниоткуда и заключила ее в пьяные объятия.
– Привет, Мин. – Бри обняла ее в ответ.
За спиной тут же нарисовалась Гемма.
– Где тебя черти носили? – Она с подозрением смотрела на Бри. И неудивительно.
Та помахала пакетиками с углем:
– Заблудилась, представляешь? Бьюсь об заклад, у этого дома есть собственный индекс.
– Тебя не было почти час. Жасмин опять стошнило. Пришлось спрятать заблеванную подушку в лодке.
Всего час? А за это время случилось столько непоправимых вещей. Изо рта Мин тянуло кисловатой гнилью, но Бри испытывала такое чувство вины, что даже не сделала попытки отстраниться. Будто крепкие объятия могли выдавить из нее совершенное преступление.
– Но я все-таки пришла. И принесла лекарство.
Между прочим, Хьюго застукал меня с этими пакетиками и решил, что у меня недержание.
У Геммы сузились глаза.
– Ты видела Хьюго?
Черт. Бри упомянула его, чтобы показать, что в их встрече не было ничего подозрительного, но, возможно, само это было так подозрительно, что лучше бы она не упоминала его вовсе.
