Бри с грустью покачала головой:
– Нет.
А затем мистер Феллоу взял ее за руку.
– Это не твоя вина, Бри, – сказал он. Она чувствовала его пульс в их переплетенных пальцах. – Ты другая, вот и все. Я знаю, ты думаешь, будто дело в тебе, но это не так. Ты особенная. И заслуживаешь счастья. Если ты не похожа на других детишек миллионеров, это еще ни о чем не говорит. За воротами школы начинается совсем другой мир, и он подходит тебе больше. Хотя это не значит, что я не буду скучать. Кто теперь поможет мне с литературным кружком?
– Думаю, вы найдете другого отщепенца, – заверила его Бри.
– Ты не отщепенец. Ты моя любимая ученица. Мне ведь можно признаться в этом теперь, когда ты уходишь?
Честно говоря, Бри сомневалась, что ему в принципе можно было говорить или делать то, что он сказал и сделал в тот вечер. Но это ей и нравилось в мистере Феллоу. Он тоже не вписывался в мир Квинс-Холл. Вдвоем они напоминали обгрызенные большие пальцы на руках с идеальным маникюром.
Бри опустила взгляд на его ладонь, по-прежнему сжимавшую ее.
– А вы мой любимый учитель. Хотя, может быть, просто самый любимый человек…
Они одновременно взглянули на свои сомкнутые руки, и жизнь на мгновение остановилась. Потом за углом заржала компания подростков, и чары улетучились.
– Пора идти, – с неохотой сказала Бри. – Наверное, Холдо уже вернулся…
Мгновение они смотрели друг на друга. Никто так и не двинулся. А затем что-то заставило Бри привстать на цыпочки. Мистер Феллоу поколебался, но не стал ее останавливать. Поэтому она подалась вперед еще немного и закрыла глаза. Ее губы коснулись его – очень, очень нежно. Он не пошевелился, но поцелуй продлился еще секунду или две. Когда Бри отстранилась, она ощутила на губах холод.
– Ты права, – сказал мистер Феллоу и закашлялся, явно смущенный. – Лучше нам вернуться.
Этот случай мог превратиться в прекрасное воспоминание, которое согревало бы Бри еще долгие месяцы. Но нет. Отец узнал о ее планах сменить школу и проявил неожиданную заинтересованность в будущем дочери. Ей запретили даже думать о том, чтобы покинуть Квинс-Холл, и заставили вернуться осенью – с новообретенной репутацией фрика, который отплясывал джигу на выпускном балу.
Когда Бри вошла в класс на первом уроке английского, лицо мистера Феллоу окаменело от шока. С тех пор он избегал говорить с ней о том, что произошло, не позволял себе дружеского тона, а теперь еще и принялся отрицать сам факт поцелуя.
Бри снова стала помехой. В большинстве случаев ее это не беспокоило, но ведь мистер Феллоу не относился к большинству. Он был особенным. И сейчас вел себя с ней так же, как остальные.
Мистер Феллоу спрятал ее сочинение в ящик стола, и его тон тут же изменился – весь спокойствие и назидание.
– Послушай, я не думаю, что этот разговор нас куда-нибудь приведет. Мне правда жаль, что тебе снова отказали. Все-таки обдумай мои слова. Постарайся сделать себя и свою жизнь более интересной, а темы для романов подтянутся. Перестань от всех закрываться.
Бри слова не могла вымолвить от унижения, а потому молча вылетела из класса. Она промчалась по коридорам и почти вломилась в дверь женского туалета. Там она заперлась в кабинке, стянула колготки и плюхнулась на сиденье, часто-часто моргая.
Снова послышался скрип двери. В туалет зашла пара девушек.
– Черт, придется нанести тушь заново. У меня по лицу будто паук прополз.
Жасмин и ее Идеальная Компания. Кудахчут над макияжем. Ну конечно.
Бри замерла, боясь шмыгнуть носом и тем выдать свое место засады.
– Ничего подобного. У тебя шикарные ресницы.
Ага, это Гемма. Подмазывается, как обычно.
– Думаешь? Накладные – не чересчур для школы? Я их сегодня впервые сюда надела.
– Не-а. Роскошно выглядят.
Раздался стук и звяканье: кто-то вывернул косметичку в раковину.
– Надо быть во всеоружии. Хьюго до сих пор строит из себя слепого, так что придется работать на короткой дистанции, хех.
– Точно. Что он сейчас делает?
– Понятия не имею. – Жасмин вздохнула. – Ходят слухи, что затесался на вечеринку для девочек и там окрутил какую-то левую телку.
Бри подалась вперед, стараясь не упустить ни слова. Она слышала, как Хьюго рассказывал об этой девочке утром.
– И ты веришь слухам?
– Не знаю.
– Да ладно! Чтобы ты – и сомневалась в себе?
Жасмин? Сомневается в себе? Бри чуть не фыркнула и тем чуть не выдала себя.
– Не знаю. Ладно, ты права. Конечно, официально мы в разрыве… Но, возможно, с заключением мира стоит поторопиться.
Бри судорожно вздохнула.
– Чтобы успеть к вечеринке в честь восемнадцатилетия?
Жасмин рассмеялась. Следом послышалось подобострастное хихиканье.
– А то. Это должно быть событие года. Я уже присмотрела десяток платьев.
– Тогда тебе стоит приструнить его поскорее.
– Мда. – Кафельные стены эхом вернули звук чмокающих губ. – Возлагаю надежды на эту новую помаду. К тому же… Признаться, я сама была не очень хорошей девочкой.
Судорожный вздох.
– Жасмин? Серьезно?
– Тсс. Помнишь, мы «в разрыве».
– Кто? Кто он?
Тюбики собрали и спрятали обратно в косметичку. Затем послышался стук каблуков и наконец – скрип двери.
– Помнишь ту вечеринку у Сета?..
Дверь захлопнулась, оборвав рассказ Жасмин на полуслове. Больше Бри ничего не могла разобрать, как ни старалась. Неожиданно она почувствовала раздражение. Она балансировала буквально на краю (туалетного сиденья), пытаясь расслышать, что за таинственный парень составил конкуренцию Хьюго.
А потом до нее дошло.
Жасмин Даллингтон была интересной.
Бри интересовала ее жизнь.
Значило ли это, что Бри должна стать похожей на Жасмин? Сама эта мысль вызывала отвращение. Омерзение. Жасмин была не более чем надушенным пустым местом, и все же людей волновала ее жизнь. Ее ужасные друзья. Всем хотелось знать, с кем они встречаются. О чем думают. Что делали на прошлых выходных.
Никто не хотел ничего знать о Бри.
Опустив взгляд, она поняла, что расчесывает вчерашние шрамы. По ноге стекала капелька крови. Бри торопливо отмотала туалетную бумагу и стерла ее.
Ей о многом предстояло подумать.
Глава 5
– ЕЩЕ ВИНА, ПОЖАЛУЙСТА.
Бри протянула пластиковый стакан, и Холдо плеснул туда темно-красной жидкости.
