Какие перемены произошли в центре русских позиций в течение нескольких часов? После отбития русскими Курганной высоты, примерно часа полтора, Ермолов пытался организовать ее оборону. Хотя он нашел на батарее все 18 орудий (26-й батарейной роты и, вероятно, 47-й легкой роты), но вынужден был эти орудия заменить другими (согласно его рапорту, дважды!). Из-за больших потерь среди орудийной прислуги ему пришлось «употребить» людей 3-го батальона Уфимского полка. Вероятно, в конечном итоге батарея была занята вполне боеспособным артиллерийским подразделением (все известные материалы совершенно умалчивают, каким именно). Получив сильную контузию, Ермолов вынужден был покинуть поле боя, но еще до этого сдал команду на батарее генерал-майору П. Г. Лихачеву, командиру 24-й пехотной дивизии. Скугаревский на основе хода последующих событий предположил, что войска Лихачева стали в две линии: в первой линии рядом с самой батареей справа налево – сводно-гренадерский полк, Томский и Бутырский; во второй линии, за оврагом ручья Огник, справа налево – 19-й и 40-й егерские полки, затем – Уфимский и Ширванский
[1844].
Остатки 7-го пехотного корпуса либо отводились в тыл, либо, спешно «сбитые» Васильчиковым, постепенно перемещались на левый фланг, оставляя место возле батареи другим русским частям. Некоторое время южнее батареи стояла 2-я бригада 4-й пехотной дивизии и кавалерия Крейца. Еще южнее в направлении д. Семеновское – 1-я бригада 4-й дивизии. Между 10 и 12 часами, отбив ряд атак французской кавалерии, 2-я бригада этой дивизии была передвинута к юго-востоку, уступая место 4-му пехотному корпусу, а затем, около 13 часов, и вовсе покинула русский центр, отправившись ко 2-му пехотному корпусу. Войска 4-го пехотного корпуса генерал-лейтенанта А. И. Остерман-Толстого, подойдя к батарее Раевского около 12 часов, были размещены «en crochet», загибом, уступами, фронтом на юго-запад (11-я дивизия правее 23-й). Где-то рядом с солдатами Остермана разместилась 1-я бригада 4-й пехотной дивизии. Левее Остермана, примерно напротив д. Семеновское, встали остатки 12-й пехотной дивизии и сводно-гренадерской бригады 5-го пехотного корпуса. Примерно за левым флангом 4-го пехотного корпуса устроились гвардейские полки – Преображенский, Семеновский и подразделения Финляндского. Севернее Курганной высоты, вытянувшись в направлении Горок, была 7-я пехотная дивизия. Во второй линии, за пехотой, должны были разместиться части 3-го и 2-го кавалерийских корпусов. Далее, в глубине, – Кавалергардский и лейб-гвардии Конный. Реально же, как справедливо полагал Скугаревский, 2-й и 3-й кавалерийские корпуса к началу решающего штурма батареи Раевского еще не собрались: 2-й задержался при переправе через Стонец, части 3-го (под командованием генерал-майора И. С. Дорохова) задержались в районе действий 2-й армии. Определить точное размещение русской артиллерии весьма затруднительно, но очевидно, что значительная часть орудий была сконцентрирована в районе самой Курганной высоты
[1845].
Численность русских войск, принявших участие в заключительном акте борьбы за «большой редут», определить почти невозможно. Весьма огрубляя, предположим, что к 3 часам дня здесь было сконцентрировано 46 батальонов пехоты (без остатков 12-й пехотной дивизии и сводно-гренадерской бригады 5-го пехотного корпуса и приняв остатки егерских полков за два батальона) и 60 эскадронов. Беря условно в ослабленном батальоне в среднем по 450 человек, а в эскадроне по 100 человек, получаем 27 тыс. пехоты и 6 тыс. кавалерии.
После боя за д. Семеновское, когда пехотная дивизия Фриана смогла там закрепиться, 2-й и 4-й корпуса французской резервной кавалерии стали постепенно сдвигаться влево. При всей очевидности этого факта определить их точное местоположение перед решающей атакой «большого редута» достаточно сложно. Как правило, авторы ограничиваются условным размещением частей и соединений, слабо соотнося это с реальным рельефом местности. На основе наиболее достоверных данных картина могла быть следующей.
Вскоре после захвата французами д. Семеновское, то есть в 11 – начале 12-го, Латур-Мобур начал перемещать соединения своего 4-го корпуса. Вначале он отвел дивизию Лоржа немного подальше от деревни (скорее всего, влево) из-за пожаров, а затем, вероятно, получив приказ, распорядился двинуться левее. Кирасиры Лоржа и уланы Рожнецкого медленно прошли, по словам Меерхайма, тысячу шагов и выстроили здесь свой фронт. Бригада Тильмана была в первой линии – вначале полк Гар дю Кор, за ним – «полк Цастрова» и, наконец, два эскадрона 14-го польского кирасирского полка полковника Малаховского. Во второй линии, метрах в пятидесяти-ста, оказалась вестфальская бригада из двух кирасирских полков, расположенных в колоннах один за другим. Лорж находился с вестфальцами. Правее, на некотором расстоянии выстроились в полковых колоннах уланы Рожнецкого, за которыми был сам Латур-Мобур вместе со штабом. Немного впереди улан находился левый фланг артиллерии 2-го и 4-го кавалерийских корпусов, вытянувшейся в длинную линию
[1846].
Слева и немного сзади, в низине Семеновского оврага, всадники Лоржа видели 2-й кавалерийский корпус. Судя по всему, этот кавалерийский корпус, после того как потерял своего командира славного генерала Монбрёна (а это произошло в 10 – начале 11-го), еще некоторое время оставался на левом берегу Каменки, примыкая левым флангом к зарослям, а затем, в полдень, сдвинувшись немного вправо, перешел Каменку и рысью двинулся на север, пройдя «позади другой кавалерии». Остановившись, корпус выстроился фронтом «против левого фланга батареи Раевского», имея в первой линии дивизию Ватье, разместившуюся «в небольшой лощине, которая была у подножия холма, вершину которого венчал редут», а во второй – на открытой местности (sic) – дивизию Дефранса
[1847].
