Потери среди командного состава частей 3-го кавалерийского корпуса были весьма заметны, хотя и не очень велики. Кроме Груши были ранены дивизионный генерал Лагуссе и бригадные генералы Домманже и Тири; убиты полковники Ледар (6-го конноегерского) и Витгенштайн (1-го баварского шеволежерского); несколько полковников было ранено и контужено. Среди легкораненых был и сын генерала Груши Альфонс
[1928].
Бешеные, но постепенно ослабевающие атаки кавалерии Великой армии к востоку от Курганной высоты не привели к прорыву русских линий. Русские отходили, но не бежали. Опираясь на горкинские батареи, они сформировали «третью позицию». Части 6-го корпуса примкнули правым крылом к горкинским батареям. К левому флангу 6-го, «под исходящим углом, заваливая назад» (Геруа), стоял 4-й корпус; еще левее держали фронт остатки 2-й армии, упираясь левым флангом в кустарник, занятый Измайловским и Финляндским полками; южнее, «образуя входящий угол с фронтом частей, расположенных севернее», были части 2-го и 3-го корпусов. Во второй линии стояли остатки кавалерийских полков; Преображенский и Семеновский, остатки лейб-гвардии Егерского и Литовского – в резерве.
В 5-м часу дня французские линии в последний раз попытались продвинуться вперед, напирая на русские части восточнее д. Семеновское и Курганной высоты, но безрезультатно. О том, что к 5 часам французские атаки закончились, свидетельствуют и русские рапорты
[1929]. Скопления русских войск, их нежелание отступать далее и продолжающийся интенсивный огонь русских орудий даже создали у французов впечатление о готовящейся неприятельской контратаке. Это заставило их еще более усилить огонь своей артиллерии. Особенно активно «работали» гвардейские пушки.
Для обороны «большого редута» пришлось задействовать весь Легион Вислы. Его разместили рядом с разрушенным укреплением (несколько в тылу и сбоку) с целью поддержки дерущихся впереди частей. Вскоре легионеры увидели, как на их правом фланге стала спешно формироваться огромная артиллерийская батарея, которая немедленно открыла страшный огонь. Русские отвечали. Снаряды буквально снесли остатки укреплений батареи Раевского, перемалывая живых и мертвых. Поляки получили приказ лечь на землю; рядовые легли, а офицеры продолжали гордо стоять, чтобы, как выразился капитан Рахович, «ожидать смерти стоя». Один из лежавших гренадеров вскочил, пытаясь поддержать раненого товарища, но в тот же момент русский снаряд вдребезги разнес ему голову. Мундир стоявшего рядом Брандта был обрызган мозгом и кровью. Позже, всякий раз, когда Брандт будет чистить свой мундир, на том месте, которое было забрызгано мозгом, станет проступать сальное пятно, как своего рода «Memento mori»
[1930].
Слева и впереди Брандт мог видеть, как на развалинах «редута» время от времени появлялись французские военачальники, пытавшиеся наблюдать за русскими линиями. «Стоя на бруствере большого редута и не обращая внимания на летающие вокруг них пули», наблюдали в амбразуры движение неприятеля Богарне и Мюрат
[1931]. Чуть позже к вице-королю прискакал маршал Бертье. Они некоторое время совещались, после чего Богарне разослал приказы своим войскам прекратить огонь. Уменьшили свой огонь и русские
[1932].
Но борьба время от времени все же происходила. Где-то возле «редута», ближе к вечеру, получил пулю в плечо сержант Бертран. Его 7-й легкий из дивизии Жерара, подобно Легиону Вислы, теперь находился в резерве. Чуть позже другая пуля, пробив кивер Бертрана, убила стоявшего рядом солдата, его товарища. Карабинеры 7-го, быстро оглянувшись вокруг, заметили трех русских стрелков, укрывшихся за стволом дерева в центре небольшого оврага и ведущих огонь по французам. Атакованные солдатами 7-го, все трое были убиты
[1933].
Примерно в 19.30 вся дивизия Жерара отошла в тыл, оставив оборону разрушенного «редута» и близлежащей местности солдатам Легиона Вислы
[1934]. В сумерках, обнаружив, что французская пехота очистила все пространство к востоку от Курганной высоты, к разрушенному укреплению через овраг стали медленно продвигаться группы русских солдат. Тогда части Легиона Вислы начали выдвигаться вперед, обходя «редут» справа. Шедшие впереди две роты вольтижеров оказались уже под обстрелом, в то время как основная масса легионеров только пришла в движение. «Ради бога, – закричал Брандту его полковник, – сомкните колонны!» Приказ был выполнен, и после получасовой перестрелки русские отступили
[1935].
В полной темноте мало-помалу огонь стал стихать и к ночи совершенно прекратился.
Исчисление потерь Великой армии, понесенных ею во время последнего штурма батареи Раевского и в ходе последовавших за этим боев, практически невозможно. Во-первых, данные о потерях 7 сентября по многим частям весьма фрагментарны, а иногда и просто неточны, а во-вторых, многие соединения понесли значительные потери еще в первой половине дня (как, скажем, 2-й и 4-й кавалерийские корпуса), и выделить их из общего числа потерь за весь день сражения не представляется возможным. Придется ограничиться констатацией того очевидного факта, что потери были очень значительными. К 17 часам измотанные войска были уже не способны без поддержки резервов предпринять какое-либо значительное усилие, тем более без абсолютной надежды на успех.
Итак, картина битвы за Курганную высоту, основанная на достоверных фактах, оказывается не менее захватывающей, чем та, которая была основана на мифах и легендах. Воины как той, так и другой стороны показали себя в тот день в равной степени достойно. Что же касается славы взятия самой высоты, то вряд ли ее возможно отдать либо одним кирасирам Коленкура, либо исключительно саксонцам Тильмана, либо только солдатам Богарне.
И все же, несмотря на героизм и самопожертвование атакующих, взятие «большого редута» не решило главной задачи, стоявшей перед Наполеоном, – расстроить и разбить русские войска. Перед началом сражения, отказавшись от идеи глубокого обхода, император избрал фронтальный характер боя, ставя главной целью не отбросить, а разгромить русскую армию. Ценою больших жертв, окончательно расстроив резервную кавалерию и использовав часть гвардии, он захватил Курганную высоту в центре, но так и не смог разбить русские линии и выйти на Большую Московскую дорогу. Русская армия отодвинулась, сохранив за собой главную коммуникационную артерию.
