С колотящимся сердцем я повернулась к нему.
– Я – Джун. Племянница мистера Бофорта. А вы Джозеф, садовник, не так ли?
Старик кашлянул и почесал лысый череп.
– Мы знакомы?
– Престон сказал мне, как вас зовут.
Он кивнул, повернулся к стеклянной двери и недовольно проворчал, глядя на длинную трещину:
– Чертово стекло!
Я заметила, как мое сердцебиение постепенно успокаивается.
– Часто такое происходит?
– Постоянно, – фыркнул Джозеф и постучал костяшками пальцев по своей мозолистой руке. – Должно быть, дело в материале. Стекольщик уже озолотился на нас.
В этот момент я услышала, как в доме громко зазвонил колокольчик.
– Это знак, что ужин подан, – сказал старик, заметив мой взгляд.
Я кивнула.
– Где же столовая?
– Прямо по коридору, затем направо, мимо библиотеки, а потом просто следовать на запах еды, – сказал садовник и снова, тихо ворча, повернулся к сломанной двери.
Столовая представляла собой великолепную комнату с темной мебелью и длинным столом, у которого меня уже ждал дядя Эдгар. Стол был накрыт только на двоих, и я не знала, следует ли мне раздражаться или испытывать облегчение, потому что Престон и Блейк, по-видимому, не будут есть с нами.
– Рад, что ты пришла, Джун, – приветствовал меня дядя и поднялся, когда я подошла к столу, на котором горели шесть белых свечей в серебряном подсвечнике. – Похоже, у ребят какие-то другие планы, так что сегодня тебе придется довольствоваться моим обществом.
– С удовольствием. – Я отодвинула тяжелый стул, пытаясь при этом привыкнуть к ощущению, что в ближайшие несколько месяцев я всегда буду обедать здесь, в высокой комнате с темным потолком и тяжелыми бархатными занавесками на окнах. По-прежнему меня не покидало ощущение, как будто я в каком-то фильме.
– Как ты? – спросил дядя Эдгар и, улыбаясь, кивнул Уилфреду, который принес первое блюдо. Это было похоже на паштет, и я решила просто попробовать его, не спрашивая, из чего он состоит.
– Немного устала. Сегодня ночью я точно буду хорошо спать. – Я ткнула изящной серебряной вилкой в сочный паштет.
– Надеюсь. – Дядя Эдгар скрестил перед грудью пальцы своих ухоженных рук. При этом он снова посмотрел на меня с таким видом, словно собирался совершить путешествие в прошлое.
– Что такое? – спросила я, проглотив кусочек. Паштет был очень вкусным, возможно, просто из-за того, что я почти ничего не ела весь день.
– Прости. – Он покачал головой и нахмурил брови. – Я не хотел так смотреть на тебя. Просто… у тебя точно такие же глаза, как у твоей тети Катарины. Когда я смотрю на тебя… – Его голос сорвался, и он быстро откашлялся. – Когда я смотрю на тебя, мне кажется, как будто она снова здесь. Я знаю, это звучит глупо, но так приятно иметь здесь часть Катарины.
Я нахмурилась.
– Неужели у близнецов нет никакого сходства с тетей Катариной?
Дядя покачал головой.
– Мы с Катариной усыновили мальчиков еще в младенчестве, Джун. Мы не их биологические родители.
Я замерла.
– Мальчиков усыновили?
Он кивнул.
– Мы с Катариной, к сожалению, не могли иметь детей. И это был подарок небес, когда Престон и Блейк вошли в нашу жизнь в тот момент, когда мы даже не рассчитывали на это.
– Но я могла бы поклясться, что они похожи на тебя, – сказала я, все еще переваривая то, что мои двоюродные братья вовсе не были моими кровными родственниками. Именно это, должно быть, имел в виду Престон. Теперь, когда я узнала секрет семьи Бофорт, я почувствовала какое-то облегчение.
– Сходство – чистая случайность, – сказал дядя, наморщив лоб. – Твой отец никогда не говорил тебе об этом?
Я покачала головой.
– Нет, он никогда не упоминал об этом.
– Да это и не важно. Усыновили или нет, для меня это мои мальчики. – Дядя Эдгар сделал короткую паузу и проникновенно посмотрел на меня. – Твой отец действительно не очень много рассказывал тебе о нас, не так ли?
На секунду я поколебалась, а затем потянулась за своим хрустальным бокалом, наполненным красным виноградным соком.
– Папа почти никогда не говорил о Корнуолле или тете Катарине, – наконец извиняющимся тоном пояснила я.
– Я знаю, и потому мне тем более приятно, что ты рядом, Джун. – Он улыбнулся и потянулся за вилкой. – Завтра для тебя уже начинается школа. Взволнована?
– Немного, – призналась я. – Но ведь это последний первый школьный день в моей жизни, – добавила я с усмешкой. – По крайней мере, надеюсь на это.
– Вот увидишь, Королевская школа прекрасна. Хочешь, я попрошу кого-нибудь из персонала подвезти тебя?
Я заправила локон волос за ухо и покачала головой.
– Престон предложил взять меня с собой.
– Замечательно. Я уже подумал, что он не упустит случая заявиться в Дарктрю с такой красивой девушкой, как ты, – сказал он с улыбкой. – Пожалуй, возьми с собой и мотоциклетный шлем, – затем добавил он. – На случай, если вернешься с Блейком.
Я чуть не подавилась и, кашлянув, схватилась за белую салфетку.
– Зачем мне возвращаться с Блейком?
Дядя обеспокоенно посмотрел на меня:
– Все в порядке?
– Просто кусочек паштета застрял у меня в горле, – прохрипела я. – От этого я не умру. – Но, возможно, умру от очередной поездки на мотоцикле с Блейком, добавила я мысленно. – Я могла бы поехать и на автобусе. Здесь же есть автобус?
Дядя Эдгар кивнул:
– Да, но в этом нет необходимости. В любом случае у вас один и тот же путь, хотя иногда, вероятно, у вас может быть разное расписание, но завтра вы можете поехать вместе.
– А Престон после школы не едет обратно в поместье?
– В понедельник после обеда Престон всегда репетирует со своей группой. – Дядя Эдгар задумчиво посмотрел на меня. По его лицу тенью пробежала печаль. – Я знаю, что Блейк иногда немного вспыльчив.
Сначала я хотела согласно кивнуть, но сдержалась, потому что не хотела расстраивать дядю.
– В последние годы Блейку было нелегко, он тяжело перенес смерть Катарины, – начал он. – А потом еще и Райли умерла… Он потер свою переносицу и вздохнул.
– Кто такая Райли? – осторожно спросила я, откладывая вилку.
– Подруга Блейка. Год назад она попала в автокатастрофу. Конечно, никто не ожидал такого.
Тут же на ум мне снова пришли фотографии из зимнего сада, и я испуганно опустила взгляд. Была ли эта великолепная блондинка Райли?
Дядя сжал губы и на мгновение замолчал.
