– Раньше этими пещерами пользовались контрабандисты. – Блейк схватил меня за руку, прежде чем нащупать поворот, за которым было непроглядно темно.
– О пещерах контрабандистов я уже слышала, – сказала я, вздохнув с облегчением, когда туннель еще больше поднялся, а вода плескалась лишь по щиколотку. – В Гастингсе можно даже посетить их, не так ли?
– Да, они самые знаменитые в Корнуолле. Папа когда-то ездил с нами, когда мы были еще маленькими. После этого нам с Престоном пришло в голову обязательно найти в пещерах на побережье настоящее сокровище контрабандистов.
– И вам это удалось? – спросила я, так как разговор с Блейком отвлекал меня от жгучего холода и шока от того, что я едва избежала смерти.
– И да, и нет, – ответил он и немного помедлил. – Мы, правда, не нашли награбленного золота, но зато нашли письмо в бутылке и старую бочку с ромом, которую, должно быть, оставили контрабандисты.
Навстречу нам повеяло холодным сквозняком, и Блейк замолчал. Он остановился, чтобы сориентироваться.
– Сюда, – сказал он через мгновение и повернул налево.
Я последовала за ним и заметила, что туннель здесь разветвлялся в три направления. Одним из них было то, из которого шел свежий воздух, но Блейк вместо этого пошел налево.
– Разве не другой путь ведет наружу?
– В данный момент ни один из путей никуда не ведет, – бросил он через плечо и пошел дальше, не отпуская мою руку. – Надо подождать, пока вода вернется. В такую погоду это займет не менее четырех часов.
Дрожа, я последовала за ним по извилистому туннелю. Перспектива провести четыре часа в этом жутком холоде была ужасной, и я невольно задумалась, не умру ли я к тому времени от переохлаждения.
– Далеко еще? – Я была так измучена, что мне просто хотелось сесть.
– Мы уже на месте.
Туннель расширился до небольшой пещеры, у которой также был приток свежего воздуха, потому что пахло морем и чем-то еще, что я не сразу смогла определить.
– Что это за запах? – пробормотала я и просто опустилась на землю, потому что чувствовала, что мои ноги не могут нести меня дальше ни метра.
– Холодный пепел, – коротко сказал Блейк. – У нас здесь было кострище.
Стиснув зубы, я обвила руками свое тело, надеясь, что еще достаточно дров, чтобы разжечь огонь. Одна только мысль о потрескивающем пламени заставила меня тихо вздохнуть.
Я слышала, как Блейк шуршит в темноте, но почти ничего не могла различить, кроме его силуэта.
– Черт! – выругался он.
– Что случилось?
– Я не могу найти эту чертову зажигалку, – проворчал он, продолжая ощупывать темноту.
Я скользнула к краю пещеры, где обессиленно прислонила голову к стене. Потом я на мгновение закрыла глаза, желая оказаться в своей мягкой постели с множеством подушек и толстых одеял.
– Эй, не засыпай, – услышала я голос Блейка рядом с моим ухом. – Ты должна бодрствовать.
Он опустился передо мной на корточки, и я почувствовала, как по его телу тоже пробежала дрожь, когда он положил мне на щеку свою холодную руку.
– Но я так устала, – пробормотала я, просто желая, чтобы меня оставили в покое.
Он начал трясти меня за плечи.
– Если ты заснешь сейчас, то, возможно, больше никогда не проснешься. Ты должна снять мокрые вещи.
– Что? – при этих словах мне сразу перехотелось спать.
– Здесь так темно, что я все равно тебя не вижу. – Пока он говорил, я заметила, как он потянулся к моим кроссовкам и начал развязывать шнурки.
– А ты? – Мой вопрос смутил меня саму, но он вырвался сам собой. Шок, холод и усталость, очевидно, привели к тому, что я больше не контролировала себя должным образом.
– Я сделаю все, что нужно, чтобы не замерзнуть. – Он снял мою вторую кроссовку.
– Я и сама справлюсь, – быстро сказала я, прежде чем он успел схватиться за мои джинсы. Потом я попыталась расстегнуть верхнюю пуговицу, но мои пальцы так дрожали, что у меня ничего не вышло.
– Где-то здесь должно быть одеяло, – услышала я из темноты голос Блейка, который, судя по звукам, только что стянул через голову свою футболку.
На некоторое время я оставила пуговицу джинсов в покое и вместо этого переключилась на свитер, который прилип ко мне, как мокрый мешок. После некоторых усилий мне удалось снять тонкий свитер и расстелить его на полу рядом с собой, прежде чем я снова взялась за джинсы.
– Тебе нужна помощь? – прозвучал слишком близко от меня голос Блейка, когда после минуты бессмысленной возни я раздраженно застонала.
– Я не могу расстегнуть эту проклятую пуговицу, – призналась я и резко втянула воздух, когда его прохладные пальцы встретились с моей кожей, проведя по моему животу.
Блейк продолжал молча искать пуговицу, и, хотя я знала, что он делает это только для того, чтобы я не замерзла, все мое тело под его прикосновением начало покалывать. Его пальцы медленно скользнули ниже, и, если бы я не знала его так хорошо, я бы сказала, что он намеренно так оттягивает прикосновение, сводя меня с ума.
Боясь выдать себя, я прикусила нижнюю губу. Потом я почувствовала, как его руки нашли пуговицу, и он одним движением расстегнул ее. Тут же он сделал шаг назад и потянул вниз молнию. Мое сердце стучало слишком быстро, и я уже не была уверена, что дрожь моих рук была вызвана только холодом, когда я схватилась за пояс своих мокрых джинсов. Стянуть их было не так-то легко, но я предпочла бы отморозить все десять пальцев, чем просить Блейка помочь мне.
– Вот, – сказал он, когда я в нижнем белье стояла в темной пещере. Потом я почувствовала, как он протянул мне шершавое одеяло, в которое я быстро завернулась. Оно было сделано из колючего материала, но я была просто благодарна за то, что больше не мерзну в мокрой одежде.
– Лучше? – спросил Блейк, и сначала я только кивнула, хотя он вряд ли мог увидеть это в темноте.
– Немного. – Я почувствовала, как он схватил меня за плечи.
– Садись, – решительно сказал он, подведя меня к толстому вещевому мешку, который лежал на земле.
– Что это за место? – спросила я, хотя мне по-прежнему было так холодно, что я едва могла говорить.
– Раньше это был наш лагерь, – ответил Блейк после минутного молчания.
Как только разговор дошел до брата, его голос снова стал заметно прохладнее, и я решила не задавать больше вопросов. Молча я села на вещевой мешок. Блейк устроился рядом со мной, и я старалась не думать о том, что он тоже почти голый, когда заметила, как сильно он дрожит.
– Неужели у тебя нет одеяла? – испуганно спросила я.
Он растер свои руки.
– Нет, у нас было только одно. Но не волнуйся, я уже точно не умру. – Впрочем, звучало это не так убедительно, как хотелось бы.
