– Это же безумие. – Я стянула с себя часть одеяла, чтобы положить ему на плечи. Поскольку было темно, я почти вслепую нащупала его гладкую кожу и задержала дыхание, когда мои пальцы скользнули по его выступающим мускулам. Это было очень приятное ощущение, и я предпочла бы, чтобы мои руки скользнули вперед по его груди вниз, исследуя еще больше его тела. Разрываясь между желанием и разумом, я застыла на середине движения и шумно выдохнула. Поскольку я не могла его видеть, другие мои чувства были обострены и я чувствовала легкую дрожь его тела.
– Извини, – прошептала я, на самом деле сама не зная, за что прошу прощения.
– Почему ты извиняешься? – спросил Блейк напряженным голосом, заставив меня нервничать еще больше.
– …мои пальцы холодные, как лед, – сказала я и быстро отдернула руки.
У меня остался лишь небольшой кусочек одеяла, но я старалась не замечать, что замерзла. Вместо этого я положила одну руку на колени, а второй подтянула кончик одеяла к груди.
– Так тебе точно не согреться, – мрачно сказал Блейк. – Нам нужно сесть ближе.
От перспективы придвинуться к нему еще ближе у меня во рту пересохло, но я знала, что он прав.
– Хорошо, – прошептала я, чувствуя, как он положил руку мне на плечи и притянул меня чуть ближе к себе. Мое сердце стучало где-то в горле, когда я чувствовала его обнаженный торс так близко от меня. Я сидела рядом с ним, пытаясь вспомнить запах его духов. Вся моя кожа покалывала там, где мы касались друг друга, и я ненавидела, что его близость так меня волновала. Расстроенная, я выдохнула, чувствуя, как все его тело дрожит рядом с моим.
– Не делай этого, – услышала я его шепот, и в его голосе было внезапное желание, пославшее по моему телу волну возбуждения.
– Что именно? – выдохнула я, чувствуя каждый квадратный сантиметр кожи, которым мы соприкасались.
– Не дыши на меня. Прямо здесь, – отозвался он и положил мою руку себе на грудь.
Когда мои кончики пальцев коснулись его кожи, мы оба с шумом втянули воздух. Его сердце судорожно стучало под моей рукой, и я знала, что мне следовало бы просто отдернуть пальцы, но я не сводила с него глаз. Каждая клеточка моего тела жаждала быть рядом с ним, и, если я правильно истолковала его реакцию, он не возражал. Задыхаясь, я сдвинула пальцы на дюйм влево и услышала, как он тихо застонал. В следующий момент я почувствовала на своей шее его руку, которой он притянул меня к себе.
Я задыхалась, когда наши полуоткрытые губы встретились, и Блейк поцеловал меня с такой страстью, что у меня закружилась голова. Целый фейерверк ощущений взорвался в моем животе, и я обвила руками его шею, полностью перестав думать. Одеяло соскользнуло с моих плеч, но я едва успела его подхватить, когда Блейк тянул меня все ближе к своему разгоряченному телу, пока между нами не осталось ни сантиметра. Совершенно ошеломленная, я зарылась пальцами в его волосы и ответила на его поцелуй с той же жадностью.
Все эмоции, накопившиеся во мне за последнюю неделю в Корнуолле, разрядились в этот момент, и я вздрогнула, когда он снова прижал меня к вещевому мешку и склонился надо мной. В темноте я не могла как следует разглядеть его лицо, но я слышала, что его дыхание такое же прерывистое, как и мое. Затем я почувствовала его губы на своей шее и прижалась к нему, пока его пальцы скользили от ключиц вниз по моему телу.
– Ты прекрасна, – сдавленно выдохнул он, и я потянула его на себя, как вдруг что-то твердое уткнулось мне в спину.
Я нащупала штуку, которая больно вонзилась в мою кожу.
– Все в порядке? – хрипло спросил Блейк, и я кивнула, вытаскивая гладкий холодный предмет.
– Кажется, я нашла твою зажигалку, – ответила я, нерешительно держа ее в руке.
Блейк забрал ее у меня, и мгновение спустя вспыхнуло пламя, наполнив пещеру теплым светом.
Впервые с тех пор, как мы вошли в туннель, мы снова могли видеть друг друга, и каким-то образом свет разрушил интимный момент, который мы только что разделили с Блейком.
Я увидела, как его глаза коротко скользнули по моему телу, и, хотя его взгляд волновал меня, в то же время мне было немного неловко. Невольно я схватилась за одеяло и заметила, как в тот же миг Блейк выпрямился, освобождая мне больше места, проведя рукой по своим темным волосам.
– Надо развести костер, – коротко сказал он и наклонился к потухшему очагу, на котором еще лежало немного дров.
Я кивнула, наблюдая, как он умелыми движениями вытаскивает из вещевого мешка солому и разводит огонь. Затем он положил зажигалку на деревянный ящик, стоявший рядом с нашим вещевым мешком, и снова сел рядом со мной.
За все это время мы не произнесли ни слова, и я украдкой бросила на него взгляд. Теплый свет пламени плясал на его лице, придавая ему таинственность. Я с удовольствием нарушила бы тишину, но не знала, что сказать. С тех пор как я нашла зажигалку, атмосфера была немного странной, и я не была уверена, в чем дело.
Жалел ли Блейк, что мы поцеловались? Думал ли он, что это тоже ошибка, так же как он назвал ошибкой всю поездку до этого?
– Можешь забрать одеяло, – внезапно сказал он. – Мне и так достаточно тепло.
Я почувствовала себя отвергнутой и молча завернулась в одеяло, не зная, что и думать. При этом в моей голове снова и снова проносился наш поцелуй, который одновременно возбуждал и смущал меня.
– Расскажи мне что-нибудь об этой пещере, – сказала я наконец, чтобы прервать напряженное молчание. – Как вы ее нашли?
Блейк взял длинную палку и немного поворошил ею огонь, прежде чем посмотреть на меня.
– Случайно, – сказал он затем. – Здесь, на побережье, практически повсюду можно наткнуться на пещеры контрабандистов. В конце концов, контрабанда раньше была чертовски прибыльным делом.
Он сделал короткую паузу, во время которой я осмотрелась в небольшой пещере. Кроме набитого соломой вещевого мешка, на котором мы сидели, я обнаружила в стороне еще несколько ящиков, которые выглядели довольно старыми. На одном из них стояла стеклянная бутылка со свернутым листом бумаги в ней.
– С помощью факелов контрабандисты на берегу часто заманивали корабли на ложный курс, чтобы они разбивались о скалы. Внизу уже ждали люди в лодках, собирали награбленное и, если понадобится, дрались с оставшимися в живых. Это было кровавое время.
– Ужасно, – пробормотала я.
Он пожал плечами.
– Крестьянин в то время зарабатывал, может быть, 40 пенсов в неделю. Но, будучи контрабандистом, он мог заработать 50 пенсов за одну ночь.
Я встала и потянулась за бутылкой со свернутым посланием. Стекло было темно-зеленым, и в нем была большая трещина. Медленно я села и представила себе, как Блейк и Престон, будучи маленькими мальчиками, исследовали эти пещеры.
– Рада, что не жила в то время, – сказала я, пытаясь представить, что могло быть в письме, застрявшем в бутылке. – Вы когда-нибудь думали о том, чтобы прочитать послание?
