— Боже мой, куда я попала? — с отвращением пробормотала моя госпожа. — Я, должно быть, никогда к этому не привыкну.
Версаль был весь пропитан грязью. От стен, драгоценных занавесей, дорогих гобеленов и изысканных обивок мебели исходил пронзительный запах сажи и дыма, потому что камины из-за плохого ухода постоянно дымили. С ноября по май дым витал в воздухе, и от него слезились глаза.
В первом письме своему супругу графиня разочарованно писала:
«Но хуже всего, что нищие, которые во дворце, кажется, повсюду, а также слуги и даже благородные господа облегчаются во всех углах. Все коридоры дворца в моче и испражнениях. Вы себе представить не можете, месье, как меня тошнит от этих запахов. Они повсюду, даже в садах и парках. Картины и статуи тоже в ужасном состоянии, как и мебель и занавеси, все пропылено, ветхо.
Сами люди обращают мало внимания на чистоту своего платья и тела. Чтобы не садиться в ванну, они предпочитают поливаться духами. Когда смотришь на Версаль снаружи, то он выглядит роскошно и производит сильное впечатление, но грязь внутри просто не поддается описанию.
Прежде всего я приказала поставить в своих апартаментах большие горшки с душистыми растениями. Я слышала, что и дофина Мария-Антуанетта, которой я еще пока не представлена, будто бы сделала так же. Кроме того, она регулярно жжет ароматические эссенции, чтобы заглушить вонь. Я последую ее примеру.
Простите, супруг мой, что я так жалуюсь, но я просто не могу не обращать внимания на эти обстоятельства. Чтобы создать хотя бы в моем ближайшем окружении более или менее человеческие условия, я поручила Жюльенне вычистить часть коридора, непосредственно прилегающую к моим апартаментам.
Жюльенна, кстати, ведет себя очень хорошо. Она нашла себе маленького почитателя, пажа, который вместе со служанкой Элен помог ей вынести наши постели, подушки и занавеси во двор и основательно проветрить. Так что теперь мы можем нормально спать, а запах дыма совсем почти выветрился из обивки».
Глава четвертая
Вскоре после нашего приезда графиню дю Плесси позвали к мадам де Тессье, старшей придворной даме, отвечавшей за хорошие манеры. Как позже выяснилось, она портила жизнь дофине. Она неодобрительно оглядела мою госпожу с головы до ног:
— Мадам, вам придется научиться правильно ходить. В Версале дамы словно парят по воздуху.
От этого заявления моя госпожа покраснела.
Тессье решила продемонстрировать ей это. Она делала маленькие, легкие шажки, во время которых ее очень пышная юбка плыла, как облако, над гладким полированным мраморным полом.
— Наш танцмейстер, месье Бароло, проведет с вами необходимые занятия, чтобы не бросались в глаза ваши неподобающие манеры. Кроме того, он обучит вас придворным танцам. А я вас научу, когда и какой наряд уместнее надеть. В некоторые дни церемониал предписывает облачаться в особые цвета, но об этом вам расскажет мадемуазель Роза Бэртэн, придворная портниха. Она пользуется особым доверием будущей королевы, и вы во всем можете на нее положиться.
Насмешливо приподняв выщипанные в тонкую ниточку брови, она изучала Франсину дю Плесси.
— Я преподам вам, как кокетливо снимать и надевать перчатки, когда вас будут представлять его величеству. Благо для этого у нас еще есть время. Используйте его с умом, мадам, потому что при этом дворе церемониал соблюдается очень строго.
— Мне кажется, что гораздо важнее прогнать из окрестностей дворца нищих и как следует убрать грязь, прочистить вытяжки в каминах и наконец что-нибудь предпринять, чтобы люди не опорожнялись прямо в коридорах, — строптиво возразила графиня.
Однако мадам де Тессье, сохраняя холодное выражение лица, казалось, слов графини не слышала.
— Ваша прическа, мадам дю Плесси. Я вынуждена сказать — она просто ужасна.
Мадам Франсине показалось, что она ослышалась. Но Тессье продолжила, недовольно поджав губы:
— Такие прически носят, возможно, в деревне, но не в Версале. — И она рассмеялась.
Я, которая сопровождала свою госпожу и смиренно стояла позади нее, от возмущения фыркнула. Я знала, как гордится графиня своими прекрасными длинными золотистыми волосами.
— Я пришлю вам лучшего придворного парикмахера, месье де Бассинье. Он посоветует, как вам лучше выбрать прическу, а кроме того, подберет вам парики, которые вам понадобятся для различных праздничных церемоний. — По насмешливому выражению лица пожилой матроны можно было прочитать, какую радость ей доставляет унижать другого.
Моя госпожа изящно поклонилась, мило улыбнулась и очень мягко ответила:
— Благодарю вас, мадам, за наставления. Но услуга за услугу, и я не могу и не должна утаивать от вас, что у вас совершенно ужасный запах изо рта. Я настоятельно советую вам прополоскать рот водой с мятой и почистить оставшиеся зубы мелом. Тогда вы снова сможете приближаться к людям, не доставляя им неудобств. Только не нужно благодарить меня, мадам де Тессье, — притворно возразила она, когда старуха готова была наброситься на нее, и тут же продолжила: — А теперь, я надеюсь, вы позволите мне удалиться. Желаю вам приятного дня!
Да Франсину дю Плесси никому было не позволено оскорблять. Легкими быстрыми шажками она выпорхнула из салона церемониймейстерши. Я поспешила последовать за своей госпожой, хотя мне и хотелось бы остаться, чтобы насладиться воплями мадам де Тессье.
Я не сомневалась, что в лице старшей придворной дамы моя госпожа нажила себе смертельного врага при дворе. Но графиня на собственном примере продемонстрировала мне, как важно в нужный момент уметь показать зубы, иначе перестанешь себя уважать.
Я схватила толстую метровую палку, которую мне принес паж Франсуа. Я оставила ее в углу перед дверью салона мадам де Тессье и была рада, что никто ее за это время не прихватил.
— Эта дубина поможет тебе, если придется защищаться от нищих, — сказал тогда Франсуа. Я была очень тронута такой заботой. — Я все знаю здесь, Жюльенна, и в том числе, как спасти свою шкуру, причем не только от сумасшедших и бандитов, но также — а случается это нередко — от благородных господ, которые норовят залезть тебе в штаны.
Я лишилась дара речи.
— И благородные господа позволяют себе такие выходки? — наивно спросила я.
— А ты как думаешь, малышка, — ухмыльнулся Франсуа, — именно они как раз и есть самые большие свиньи, и многие из них занимаются ЭТИМ не с девушками, а предпочитают молодых мальчиков.
Вскоре после того как мы поселились при дворе, я стала замечать, как на меня с удивлением смотрят Элен, Франсуа и многие другие. У некоторых в глазах читался испуг. Сначала я смущалась и думала, что это из-за моих дурных манер. Наконец я набралась смелости и спросила:
— Франсуа, скажи, пожалуйста, почему на меня все так пялятся? Разве я и в самом деле так невозможно выгляжу?
