– Куда в тебя столько влезает? – с подозрением спросила девушка.
– Это я еще на диете, – пошутил я.
Лена быстро съела свою порцию и теперь со все возрастающим удивлением следила за мной. А я, умяв все мясо и вермишель, доел салат и потом тщательно вычистил тарелки последним куском хлеба.
– Как так? Ты же худой! – изумленно воскликнула девушка.
– Мне нужно очень много есть, а иначе я просто умру от голода, – объяснил я. – Это плата за способности. Сверхбыстрая реакция, скорость, сила, регенерация – все это требует энергии, которую человек получает из пищи. А еще мне всегда нужно много белка, чтобы восстанавливать мышцы.
К счастью, у меня были хорошие зубы, и я любил хорошо покушать. А иначе необходимость постоянно много жрать стала бы проблемой.
После ужина мы сели в зале пить чай с тортом и продолжили наш разговор под ненавязчивое бормотание телевизора.
– Игорь, ты давно в Ордене?
– Да уже год, наверное… год с небольшим. И четыре года тренировок и обучения до этого.
– А как ты вообще в нем оказался?
– Это долгая история, – вздохнул я.
– Время у нас есть, – лукаво ответила девушка.
– Тогда слушай. Никто не знает почему, но я родился с одной интересной особенностью. Я берсерк. Знаешь, кто это такие?
– Ну… это викинги, которые ели перед боем мухоморы или пили настойку на мухоморах. От этого они на время впадали в бешенство и сражались, не чувствуя ни боли, ни страха, пока не падали замертво.
– Почти правильно, – кивнул я. – Это не только викинги, но и германцы вообще. Такие случаи упоминаются еще… но это не важно. Но, можешь мне поверить, мухоморы тут ни при чем. Берсерки могли изменять свое сознание и управлять своим телом. Они действительно не чувствуют в бою ни боли, ни страха, ни жалости. Вступая в сражение, берсерки или побеждают, или умирают.
Я объяснял упрощенно, не вдаваясь в лишние подробности. Впрочем, я и сам еще далеко не все понимал.
– Я вот такой вот берсерк. На мне все очень быстро заживает. В бою не чувствую боли и могу спокойно перенести смертельную для обычного человека рану. Но в этом мне далеко до вампиров.
– И много таких людей?
– Сейчас я один такой. Уникум… или выродок.
– Ты чего?
– Да так, – я махнул рукой, не желая ничего рассказывать. – В общем, как ты понимаешь, Орден не мог пройти мимо такого, как я.
– Повезло… – с легкой завистью протянула Лена.
– Возможно, хотя меня никто не спрашивал.
– Почему?
– Берсерки практически не могут себя контролировать. Нужны упорные тренировки, развивающие самоконтроль, но и они не гарантия. Берсерк запросто может сорваться и пойти убивать всех подряд. Я опасен для людей, поэтому… мне предложили выбор между жизнью где-нибудь в тайге или службой в Ордене.
Повисла тишина. Лена кусала губы, не зная, что сказать, а я корил себя за то, что вообще стал это рассказывать. Можно было обойтись и без таких подробностей.
– Это несправедливо.
– Лен, жизнь никогда не бывает справедливой. Орден решал хладнокровно и расчетливо. Такой, как я, может сорваться и убить много людей. Меня ведь именно так и нашли. Я в драке… убил нескольких человек, – неохотно сказал я. – Берсерк опасней любого маньяка. Рано или поздно я бы сорвался, а это могло произойти где угодно. На улице, на площади во время праздника или в школе. Кто знает, скольких бы я убил, прежде чем меня смогли остановить. Так что все правильно.
Именно так в свое время объясняли не мне – моим родителям. А сам я все понял позже.
Лена поправила волосы и залезла с ногами на диван. Я видел, что у неё много вопросов, но после моего не самого веселого рассказа она не решалась их задавать. Тогда я начал сам рассказывать ей.
– Знаешь, у нас прямо под городом живут гномы.
– Правда? – восхищенно спросила Лена.
– А зачем мне врать? Небольшой клан, они не любят выходить на поверхность, но иногда пускают к себе гостей.
– Ух ты! Вот бы побывать там! А эльфы у нас есть?
– Одна эльфийка живет. Если хочешь, познакомлю.
– Конечно, хочу!
– Между прочим, только в России эльфы и живут. Они двести лет назад пришли в наш мир и получили разрешение построить свой город на Дальнем Востоке. Эльфы никого к себе не пускают и сами редко покидают дом. Но около двадцати из них расселились по миру.
Лена жадно слушала меня. Её серые глаза светились от восхищения и радости. Она уже мечтала увидеть подземные города гномов, эльфов и оборотней.
– А… школы магии есть? – с робкой надеждой спросила девушка.
– Хочешь попасть в Хогвартс? – улыбнулся я.
– Можно подумать, ты не хотел бы!
– Нет, школ магии у нас нет. Но зато есть Академия Ордена.
– И чему в ней учат?
– Разному. В том числе и магии.
Кажется, я знаю, куда Лена будет поступать после школы.
– А вампиры? Они какие на самом деле?
– Вампиры? – я задумался. – Да как бы тебе сказать… они разные. Среди них много нормальных, которые живут сами по себе, варятся в собственном соку и воюют потихоньку с оборотнями. А есть другие… вроде того, кто на тебя напал.
– И что с ним будет? Мне сказали, что я больше его не увижу…
– Его казнят.
Девушка передернула плечами.
– Вампиры опасны. Это безжалостные охотники и убийцы, хладнокровные и расчетливые. Этот вампир не жалел тебя, он хотел, чтобы ты привела к нему других жертв. Но к несчастью для него пришел я.
– А если бы не пришел?
– Через пару дней ты бы умерла от потери крови. Вампир выпил бы всю твою кровь.
Лена помрачнела. К ней пришел запоздалый страх, осознание того, что смерть была совсем близко.
– Им не обязательно пить человеческую кровь. С таким же успехом они могут питаться кровью животных. Разница между ней и человеческой примерно такая же, как разница между человеческим мясом и свининой, к примеру.
Тут я немного врал. Для вампиров есть разница в том, чью кровь пить. Но позиция Ордена в этом вопросе была жесткой. Так что им оставалось только финансировать развитие донорства, а также искать людей, готовых добровольно делиться с ними кровью. Ну и заниматься охотой до тех пор, пока на след «королей ночи» не выйдем мы.
– Понятно… А если, к примеру, вампир влюбится…
Я рассмеялся.
– Что?!
– Так не бывает.
– Почему?
– Потому что вампиры и люди слишком разные. Температура тела разная, образ жизни совершенно иной. Кроме этого, человек для вампира всегда выглядит как бутылка с соком.
