Среди факторов, особо повлиявших на создание неблагоприятной социальной обстановки в Уоттсе, Маккоун отдельно упомянул печально известную поправку за номером 14, принятую в ноябре 1964 г. Калифорния в 60-е гг. не испытывала недостатка в социальной активности, но вызвавшая жаркие протесты поправка к Конституции номер 14 выделяется особо. Годом ранее, в июне 1963 г., штат принял «Закон Рамфорда» о запрете на дискриминацию при найме, продаже и аренде жилья. Он касался кредитных учреждений, выдающих ипотеку, и агентов по операциям с недвижимостью, его целью было предоставить равные возможности для чернокожего населения при покупке жилья. Это казалось важным шагом в борьбе за гражданские права, но вызвало немало споров. Даже в Беркли – в Беркли!
[4] – похожий законопроект чуть ранее в том же году был отклонен. Однако уже следующей весной появилась инициатива внести в Конституцию поправку – ту самую поправку 14, призванную отменить «Закон Рамфорда». И, несмотря на протесты (которые по масштабам соответствовали тем, что сопровождали принятие самого закона), в результате референдума поправка была принята. И это лишило нищих жителей Южного Центрального района последнего шанса на то, чтобы улучшить жилищные условия или получить заем на строительство. Даже если бы кто-то из Уоттса каким-то образом сумел заработать достаточно денег, чтобы позволить себе дом в Бель-Эйре, им на законном основании могли бы отказать в покупке жилья. (Идея о черной семье, живущей в Бель-Эйре, все еще казалась оригинальной, когда в 90-х там поселились дядя Фил и тетя Вив
[5].)
В конечном итоге поправка номер 14 была признана неконституционной Верховным судом США. Но в 1964 г. ее принятие стало явным сигналом для чернокожих американцев, что не только система настроена против них – это им давно было известно, – но и большинство людей тоже готовы голосовать за то, чтобы оставить все как есть. Поправка показала не просто бездействие со стороны белого большинства или отрицание бедственного положения, в котором находились слои населения, лишенные гражданских прав. Это был пример дискриминации большой группы населения штата.
Арест Фрая стал искрой, загоревшейся внутри строительных лесов, возводимых на протяжении десятилетий. Пламя бушевало неделю, а тлело бесконечно долго. Беспорядки в Уоттсе стали точкой, где государственная политика лицом к лицу встретилась с последствиями нищеты и неравенства. Это повторится еще не раз: например, в 1992 г., когда Родни Кинг будет избит полицейскими, которые останутся безнаказанными, и снова в 2015 г. в Фергюсоне, штат Миссури, после того, как полицейский Даррен Уилсон несколько раз выстрелит в спину молодого человека по имени Майкл Браун.
Среди ужасных условий, которые привели к беспорядкам в 1965 г., был недостаток доступа к медицинскому обслуживанию. Даже сегодня существует мнение, что почтовый индекс человека способен точнее предсказать проблемы со здоровьем, чем его генетический код. В квартале Вестмонт Южного Лос-Анджелеса продолжительность жизни короче на 10 лет, чем в Калвер-Сити, расположенном на другом конце города. В Южном Лос-Анджелесе каждый третий взрослый не имеет страховки.
И в этом, конечно, виноваты мы, а не меланин. Если бы все были одинаково пигментированы, мы нашли бы другие способы поделить людей на группы. Беспорядки в Уоттсе – это классический пример системной несправедливости, однако роль доступа к здравоохранению часто не учитывается при обсуждении факторов, повлиявших на сегрегацию в отношении жителей Южного Центрального района. Уоттс является экстремальным примером перекосов в системе здравоохранения, которые характерны для Соединенных Штатов в целом (да и для многих других стран) и существовали всегда, как до, так и после сожжения квартала.
В то время как значительная часть системы здравоохранения игнорировала неблагополучные кварталы, некоторые практикующие врачи поступили по-другому. За год до событий в Уоттсе, в июле 1964 г., в подсобном помещении кафедрального собора St. John’s на бульваре Адамс, что находился в Южном Центральном районе, небольшая группа медицинских работников начала оказывать бесплатную помощь детям из бедных семей. Пожертвовав свободными субботами, местные врачи и медсестры создали то, что получило известность как клиника St. John’s. По сей день она остается важнейшим элементом в системе здравоохранения Южного Лос-Анджелеса и примером служения тем, кто лишен гражданских прав по расовому признаку.
В последнее время и по гендерному признаку тоже.
Почему у большинства женщин нет адамова яблока?
В одной из ранних сцен в Библии и Торе мужчина по имени Адам вкушает «запретный плод». Возможно, тот плод был яблоком, а может, и нет. В книгах плод не называется, но именно с помощью яблока византийские художники решили проиллюстрировать эту сцену. Фрукт застрял в горле у Адама, поскольку, как вы помните, был запретным, а герой-антагонист – Бог – не разбрасывался пустыми угрозами.
Яблоко решило поселиться в горле Адама навсегда, каким-то образом неразрывно соединившись с тканью его гортани. Так и появился термин «адамово яблоко» – то, что анатомы называют ларингальным выступом.
Я не силен в вопросах религии, но сдается мне, что Ева вкусила того же яблока, верно? Разве это не существенная часть той истории? Даже для мифа объяснение явно хромает. В физиологическом плане тоже. Если бы у человека застрял большой кусок яблока в гортани, он бы начал задыхаться, кашлять и испытывать рвотные позывы, пока кусок фрукта не вышел бы наружу. Короче, если вы искали доказательства участия руки божьей в создании человеческого тела, можете больше не искать – это рвотный рефлекс. Организм, не тратя время на консультации с разумом, пытается спасти себя, выталкивая создавшую опасность пищу наружу. (Только у ⅔ всех людей имеется рвотный рефлекс, но ответ на поставленный вопрос не исключает оставшуюся треть, а является простым предположением, что нейронные схемы данного человека в этом отношении согласуются с нейронными схемами большинства населения Земли
{32}.)
Когда языкоглоточный, или глоссофарингеальный, нерв чувствует нечто, слишком большое для прохождения через ваше горло, он посылает сигнал прямо в ствол головного мозга, который отдает мышцам в глотке приказ сокращаться. Если у Адама не было рвотного рефлекса, или он не мог кашлять из-за какого-то уникального паралича этого нерва, или если у него случился инсульт, из-за которого замкнуло часть его мозгового ствола, яблоко действительно могло оставаться в горле в течение длительного периода. Тогда он бы стал известен как Адам хриплый или Адам писклявый. Вскоре яблоко начало бы гнить, и вокруг него развилась бы инфекция. Гной накапливался бы до тех пор, пока горло Адама не заполнилось бы им окончательно и не оказалось бы полностью закупорено. Он бы умер либо от механического удушья, либо от септического заражения – и все из-за какого-то вонючего яблока, застрявшего у него в горле.
