Это вселяло в Фрэнка беспокойство. Он уже несколько недель не вспоминал о Брэке. Надсмотрщик превратился в призрака, орудующего где-то на заднем плане: странные звуки, тени на улице, передвинутые предметы – это Брэк занимался своей работой. Быть может, этим дело не ограничивалось. Но Фрэнк не мог сказать, что тут не так.
И все же, если это Брэк по ночам ездит к спускаемому аппарату и обратно, нужно предупредить Деклана, чтобы тот не копал глубже.
Фрэнк устроил так, чтобы они с Декланом оба оказались на улице: один проверял багги, другой регулировал солнечные панели. Жестом показав, что он отключает микрофон, Фрэнк подождал, когда Деклан закончит протирать батарею, направленную на полуденное солнце.
Они соприкоснулись шлемами.
– Это Брэк?
– Это точно не один из нас.
– И что он скрывает от нас? И почему?
В воздухе висела пыль. Она хрустела и скрипела на стеклах.
– Знать нам это необязательно. Да, пожалуй, мы и сами не хотим это знать.
– Ну, а я хочу знать, – возразил Деклан.
– Вот и спроси сам у Брэка. Я уж точно не возьму это на себя.
– Ну конечно, ты не спросишь. А почему? Потому что у тебя такой склад характера. Он босс, могучий белый, и ты не вправе спрашивать, почему он поступает так, а не иначе. Ты по-прежнему заключенный. – Он постучал указательным пальцем Фрэнку по шлему. – Вот здесь. Мое предположение – он общается с «Ксеносистемами».
– Это же бред какой-то. Центр связи у нас здесь, на базе.
– Значит, Брэк говорит с «Ксеносистемами» о чем-то таком, о чем мы не должны знать.
– Ну что такого он может сказать? – пожал плечами Фрэнк.
– А разве ты не хочешь узнать, о чем он говорит?
– Нет. Если честно, нет. Потому что к нам это не имеет никакого отношения.
– Господи, Фрэнк, это имеет к нам самое прямое отношение! Разве тебе не любопытно? Нисколько?
– Ну, может быть, самую малость. Но это может обернуться для нас неприятностями, без которых лучше обойтись. Послушай, у нас все более или менее наладилось. Мы занимаемся тем, ради чего сюда прилетели. Скоро сюда прибудет экспедиция НАСА, и нам предстоит общаться с астронавтами. Давай не будем раскачивать лодку.
– Фрэнк, ты только сам себя послушай! По тебе дурдом плачет! Нам нужно выяснить, что затеял Брэк, на тот случай если именно он хочет раскачать лодку. Я переговорю с Ди. Может быть, он сможет это узнать.
– Не впутывай сюда малыша!
– Мы не сможем услышать то, что Брэк говорит «Ксеносистемам», но, быть может, нам удастся перехватить вторую половину разговора, переданную в ответ.
– Я серьезно, не втягивай в это Ди. Ему это ни к чему.
– Он сам отвечает за свои действия. Он уже взрослый, Фрэнк. И ты ему не отец.
Это причинило боль. Словно удар в сердце, хотя Деклан не мог и предположить, в чем дело. Фрэнк отпрянул назад, буквально отшатнулся, и Деклан смерил его холодным взглядом. Электрик нажал кнопки на панели управления скафандром, и разговор завершился. Фрэнку осталось только удалиться в противоположный конец базы, где стоял ядерный генератор, безмолвно насыщая стоящий на нем бак с водой дармовым животворным теплом. Он рассеянно обошел вокруг реактора, вспомнил слова Брэка насчет скуки и решил провести тщательный осмотр через минуту-другую.
Включив микрофон, Фрэнк устремил взор на Вершину, на цепочку Беверли-Хиллз, на стенку кратера вдали. Горизонт всегда был в той или иной степени затянут дымкой. На Земле бывают дни, сразу после дождя, когда воздух становится прозрачным и горизонт виден в мельчайших подробностях. На Марсе такого не было: здесь существовали лишь различные оттенки дымки, от отдаленных до близких. В пыльную бурю видимость сократится до нуля, и солнечные батареи не смогут выдавать электричество несколько дней, а то и недель.
Это будет любопытно.
Фрэнк по-прежнему мыслил долгосрочными перспективами. Но он не останется здесь навечно. Брэк заберет его домой. Со временем.
Как ему быть? Сказать Брэку, что всем известно о его ночных визитах к спускаемому аппарату и кое-кого – в первую очередь Деклана – это очень заинтересовало? Но ему нужно будет и дальше жить с этим человеком, полагаться на него, работать вместе с ним.
А сделает он вот что: вернется к водонагревателю и должным образом его проверит – все трубы, все соединения со шлюзовой камерой теплицы.
Ему нужна была какая-то новая задача. Он руководил сборкой модулей, выполнял практически все перевозки: работа тяжелая, опасная. И теперь, когда она закончилась, когда чувство постоянной жизни на грани смерти стало стираться в памяти, ему остро недоставало ощущения себя живым и нужным. В тюрьме царила однообразная скука, и Фрэнку не хотелось скатиться к тому, чтобы воспринимать марсианскую базу как еще одну тюрьму. Нет, этого не будет. Только не с ним.
Поэтому он переговорит с Брэком. Не о том, какого черта тот тайком разъезжает на багги, а о новых строительных работах. О земляных валах и необожженном кирпиче.
Если Деклан хочет подслушивать… трудно определить, насколько у него это получится. И как поступит в ответ Брэк. Атмосфера на базе хорошая. Заключенные общаются между собой, и лишь изредка возникают трения. В основном из-за электричества. В основном потому, что Деклан такой, какой есть.
Остаются еще неприятности с наркотиками – возможные неприятности с наркотиками. Есть помещение, запирающееся на замок. Почему бы не хранить лекарственные препараты там? Почему Брэк не убрал их туда сразу же, как только обнаружил, что ящики вскрыты?
Да пошли все к черту! Честное слово, пошли все к черту! Если все собираются скрытничать, ну и пусть. Не его, Фрэнка, задача строить всех строем. Главное, чтобы у него самого не было рыльца в пушку, правильно?
Закончив осматривать генератор, Фрэнк направился к мастерским. Модуль выглядел как-то не так. Как-то неправильно. Сдувшимся.
Ускорив шаг, Фрэнк подошел к модулю и потрогал его рукой. Стенка должна была быть более упругой.
– Ди!
– Да, Фрэнк. Что там у тебя?
– Я у мастерских. У тебя нет никаких сигналов о неисправностях в модуле?
– Сейчас взгляну.
Фрэнк попытался посмотреть сквозь пластик. Солнце было прямо над головой, и ему удалось разглядеть лишь неясные размытые силуэты.
– Так, я только что вспомнил, у нас была проблема с сигнализацией: мы ее отключили.
– И почему?
– Потому что регистратор измеряет содержание кислорода в воздухе, а воздух в мастерских – это обычный сжатый марсианский воздух, поэтому сигнализация постоянно ложно срабатывала.
– Где Зевс?
– Сказал, что собирается в теплицу заняться аквариумом с тилапией.
