– Спасибо.
Я вспыхнула, довольная похвалой, заслуженной с таким трудом, и подошла к скульптуре. Лебедь в натуральную величину был великолепен. Лиза упрекала меня за излишние хлопоты, но результат оказался потрясающим.
– На самом деле это кусочки лакрицы. Я нанимала еще и кондитера.
Это замечание впечатлило тетушку. Она одобрительно подняла подбородок.
– Прелестный штрих. А винную карту ты смотрела? Тебе придется тщательно подбирать вина к каждому блюду. Хотя… – Она постучала по скатерти пальцами в перчатках. – Наверное, ты не захочешь сегодня подавать красное.
Я предоставила кузине полную свободу в выборе вин. Сама же сосредоточилась на заказе шампанского и лепестков роз для тостов. Я не знала, что тетя против красного. Не успела я об этом расспросить, как она продолжила, сморщив нос:
– Не стоит напоминать о крови. Особенно после этой ужасной статьи.
Я резко переключила внимание на тетю.
– Какой статьи?
Явно раздраженная тем, что ей пришлось об этом упоминать, она подошла к буфету и сунула мне газету под нос. У меня слегка дрожали руки, пока я читала заголовок.
ЗВЕРСКОЕ УБИЙСТВО
Очередное преступление в стиле Джека-потрошителя в Нью-Йорке
Не дав мне дочитать этот ужас, она вырвала у меня газету.
– Я скажу дворецкому насчет вина. Ты уверена, что все остальное готово?
– Да, тетя.
Ответ прозвучал сухо даже для моих ушей, но я боялась, что иначе с меня слетит маска деланого спокойствия. Это был кошмар. Не важно, насколько далеко я уехала и как усиленно старалась выбросить его из головы, Джек-потрошитель преследовал меня, вторгаясь во все сферы моей жизни. Прежде чем тетя продолжила трепать мне нервы, я поклонилась.
– Прошу прощения, мне нужно подышать свежим воздухом, пока не началось торжество.
* * *
Маленький сад за бабушкиным домом со всех сторон окружали здания, надежно укрывая его от чужих глаз. По стенам вился припорошенный снегом плющ, и я представила, как он оживает и цветет летом, покачиваясь на ветру с Гудзона.
Мысли очень быстро потекли в зловещем направлении. Я представила, как эти побеги оборачиваются вокруг шеи ничего не подозревающей жертвы и душат, прежде чем в ее кожу жадно вопьются шипы и брызнет кровь. Видение стало настолько реальным, что я почти ощутила знакомый медный запах.
– Джек-потрошитель и правда здесь, – прошептала я самой себе.
Дыхание вырвалось облачком пара. Я содрогнулась при мысли о том, на что способно мое воображение теперь, когда Джек-потрошитель снова взялся за старое. В прошлый раз мне мерещились оборотни и вампиры.
Мое внимание привлекла бледная мраморная статуя ангела, испугавшая меня своими размерами. Я выровняла дыхание, упрекнув себя за нервозность. Статуя терялась на фоне снега и каменной стены, но присмотревшись внимательнее, я удивилась, что не сразу заметила такое величественное изваяние.
Перья были тщательно вырезаны, раскинутые крылья напоминали голубя в полете. Снег скользил по лицу ангела, словно слезы. Печаль на его лице заставила меня усомниться в том, что это в самом деле ангел. Возможно, падший.
О его приходе меня предупредил звук шагов. Я быстро взяла себя в руки, надеясь, что остатки дрожи можно списать на холод, и с нейтральным выражением лица повернулась к Томасу. Я знала, что не одурачу его улыбкой, но ведь мое беспокойство можно легко отнести на счет праздника. Он знал, что со скальпелем я управляюсь лучше, чем с провозглашением тостов, и обожал меня за это еще сильнее. Я удивилась тому, что он не один.
Следом за ним трусил черный как ночь кот. Я посмотрела на него прищурившись и заметила белое пятно на шее.
– Кресуэлл, за тобой идет кот.
Я поискала взглядом метлу или еще что-нибудь, чтобы прогнать животное. В качестве последнего средства я постучала по земле тростью. Кот раздраженно дернул ушами и посмотрел на Томаса. То ли у меня разыгралось воображение, то ли животное собралось напасть.
– Он сейчас прыгнет на тебя.
– На самом деле он ждет приглашения. Смотри.
Томас хлопнул себя по плечу. Кот без колебаний прыгнул прямо с земли и, пристроившись на плече Томаса, самодовольно уставился на меня.
– Уодсворт, познакомься с Сэром Исааком Мявтоном. Сэр Исаак Мявтон, это та самая особа, о которой я тебе рассказывал. Будь с ней милым, или больше никаких почесываний живота не дождешься.
Я открыла рот и тут же захлопнула, потеряв дар речи. По крайней мере я больше не падаю в пропасть Джека-потрошителя… Томасу опять удалось спасти меня от гибели. Разве что сейчас он об этом не знал.
– Сэр Исаак Мявтон? – Я закрыла глаза. – Ты серьезно думаешь, что я буду так обращаться к этому существу? Где ты его нашел?
– Глупости. Ты же не называешь меня его королевское высочество лорд Томас Джеймс Дорин Кресуэлл? Сэр Исаак вполне адекватен. Он нашел меня в нескольких кварталах отсюда. Он управляется с гравитацией лучше своего тезки.
Скоро я начну называть Томаса Королевской Занозой в моей заднице.
– Мы не можем держать это животное.
– Сэра Исаака, – поправил Томас.
Я вздохнула.
– Мы не можем держать Сэра Исаака. Мы же все время путешествуем.
Томас нахмурился. Я думала, он увидит логику в моем утверждении, но, очевидно, ошиблась.
– Думаешь, я его брошу? Смотри, какие у него смышленые глаза. – Он погладил кота, по-прежнему сидевшего у него на плече и настороженно смотревшего на меня золотистыми глазами. – Ты же не откажешь мне в моем единственном настоящем желании в день рождения?
– Я думала, что мое присутствие – твое единственное настоящее желание, – вкрадчиво заметила я.
Он состроил гримасу.
– Представь: ты приходишь домой после целого дня работы, снимаешь окровавленный фартук, берешь кружку горячего чая. И вот тебе на колени запрыгивает Сэр Исаак, крутится раз, два, возможно, три, прежде чем свернуться теплым пушистым клубочком. – Он почесал кота за ухом, отчего тот замурлыкал так громко, что, наверное, переполошил соседей. – Разве привязанность кота и хорошая книга – это не идеальный вечер?
– Это все, что я должна представить? Если вечер идеальный, то как в него вписываешься ты?
– Ты будешь сидеть у меня на коленях, а Сэр Исаак у тебя.
Придержав кота, Томас быстро увернулся от снежка, который я в него швырнула.
– Что? Я представляю наше будущее!
Я стряхнула снег с перчаток и сдалась.
– Ладно. Сэр Исаак остается. Полагаю, он теперь Кресуэлл-Уодсворт.
С лица Томаса исчезла беспечность.
