– Вы уже познали плотские удовольствия, мисс Уодсворт?
Он почти мурлыкал. У меня перед глазами заплясали черные точки. Я вцепилась в его руки, ломая ногти. Внезапно в мыслях возник и исчез Натаниэль. Он предупреждающе крикнул. Я потеряла представление об окружающем, сосредоточившись только на моем покойном брате. Его губы шевелились, но я его не слышала. Странно, что перед смертью я думаю о нем. Хотя, может, он явился забрать меня.
– Это еще лучше.
Я моргнула, прогоняя галлюцинацию, и сосредоточилась на мужчине передо мной. Взгляд у него теперь был бешеный, он знал, что конец близок. У меня в голове опять промелькнул Натаниэль. Настойчиво. На этот раз с воспоминанием из детства. Как мы играли в Торнбрайере.
Тот день живо всплыл в моей памяти. Брат учил меня давать отпор. Дьявол Белого города ослабил хватку так, что я пришла в себя. Очевидно, моя быстрая смерть не входила в его планы, он хотел поиграть со мной, как кот с мышью.
– Покончив с вами, я займусь вашим женихом. Ничего так не хочу, как стереть его с лица земли. Если он уже не умер. Он выглядел…
Собрав последние силы, я ударила его коленом в пах. Именно этому приему брат учил меня тогда, много лет назад. Еще он говорил, что нужно бежать без промедления. У меня будет всего несколько секунд. Когда дьявол завыл от боли, я вырвалась и поковыляла к двери. Но голова так кружилась, что я не могла идти ровно. Когда я добралась до порога, Холмс схватил меня сзади за волосы, вырвав клок.
Горло слишком болело, чтобы кричать. Не вполне оправившись, но совершенно обезумев, он придавил меня к земле всем своим телом и опять схватил за шею. На этот раз его глаза были черны. Казалось, что зрачки полностью поглотили голубую радужку. Я никогда не сталкивалась с такой яростью во плоти. В этот момент он больше не был человеком.
Глядя в эти горящие глаза, я знала, что смерть неминуема. Я попыталась что-нибудь найти. Какое-нибудь оружие. Молитву о том, чтобы покинуть это место живой. Пальцы скребли по сырой земле. Я боролась, зная, что теряю кислород, но у меня остался лишь один шанс. Когда опять начала подступать тьма, мои пальцы сомкнулись на ручке бензиновой канистры. Со всей силой своей воли и воли женщин, убитых до меня, я ударила монстра по голове.
Он свалился с меня, задев кран. Сверху послышалось шипение. Он открыл газ. Он шатался, держась за голову, кровь заливала ему глаза. Это был мой шанс. Я похромала к двери, надеясь сбежать, пока он отвлекся. Я почти дошла до коридора скелетов, когда услышала свист. Меня обдало волной жара. Я полуобернулась, не в силах смотреть, какой новый ужас приближается ко мне.
Пока Холмс метался, ему как-то удалось открыть дверцу печи. Пламя с бензином – не слишком хорошее сочетание. Если только вы не хотите устроить пожар или взрыв. Я резко развернулась, таща свое побитое тело к двери. Я запру убийцу и больше не оглянусь.
Я вышла в помещение со скелетами, выломала бедренную кость из жертвы, которую еще не успели собрать, и захлопнула дверь, запирая убийцу вместе с пожаром. Я уставилась на дым, сочившийся из щелей вокруг двери. Так легко оставить его там сгорать. Он это заслужил. Полиция решит, что произошел несчастный случай. Я буду свободна.
Я сглотнула ком в горле, поморщившись от боли.
Он начал кричать. Я смотрела на кость, которую держала. «Скажите, мисс Уодсворт, сколько человек вы убили?» – глумился он. Мне доставит огромное удовлетворение, если он сполна заплатит за свои преступления, но если я стану его судьей и палачом, то лишу семьи жертв права увидеть его перед судом. Хотя, может, пустить ему кровь того стоило.
Выбор должен был быть легким, но я бы солгала, если бы сказала, что это так. Из темноты всплыла сказанная Томасом фраза: «Я не стану для тебя монстром». И я уцепилась за нее, как за мигающий маяк. Я тоже не стану монстром Холмса.
– Я сама монстр.
И настало время раз и навсегда уничтожить эту уродливую часть своей души.
С рычанием, опять разрывающим мое горло, я рывком открыла дверь и закашлялась от черного вонючего дыма. Холмс хрипел на полу. Стиснув зубы, я бросилась к нему, схватила его под мышки и потянула с силой, которую у себя не подозревала.
Мы двигались медленно, а пекло от бушующего пламени только затрудняло наш путь. Я с трудом дышала в бесконечном дыму. Мне удалось перетащить Холмса в самое дальнее от крематория помещение и достать ключи из его жилета. Я неловко перебрала их, пока не нашла подходящий к замку. Я глянула на убийцу. Он уже пришел в себя, перекатился на бок и опять устремил на меня холодный взгляд. У меня есть несколько секунд, пока он не бросился на меня снова, а еще одной стычки я не переживу.
Я вывалилась в коридор, сражаясь со слезами, когда ногу пронзила боль. Но останавливаться я не могла. По щекам текли слезы, каждый шаг был болезненнее предыдущего. Я понятия не имела, туда ли я иду, но надеялась, что лестница куда-нибудь выведет.
Боль пульсировала в голове и ноге, путая мысли. Я могла сосредоточиться только на том, чтобы двигаться, идти дальше. Я выругалась, услышав за спиной возню Холмса, но не стала оборачиваться. В конце коридора я увидела свет и шла на него.
Жизнь свелась к двум всепоглощающим элементам: боли и свету. Понятия не имею, как я выбралась наружу. Даже не знаю, вышла я из аптеки или через провал в стене. Только что я брела во тьме и вот уже моргаю на заходящее солнце. Оно так резало глаза, что я застыла на месте. Не верилось, что это реально. Ветер развеял дым.
За спиной ревело пламя и тряслась земля. Я повернулась в тот момент, когда рухнула стена. Обломки разметались в десяти шагах от меня. Еще минута – и меня бы придавило. Вокруг меня летела пыль, и я задыхалась. Хотелось прямо здесь лечь на землю и свернуться клубком.
Вдали послышался вой сирен. У меня застучали зубы.
– Уодсворт!
Я заслонила глаза от яркого солнца и прищурилась, глядя сквозь густую пыль. Похоже, зима ушла, пока я бродила по аду. Или я попала на небеса. И Томас идет приветствовать меня у жемчужных врат. Мое сердце на миг замерло… Если я не умерла… Томас встал с постели. Он здоров.
Я шагнула вперед и остановилась. Вокруг меня падали пепел и сажа, из-за них было трудно дышать. Так много обломков, что я различала вдали лишь очертания и силуэты. Но мне нужно идти на этот голос – нить, соединенную с моей душой.
– Одри Роуз! – закричал Томас.
Он бежал так быстро, что я чуть не отпрянула с его пути. Он прорвался сквозь дым, как ангел возмездия, и сгреб меня в объятия. Он покрывал меня поцелуями, а по его щекам текли слезы.
– С тобой все хорошо? Я думал… если он…
Я кивнула, и он прижал меня к своей груди, его сердце билось рядом с моим.
– Ты хотя бы представляешь в каком я был ужасе? Я сошел с ума от страха, представляя все способы, какими тебя могли мучить. – Он проводил по мне руками, словно убеждая себя в том, что я настоящая. – Мысль о том, что я никогда тебя больше не увижу, никогда не услышу твой голос и не увижу, как ты погружаешь руки по локоть во внутренности… эта мысль чуть не убила меня. Если бы он причинил тебе боль, я…
