К каждой конторе может принадлежать от полдюжины до нескольких сотен самостоятельно занятых барристеров, и они призваны помогать отдельным специалистам делиться друг с другом знаниями, опытом, а также издержками, такими как арендная плата и оплата услуг персонала, самыми важными из которого являются клерки. Они наши сутенеры: заполучают для адвокатской конторы работу, заигрывают с солиситорами и назначают клиентам барристеров, следя за тем, чтобы никто не оставался без работы и все дела были покрыты. Такая система адвокатских контор помогает поддерживать нашу независимость. Идея состоит в том, что барристеры никому не обязаны. Рекомендации, которые мы даем нашим клиентам, благодаря этому могут быть объективными и продуманными, и мы при выполнении наших обязанностей не зависим от чьей-либо благосклонности или чьего-то расположения, и уж тем более от государства. Если вас обвинят в каком-то преступлении либо если государство захочет судить кого-то, обвиненного в преступлении, на помощь всегда готовы прийти независимые адвокаты и юристы.
* * *
Но давайте вернемся назад и посмотрим на зал суда сверху, стараясь быть – теперь, когда все составляющие элементы соединены воедино, – настолько же беспристрастным, как и я. Думаю, вы согласитесь, что это нечто особенное. За каждой деталью, за развитием каждой процедуры, за каждым постепенным расширением юридических прав подсудимого лежит то, что, как по мне, является самой сутью правосудия. Я говорю о беспристрастности. Думаю, беспристрастность намертво укоренена в том, что мы называем уголовным правосудием. Беспристрастное отношение к подсудимому. Беспристрастное отношение к потерпевшему. Беспристрастное отношение к свидетелям. Ну и, конечно же, беспристрастность по отношению к общественности. Когда мы вопим о несправедливом результате какого-либо процесса, то, как правило, имеем в виду, что он не был беспристрастным. Неминуемую критику в свой адрес по поводу замены мной одного не поддающегося описанию понятия другим я намереваюсь обойти, воззвав к нашему общему пониманию пересекающихся значений этих терминов.
Правовая норма – вот что такое беспристрастность (27). Беспристрастность заключается в том, что, в соответствии с Великой хартией вольностей, каждый человек, от короля до мелких дворян, от мелких дворян до крестьян, связан буквой закона. Беспристрастность в том, что все эти правила были согласованы избранными демократическим путем представителями, а не наложены монархом-тираном. Беспристрастность заключается в возможности ознакомиться с законами прежде, чем тебя могут наказать за их нарушение. Беспристрастность в том, что в случае обвинения в их нарушении каждого ждет один и тот же беспристрастный процесс, независимый суд, проводимый по тем же самым стандартам, что и для всех остальных. Беспристрастность в том, что у каждого есть право на непредвзятый суд под председательством независимого, высококвалифицированного судьи, являющегося гарантом правильного применения законодательства. Беспристрастность в том, что судить тебя будут рядовые непредвзятые мужчины и женщины, никак не связанные с твоим делом и вольные вынести любой кажущийся им справедливым вердикт.
Мы предполагаем, что все обвиненные люди изначально невиновны – в этом заключается беспристрастность.
Беспристрастность в том, что государственный обвинитель, огороженный от накала недовольства потерпевшего, возбуждает дело тогда, когда это продиктовано законом и общественным порядком, а не просто когда потерпевшая сторона может себе это позволить. Беспристрастность в том, что у подсудимого есть право на получение юридической помощи и защиту своих интересов квалифицированными людьми, в том числе бесстрашным независимым адвокатом, являющимся гарантом того, что его интересы не пострадают от недостатка у подсудимого красноречия, образования или другого социального капитала, а также что, в случае, если подсудимый настаивает на своей невиновности, он будет бороться, используя любые законные способы, пытаясь убедить суд, что вина его подзащитного не доказана.
Беспристрастность в том, что, с учетом высоты ставок, мы предполагаем, что все изначально обвиненные люди невиновны, и осуждаем их, подвергая меняющим судьбы наказаниям, только в случае полной уверенности в совершении ими преступления. Беспристрастность в том, что все осужденные за причинение вреда другим люди надлежащим образом наказываются с последующим восстановлением в своих правах, когда такое оказывается возможно. Беспристрастность в том, что от присяжных требуется вынести свой вердикт, основываясь на убедительных доказательствах, а не на предвзятом отношении, домыслах или слухах. Беспристрастность, наконец, в том, что виновного осуждают, а невиновного оправдывают, а в случае сомнений трактуются они в пользу подсудимого.
Наша состязательная система правосудия, когда она работает должным образом, является, пожалуй, величайшим гарантом личной свободы человека. Всем тем предотвращенным или исправленным судебным ошибкам, коих было немало на протяжении прошлого века, мы обязаны бесстрашию независимых адвокатов и судебных юристов, которые ставили под сомнение громкие заявления государства в рамках дел своих подзащитных; барристерам, которые разоблачали в ходе перекрестного допроса в суде заговоры коррумпированных полицейских, пытавшихся подставить их клиентов; солиситорам, которые добивались проведения ДНК-экспертизы, доказывавшей, что государство арестовало не того человека; обвинителям, которые изучали не использованный в ходе разбирательств материал и благородно представляли стороне защиты ключевые доказательства невиновности подсудимого. Не просто так рвущиеся к власти тираны первым делом подминают под себя адвокатов.
Я прекрасно понимаю, почему наша система криминального правосудия со всей своей любопытной историей развития, полной всевозможных хитросплетений, – система, которая, даже по мнению официального сайта органов юстиции Англии и Уэльса, является «противоречивой», «запутанной» и которую «вряд ли кто-нибудь, кого попросили бы придумать систему правосудия, стал бы копировать» (28) – по-прежнему повсеместно считается одной из лучших в мире. Я даже не буду с этим спорить. Но только если говорить о ситуациях, когда она работает так, как надо. Проблема в том, что зачастую это не так. Как мы с вами увидим, несмотря на все возвышенные принципы, на которых она основана, практически на каждом этапе нашей драгоценной системы уголовного правосудия что-то да выходит из-под контроля, приводя к неприятным последствиям, которых можно было бы избежать.
Давайте начнем с того, с чего начинается любое уголовное преследование. Для этого нам понадобится на какое-то время забыть про уголовный суд присяжных. Первой остановкой в пути у любого уголовного дела является куда менее помпезное место: магистратский суд.
2. Как на Диком Западе: магистратский суд
«Я искренне полагаю, что нигде по обе стороны Железного занавеса, да и во всем мире не сыскать народного суда, столь обильно представленного ответственными элементами общества, как мировой суд Англии и Уэльса».
Лорд Хейлшмен, ежегодное общее собрание ассоциации магистратов 1984 года (1)
Кайл сполз на сиденье посреди зала ожидания и нетерпеливо стукнул потрескавшейся резиновой подошвой своих ботинок спинку стоящего перед ним кресла. Сам того не желая, он пробудил дремлющего вне его взора оккупанта, который, в обнимку с жестянкой с непонятным пойлом и в куртке с капюшоном, источая сильнейший аромат застоявшейся мочи, растянулся на трех сиденьях, судя по всему, отсыпаясь после предыдущего бурного вечера.
