Тем не менее формальным процедурам следовали, а обычная юридическая практика развивалась. В период правления Эдуарда количество прокуроров выросло примерно с 10 до 200. Они стали новой элитой. Там, где делаются деньги, всегда есть люди, которые хотят получить к ним привилегированный доступ. Это явление — неотъемлемая часть общей картины преобразований начала XIV века. За домохозяйствами богачей следил штат обученных управляющих, а организацией ферм занимались управляющие поместьем. Даже война становилась профессиональной. Король уже не собирал войска со всех широв, вместо этого он все больше и больше полагался на получающую жалованье армию, которую вели в бой постоянные командиры. Поскольку дело управления королевством становилось все более сложным, появилась потребность в постоянно работающих чиновниках, деятельность которых мы могли бы описать как государственную службу; в одном только суде лорда-канцлера, который размещался в Вестминстере, было задействовано более 100 клерков. Первая настоящая парламентская запись, содержащая протоколы заседаний, датируется 1316 годом.
Королевская власть по-прежнему оставалась верховной. Однажды два судьи поспорили о деле в присутствии короля. От их длинных обсуждений Эдуард начал терять терпение. В конце концов он прервал их, сказав: «Я ничего не имею против ваших споров, но, будь я проклят, вы должны дать мне хорошее предписание, прежде чем начнете городить огород!» Под хорошим он не имел в виду обоснованное, он имел в виду то, которое работало бы в его пользу. Монах, автор «Песни Льюиса», писал об Эдуарде, когда тот был еще принцем: «Чего бы он ни хотел, он считает это правомерным и думает, что нет никаких законных ограничений его власти».
С 1286 по 1289 год Эдуард оставался в Гаскони, стремясь получить контроль над делами страны, которая значила для него не меньше, чем Англия. По возвращении король обнаружил, согласно одному из хронистов, что «над страной нависло самое настоящее иго». Один из его слуг из числа духовенства Адам де Страттон приобрел непривлекательную репутацию из-за различных финансовых махинаций. Он был частью системы взяточничества и коррупции, которые сильнее, чем когда-либо, расцвели за время трехлетнего отсутствия короля. На ярость короля стоило посмотреть. Он ворвался в покои Страттона с воплем: «Адам! Адам! Где ты?!» В доме Адама на Смэйлелейн около Флитской тюрьмы нашли припрятанные 13 000 фунтов стерлингов.
Эдуард мог доверять только тем советникам, которые были с ним в Гаскони, и он приказал им выяснить истину по поводу всех обвинений. В результате их расследований оказалось, что многие судьи брали взятки в огромных количествах. Один из них, главный судья Суда общих тяжб, нашел убежище в монастыре францисканцев. В результате он был вынужден покинуть королевство, отправившись босиком в Дувр с крестом в руке. Король, вернувшись из-за границы, обернулся карающим ангелом. Еще раз он доказал свою силу.
В ноябре 1290 года умерла королева. Элеонора Кастильская не слишком хорошо известна в истории. Считалось, что она очень набожна, но более всего королева была предана интересам своей семьи; например, она спекулировала землями и извлекала финансовую выгоду с помощью тех владений, которые были заложены у евреев. Один современник вспоминал, что «день ото дня вышеупомянутая леди продолжает заниматься грабежом и, таким образом, присваивает себе чужую собственность. По всей Англии из-за этого стоит возмущенный стон, и во всех частях страны распространяются слухи». Этим королева нисколько не отличалась от других членов семьи, которые, поднявшись вслед за Эдуардом, прославились как алчные и ненасытные; в его государстве общепринятой практикой было жаловать королевским родственникам графства. Четыре дочери короля были благополучно выданы замуж за самых богатых магнатов и получили в приданое огромные владения.
Король был очень опечален смертью жены и на пути следования ее похоронной процессии от места смерти королевы в Ноттингемшире до гробницы в Вестминстере поставил ряд крестов. Эти кресты так и называются «крестами Элеоноры», и три из них все еще стоят в Геддингтоне, Нортгемптоне и в Уолтем-Кросс. Еще один, в Чаринг-Кросс, является подделкой и стоит на другом месте. После похорон король отправился в паломничество более чем на месяц.
К марту 1291 года он был на границе Шотландии. Он направился туда, чтобы поглядеть на претендентов на шотландский трон, руководствуясь предположением о том, что король Англии каким-то образом является властителем их королевства. Эдуард выбрал одного из кандидатов, Джона Баллиоля, а потом относился к нему как к своему вассалу. Шотландцы недолго это терпели. Четыре года спустя его бароны склонили Баллиоля отречься от клятвы верности английскому королю, вступить в союз с французским монархом и объявить независимость. Тогда Эдуард выступил с армией на север и уже через несколько недель победил шотландскую армию. Данбар открыл перед ним ворота, Эдинбург сопротивлялся чисто символически, Перт и Сент-Эндрюс сдались без всяких условий. Эдуард разрушил Берик и безжалостно и бессмысленно вырезал его население; по словам хрониста, тысячи людей «падали как осенние листья». Кажется, король жаждал крови.
Теперь Эдуард в самом деле считал себя настоящим королем Шотландии. Легендарный «говорящий камень» Фаль, иначе известный как «Камень судьбы», был извлечен из замка Скоун и перевезен в Вестминстерское аббатство, где оставался до 1996 года. Согласно легенде, он служил подушкой, на которой покоилась голова Якова, когда ему привиделись ангелы, поднимающиеся по лестнице. На самом деле камень представляет собой продолговатый прямоугольный блок известняка, покрытый вмятинами и разъеденный временем. Но он был символом судьбы Шотландии. Когда Эдуард передал печать Шотландии своему новому английскому губернатору, он отметил, что «человек поступает правильно, когда избавляется от подонков». Но один шотландский патриот был намерен излечить его от излишней самонадеянности. Уильям Уоллес, признанный виновным в убийстве, нашел убежище в лесах и там собрал людей, настроенных против короля Англии.
Достаточно любопытно, что Эдуард поставил Баллиоля в незавидное положение, напоминающее его собственное: как сеньор Гаскони и герцог Аквитанский Эдуард теоретически являлся вассалом короля Франции. На практике же это означало, что он постоянно сталкивался с интересами французского двора. Нужна была только крошечная искра, чтобы вспыхнуло пламя. Некоторые разнузданные столкновения между английскими и нормандскими моряками привели к ответным мерам и конфликтам; тогда французский король призвал английского короля к своему двору и, когда тот отказался приехать, объявил земли Эдуарда во Франции конфискованными.
В 1297 году Эдуард переправился через Ла-Манш вместе со своей армией. Многие, отправившись в этот поход, не имели никакого желания участвовать в военных действиях на континенте. Почему они должны сражаться за земли Эдуарда во Франции, когда не получат от этого никакой выгоды? Граф Норфолк и маршал Англии Роджер Биго отказался принять командование армией.
«— Ради бога, сэр граф, идите [или в поход], или на виселицу! — в ярости сказал король.
— Согласно той же присяге, король, я никогда не пойду ни [в поход], ни на виселицу, — ответил граф»
[38].
