Новый король Генрих VI был официально коронован зимой 1429 года. Восьмилетнего мальчика на руках отнес в аббатство его наставник; можно было подумать, что ребенок слаб, но он сумел выдержать длинную церемонию и в конце ее без посторонней помощи пройти по нефу. Говорили, что Генрих всю свою жизнь оставался ребенком. В конце 1431 года его привезли во Францию, где по соглашению, заключенному его отцом, мальчик был коронован как король Франции в соборе Парижской Богоматери. В этом маленьком мальчике королевские династии Валуа и Плантагенетов сошлись вместе. Едва достигнув возраста десяти лет, он уже был единственным монархом мужского пола, который являлся королем и Англии, и Франции.
Следует отметить, что за год до его прибытия во Францию появилась Жанна д’Арк, вдохновившая французских воинов и вложившая в их душу надежду. Именно это было одной из причин, по которой так стремились продемонстрировать Генриха Парижу. В мае 1429 года в результате ряда великолепно проведенных вылазок Жанне д’Арк удалось снять осаду с Орлеана и приступить к возврату других французских городов, которые сдались врагу. Орлеан был ключевым городом для стратегии англичан, его падение означало, что полное поражение французской армии не заставит себя долго ждать. Теперь победу выхватили буквально из-под носа. В письме, которое Жанна написала в конце июня жителям Турне, она заявила: «Орлеанская дева дает вам знать, что за восемь дней выгнала англичан из тех мест, которые они захватили на Луаре, нападая на них или используя другие средства; теперь они мертвы, попали в плен или потерпели поражение в битве». Она начала процесс, давший обратный ход всем победам, которые англичане одержали за время предыдущего царствования. Жанна убедила дофина Карла прибыть на миропомазание в Реймсский собор, где он был коронован как Карл VII. Теперь на господство над Францией претендовали сразу два короля: Генрих VI и Карл VII. Потребовалось еще двадцать лет, чтобы победа окончательно перешла к одному из них.
После смерти Генриха V делами Франции никто особенно не интересовался. Без вызывающего вдохновение короля энтузиазм, связанный с завоеванием соседнего государства, кажется, понемногу сходил на нет. Споры между Бедфордом и Глостером не предвещали ничего хорошего; также Бедфорду отказывали в финансировании, которое ему было необходимо. В парламенте, да и повсюду говорили о том, что дела, связанные с Францией, должны финансироваться французскими налогоплательщиками. Сами англичане открыто сомневались в достоинствах и преимуществах царствования в двух королевствах. Какой смысл в присвоении территорий во Франции или владении ими, когда в Англии так много проблем? Король Англии должен оставаться в своей стране, а не сидеть в Париже или Нормандии.
Война продолжалась; ни у англичан, ни у французов не было ни желания, ни ресурсов, чтобы как-то разрешить эту проблему. Карл VII заключил союз с новым герцогом Бургундии, официально принес извинения за убийство предшественника герцога и пообещал наказать виновных. Таким образом, теперь те территории Франции, которые находились под влиянием Бургундии, стали поддерживать Валуа, и Карл мог действительно объявить себя королем если не всех французов, то по крайней мере большинства. При этом Бургундия бросила своих английских союзников, и этот шаг до глубины души потряс маленького короля; Генрих заплакал, прочтя письмо от герцога Бургундского, отменяющего свою клятву верности. Более чем двадцать лет спустя он все еще вспоминал об этом событии. «Он бросил меня, когда я еще был ребенком, — говорил король, — несмотря на все его клятвы, при том, что я ему не сделал ничего плохого». Здесь мы можем отметить характерную для Генриха простоту высказывания.
История Жанны д’Арк хорошо известна. Бедфорд повел против нее войну словами, объявив девушку ведьмой и колдуньей, служащей дьяволу. Она заявила, что ее миссия состоит в том, чтобы освободить Орлеан и организовать коронацию французского монарха; после того как цель была достигнута, Жанна, казалось, очутилась в тупике. Она была ранена во время военного столкновения в Париже, а потом захвачена солдатами Иоанна Люксембургского. Он продал ее Бедфорду, затребовав крупную сумму, и Орлеанскую деву судили по обвинениям в колдовстве. Французский король не сделал даже попытки спасти ее и, кажется, считал все, происшедшее с нею, всего лишь одной из превратностей войны. Весной 1431 года Жанну д’Арк сожгли на костре на рыночной площади в Руане.
Совет аристократов собрался, чтобы продлить несовершеннолетие молодого короля; все они служили Генриху V и сохранили память о короле, который был, по крайней мере, так же силен, как и их пристрастие к собственным интересам. Непростой триумвират трех братьев просуществовал до смерти Бедфорда в 1435 году. В 1437 году, когда Генриху исполнилось шестнадцать лет, он объявил, что стал совершеннолетним и теперь может управлять государством самостоятельно, но, похоже, это решение кто-то принял за него. Король полагался на суждения и советы других, и говорили, что он всегда соглашается с мнением человека, с которым разговаривал последним. В течение двух лет он изучал права и обязанности короля, а теперь пришло время выйти на сцену. Бофорт и Глостер, самые видные аристократы после смерти Бедфорда, теоретически были обязаны преклоняться перед желаниями короля. За одиннадцать лет до этого епископ Бофорт стал кардиналом, но даже это возвышение не давало ему того ранга и той власти, какие были у его суверена. Летом 1437 года Генрих VI отправился в большое путешествие по своему королевству.
Так что теперь мы можем описать молодого короля. На дошедших до нас портретах, которые, возможно, в чем-то его идеализируют, мы можем видеть мужчину с выдающейся челюстью и довольно благочестивым или невинным выражением лица. Что касается его характера и суждений, то здесь мнения расходятся. Он был честной и простой натурой, но добродетели обычного человека не слишком хорошо подходят монарху. Для некоторых хронистов Генрих стал образцом святого короля, «без какой-либо хитрости или неправды», «чистого и праведного», скромного в успехе и терпеливого в неудачах. Другим он казался простофилей, идиотом, недалеким, воистину «позором» своей семьи. Папа Пий II говорил об этом преданном сыне церкви, что он «трусливее любой женщины и полностью лишен разума или духа». Английские священнослужители распространяли о короле различные слухи. Настоящий король XV века должен был быть агрессивным и грубым, он должен был обладать присущей ему от рождения властью; он должен был быть хитроумным и храбрым. У Генриха VI, очевидно, не было ни одного из этих качеств. Те, кто называл его идиотом и дураком от природы, просто выражали свое разочарование. В любой другой сфере Генрих, без сомнения, мог бы проявить себя как вполне компетентный и добрый человек.
Только в его благочестии можно не сомневаться. Он никогда не вел дела и не менял местоположение своего двора по воскресеньям. Генрих делал замечание любому из своих лордов, кто богохульствовал или сквернословил, а самым крепким выражением в его устах было: «Воистину! Воистину!» Его выдающийся современник Уильям Кекстон писал, что король «ввел правило, что до любых других кушаний его олмонер
[49] должен был ставить на стол особое блюдо, которое олицетворяло собой пять ран, нанесенных Христу, красных от крови. Его должны были принести, когда он желал подкрепиться. Созерцая эту картину с большой горячностью, он благодарил Господа с особым рвением».
