Она подкралась к ним сзади, молча, как призрак, пальцы обхватили рукоять ножа. Она была достаточно близко, чтобы слышать их голоса, спрятавшись под кустами старого красного жасмина – черная тень на фоне глубокой тьмы. К длинной деревянно палке рядом с ямой были привязаны две туши животных с окровавленными ранами.
Юкико подумала, что это, наверное, олени.
– Что-то большое, – сказал младший. – Но посмотри на следы. Это не о́ни.
– Это кровь? – старший присел возле ямы, указывая на бамбуковые пики.
– Слишком темно, не видно. Хочешь, чтобы я спустился?
– Кто вы? – Юкико вышла из укрытия.
Она была напряжена, как натянутая тетива, и готова броситься на них при первых признаках враждебности.
Мужчины подняли оружие и повернулись на голос, вглядываясь во тьму.
– Кто здесь? – спросил старший.
– Я первая спросила вас, сама, – Юкико старалась говорить спокойно, игнорируя бешеный стук сердца. – Ваша яма-ловушка чуть не убила меня. Назовите себя, хотя бы из вежливости.
Они прищурились во мраке, затем недоверчиво посмотрели друг на друга.
– Девушка? – засмеялся младший.
– Какого дьявола ты здесь делаешь? – Старший мужчина сделал шаг вперед, подняв кусаригаму и подхватив цепь.
– Не приближайтесь, – ладонь Юкико плотно обхватила рукоятку танто на талии. – Просто предупреждаю вас.
– Одинокая девушка в такой глухомани предупреждает… ты не в том положении, юная мисс.
– Но я не одна, – на ее губах заиграла опасная улыбка.
Арашитора появился из своего укрытия на кедре и спрыгнул на поляну, широко расправив крылья, по кончикам перьев искрила тонкая молния. Приземлившись среди зарослей, он взревел, пронзительно, страшно, расколов воздух и взметнув несколько лепестков с дрожащих цветов.
– Яйца Идзанаги, – прошептал молодой человек, низко присев от страха.
– Арашитора, – прошептал старший, выпучив глаза.
– Это мой друг, Буруу, – Юкико скрестила руки на груди и выпрямилась. – Ну что, теперь вы можете оказать мне честь и назваться?
– Исао, – пробормотал молодой человек.
– Кайдзи, – сказал другой, все еще глядя на зверя.
Он ущипнул себя за руку и покачал головой, словно пытаясь убедиться, что не спит.
– Что вы здесь делаете? – Юкико оглядела их. – Зачем установили эти ловушки?
– Мы охотимся на дичь, молодая сама, – сказал Кайдзи, быстро моргая. – Чтобы кормить людей в деревне.
– В какой деревне?
– Мы живем неподалеку, – сказала Исао. – Мы простые люди.
ЛОЖЬ. БУДЬ ОСТОРОЖНА.
Юкико взглянула на катану на спине старика.
Я знаю, но…
Она остановилась и вопросительно посмотрела на арашитору.
Подожди, ты понимаешь, что они говорят?
…НЕ СЛОВА. КАРТИНКИ. ОБРАЗЫ.
Как так?
НЕ ЗНАЮ. НО Я НАЧИНАЮ ВИДЕТЬ ЗВУКИ.
Буруу моргнул в темноте, зрачки его были широкими и глубокими, как ночное небо.
ЧЕРЕЗ ТЕБЯ.
Кайдзи смотрел, как зверь с девушкой глядят друг на друга, и прочистил горло, чтобы нарушить неловкую тишину.
– Деревня недалеко, молодая сама. Там можно укрыться, поесть.
Упоминание о приюте отодвинуло все вопросы о новых умениях Буруу на второй план и вернуло ее в темноту и холод леса. Она вздрогнула под дождем, вспомнив, что в пещере на полу в одиночестве лежит обгоревший Кин.
– У вас в деревне есть целители? Лекарства?
– Вы ранены? – старик оглядел ее с ног до головы.
– Не я, мой друг, – Юкико кивнула в сторону скалы. – Мы плыли на неболёте, который потерпел крушение недалеко отсюда. Он обгорел.
– Мы видели, как корабль летел вниз, – кивнул Исао.
– А спасательный плот вы видели? – Юкико сделала шаг вперед, и на ее лице отчетливо проступило беспокойство. – Что с ним случилось?
– Они благополучно улетели, – указал рукой юноша. – За южный хребет.
Юкико почувствовала, как у нее закружилась голова от облегчения.
– Слава богам.
– Мы можем помочь вам, – Кайдзи осторожно наблюдал за Буруу. – Тебе и твоим друзьям.
– Пожалуйста, не лги мне, сама, – Юкико покачала головой в знак предупреждения.
Буруу зарычал и двинулся вперед, перья и мех на его позвоночнике стали дыбом. Она чувствовала исходящую от него угрозу.
– Клянусь душами моих предков, – Кайдзи прижал кусаригаму к сердцу. – Если ёкай твой друг, то и мы – твои друзья.
ОНИ БРОДЯТ ПО КРИВЫМ ДОРОЖКАМ. СМОТРИ, КАК КРЕПКО ОНИ ДЕРЖАТ СВОЕ ОРУЖИЕ. ЭТО ВОИНЫ, А НЕ КРЕСТЬЯНЕ.
Я знаю. Но у нас нет выбора.
МЫ МОЖЕМ УБИТЬ ИХ. И БРОСИТЬ В ЭТОЙ ЯМЕ.
Он мысленно пожал плечами, как будто предлагал очевидное.
Без лекарства Кин умрет в этой пещере.
ХОРОШО.
Я не могу этого допустить, Буруу. Я не смогу себя простить. Пойдешь со мной?
Ветер скорбно, одиноко зарыдал, как потерявшийся ребенок. Арашитора долго смотрел на девушку, отражавшуюся в жидком янтаре его глаз.
Пожалуйста?
Медленный, тяжелый кивок.
Я ПОЙДУ С ТОБОЙ.
Она снова мысленно улыбнулась ему, выражая благодарность и признательность.
– Хорошо, Кайдзи-сан, – Юкико кивнула старшему мужчине. – Идите за мной.
И она двинулась во тьму. Мужчины молча пошли за ней, оглядываясь через плечо на арашитору. Тихо рыча, Буруу нахмурился и гордо последовал за ними в темноту.
– Вон она, – сказал Кайдзи, указывая на долину внизу.
Юкико сощурилась, но не смогла ничего разглядеть, кроме зеленого полога леса, шумевшего на ветру.
– Где? – спросила она.
Они сделали примитивные носилки для Кина, и Исао тащил их за собой, привязав к поясу. Молодому человеку было тяжело тащить и Кина, и туши оленей, но он и слова не сказал в знак протеста. Юкико шла за ними, Буруу рядом, с беспокойством наблюдая за Кином. Его лихорадка усиливалась, и казалось, что он бредит, бормоча глупости во сне. Несколько раз она пыталась разбудить его, но, едва открыв глаза, он снова погружался в бессознательное состояние.
В лесу не было троп, и с тяжелой ношей путь их занял несколько часов. Ноги разъезжались на скользкой грязи, которая коркой засыхала на вконец испорченных сандалиях. Наконец, они остановились на небольшом хребте, откуда была видна долина в форме полумесяца, раскинувшаяся между двумя пиками зазубренного черного камня. Дождь понемногу утихал и наконец совсем прекратился. Наступила благословенная, милосердная тишина, ласкавшая оглохшие уши и измученный разум. Тяжелая черная туча все еще висела в небе, но сквозь толстую пелену уже пробивалась луна, освещая долину внизу. Юкико внимательно осмотрела зеленый полог, но не заметила никаких признаков деревни.
