– Чертовски подлый трюк с его стороны! Когда его ловили шерифы, вы ему помогли, а теперь…
– Он не нуждался в моей помощи, хотя и не знал об этом. А если бы знал, что в конце концов так и не стал убийцей… Вот что, Чисхолм. Дарк может вернуться. Так ты ни в коем случае не рассказывай ему, кого мы закопали в землю. Я позаботился, чтобы никто не узнал имени того человека. Кроме тебя.
– Можете довериться мне, кэп! Я никогда и ни за что не произнесу имени Клэнси.
– Эге! – воскликнул вдруг Борласс и помрачнел. – Я и не подумал о мулате. Не мог ли проболтаться?
– Едва ли.
– Если нет, так и не скажет. Я позабочусь об этом.
– Каким образом? Прикажете убить?
– Не сейчас. Он ведь вроде курицы, несущей золотые яйца. Его можно заставить молчать, не прибегая к крайним мерам. Нужно только держать подальше от прочих.
– Но кто-то должен за ним присматривать, не то сбежит.
– Фернанд присмотрит. Я могу довериться ему насчет Клэнси, как и во всем остальном. Походи по лагерю, Люк, и разведай, не упоминается ли имя? Если нет, то все в порядке. И когда мы спустим все серебришко мусью Дюпре, то сможем обналичить в Сан-Антонио чек за подписью Эфраима Дарка.
Чисхолм повиновался и вскоре вернулся с благоприятными вестями.
– Ребята ничего не слышали про Клэнси, и про то, как мы обошлись с ним. Уотс, Стокер и Дрисколл никому не рассказали о том, что случилось… Они уверили всех, что мы отпустили пленника на волю, потому что не было толку от него, а нужен был вам только мулат.
– Прекрасно! Иди и приведи сюда Фернанда.
Чисхолм снова вышел и вернулся на этот раз с метисом.
– Нанди, – обратился к нему Борласс по-приятельски. – Я хочу поручить тебе мулата – не спускай с него глаз. Никто из парней не должен подходить к нему и разговаривать с ним. Люк, доведи до ребят распоряжение на этот счет.
Чисхолм вышел.
– Нанди, если ниггер упомянет какое-нибудь имя, своего хозяина, допустим, ты не повторяй его никому. Понял?
– Понял, капитан.
– Вот и чудно! Я знаю, что могу положиться на тебя. Иди, приступай к исполнению своих обязанностей.
Не говоря ни слова, метис выскользнул из палатки.
Оставшись один, Борласс сказал сам себе:
– Если Куэнтрел действительно предатель, то не найдется в Техасе такого уголка, где бы он смог скрыться от меня. Что касается красотки Джесси Армстронг, то нужен человек посильнее, чтобы спасти ее от моих объятий! Ей-богу, я еще сожму ее в них. А если нет, то провалиться мне в преисподнюю!
Изрыгнув это кощунственное обещание, главарь схватил бутылку с бренди, налил очередной стакан и залпом осушил его. Потом сел и стал размышлять над тем, что предпринять дальше.
Глава 75
Перевоплощение
Мрачный покров ночи, опустившийся над пустынной равниной, был еще темней в глубоком ущелье, где протекала Койот-Крик. Светло было только в лагере степных разбойников, где еще полыхал громадный костер, на котором готовился ужин. Чтобы огонь горел ярче, в него постоянно подбрасывали смолистые сосновые сучья. Вокруг костра сидели два десятка человек; одни из них играли в карты, другие просто болтали. Никто не признал бы в них недавних индейцев. Все это были белые люди в цивилизованных костюмах, хотя едва среди них нашлись бы хоть двое, кто был одет одинаково. Здесь встречались сюртуки из джинсовой ткани кентуккийского производства, из домотканого сукна, окрашенного медным купоросом, из шерсти трех цветов: красной, синей и зеленой, блузы из коричневого ситца, из выдубленной в кизиловом соке замши, креольские куртки из атакапской бумазеи и мексиканские из плюша. Таким же разнообразием отличались головные уборы, штаны и обувь. Здесь были представлены шляпы всех фасонов; штаны разного кроя и из разных материй, по большей части заправлявшиеся в сапоги с различной длины голенищем, от лодыжки до середины бедра. Только нижняя одежда не отличалась разнообразием: у девяти из десяти человек рубахи были из красной фланели – такая господствовала на фронтире мода.
Чужак в здешних краях, забредший в этот лагерь, принял бы его обитателей за охотников. Человек, более знакомый с юго-западным Техасом, счел бы их мустангерами, зарабатывающими себе на хлеб поимкой диких лошадей. И если бы сидящих у костра спросили об их профессии, по меньшей мере пятеро дали бы именно такой ответ. В их палатках имелся необходимый инвентарь: лассо, чтобы ловить коней, веревки и путы, чтобы стреноживать их, удила, чтобы объезжать и прочее. Кстати, поблизости имелся корраль, где держали пойманных животных.
Но все это притворство! Среди этих людей не было ни одного настоящего мустангера, по крайней мере такого, кто не являлся бы грабителем. Едва ли хоть один из них не смог бы, положа руку на сердце, поклясться, что ни разу в жизни не совершил убийства! Хотя внешне они сильно переменились с того раза, когда читатель встречал их в последний раз, это те же самые парни, что прибыли в лагерь с украденным у Луи Дюпре серебром и жестоко перебили его рабов. Превращение состоялось вскоре после того, как они поужинали. Едва поев, все устремились к реке, вооружившись кусками мыла, и, погрузившись в воду, смыли краску с рук и лиц.
Индейское убранство и оружие не просто сняли, но хорошенько спрятали. Если бы лагерь обыскали, то не обнаружили бы ни пятнистых перьев, ни украшенных вампумом поясов, ни набедренных повязок, ни луков, ни колчанов, ни томагавков или копий. Все это хранилось в укромной пещере до будущих набегов.
Вокруг костра царило бесшабашное веселье. Доллары поделили, и каждый получил свои тысячи. За картами сидели те, кому своей доли показалось мало – они станут либо богаче, либо беднее, причем очень скоро: игра идет в покер при ставке в пятьдесят долларов за кон.
И играющие и наблюдающие за ними курили, пили и хохотали. Им теперь нечего было опасаться. Если за ними и отрядили погоню, ей не найти дорогу к Койот-Крик. А если преследователи и приедут, то что застанут здесь? Уж точно не шайку краснокожих дикарей, разграбивших миссию на Сан-Сабе, а отряд безобидных охотников за лошадьми, состоящий исключительно из техасцев. Единственным из них, кто напоминал индейца, был Фернанд. Но метис тоже преобразился, да так, что Дюпре не смог бы узнать своего бывшего слугу. Все прочие превратились из красных в белых, он же, напротив, стал неотличим от чистокровного аборигена.
Бандиты были уверены в своей безопасности, потому как не знали о событиях под виргинском дубом, и даже представить себе не могли, что один из их товарищей под страхом расправы выложил все как на духу, и хитрая система рассыпалась как карточный домик. Не имели они понятия и о том, кто такой их пленник, мулат. Разбойники приняли Юпа и его хозяина за случайных путешественников, никак не связанных с поселенцами Сан-Сабы. Только Борласс знал больше, но не все. Главарь полагал, что молодой человек направлялся в миссию, но не добрался туда. А теперь уже никогда не доберется. В надежде прояснить некоторые вещи, остававшиеся покуда темными для него, он направился к палатке, где находился Юпитер под надзором Фернанда.
