Беатрис улыбнулась ему с облегчением. Грей понимал, что именно она чувствует. Как приятно было найти человека, который это понимал!
– Он теперь совсем другой человек, не тот Джошуа, которого я знала до войны. Раньше он был тихим, спокойным и задумчивым. Он любил почитать хорошую книгу, выпить стаканчик вина, отправиться на долгую прогулку в лес… А потом дедушка купил ему должность в Королевских ВМС, он был ранен в континентальной Европе и…
– Он изменился.
Беатрис кивнула:
– Очень сильно. Он стал очень импульсивным, и настроение у него быстро меняется – вдруг впадает в меланхолию, а в следующую минуту злится. Это трудно объяснить. А я хочу, чтобы он был таким, как раньше.
Грей горько усмехнулся:
– Участие в сражениях меняет людей, и обычно уже навсегда.
– Откуда вы знаете? – Беатрис строго посмотрела на него. – Вы никогда не были на войне.
Грей смотрел прямо перед собой и, казалось, ничего не видел.
– Есть и много других сражений, в которых приходится участвовать, не отправляясь на войну.
Беатрис уже открыла рот, чтобы спросить, что он имел в виду, но в этот момент закончилась музыка.
Тетя Лидия начала аплодировать, и Беатрис с Греем были вынуждены к ней присоединиться.
– Ну, мисс Вулф? – спросил Торнсток, направляясь к диванчику и останавливаясь прямо напротив Беатрис. – Кто танцует лучше? Я или Гвин?
– Вы оба прекрасные танцоры. Честное слово! Я не могу… я хочу сказать…
– Не обращайте внимания на моего брата-идиота, – вставил Грей. – Он просто дурак. Торна никогда не волновало ничье мнение о нем. Боюсь, что оно никого из нас никогда не волновало. Это семейная черта. – Грей приподнял бровь, глядя на единоутробного брата: – А Торн из нас хуже всех.
Словно для того, чтобы подтвердить сказанное Греем, Торн разразился смехом.
– Грей прав – мне не нужен никакой судья для подтверждения моих способностей. Я и так знаю, что доказал: Гвин была не права. – Он насмешливо посмотрел на Гвин, закатившую глаза, и протянул руку Беатрис: – И я снова докажу то, что хочу. Пойдемте танцевать.
– Простите, ваша светлость, – ответила Беатрис. – Но я не знаю этот танец. Я еще не выучила шаги. До сегодняшнего дня я даже ни разу не видела, как танцуют менуэт.
– Значит, нужно учиться, – ответил Торнсток.
Беатрис заметила, как у Грея на щеке пульсирует жилка.
– Я ее буду учить.
– Не будешь, – возразил Торнсток. – Я уже один раз станцевал с Гвин. Теперь твоя очередь. – Затем Торнсток снова протянул руку Беатрис: – Пойдемте, мисс Вулф. Начнем с шагов. Я вам их покажу, потом мама сыграет самый медленный менуэт, который только есть, и будет его повторять, пока вы не освоите шаги.
Грей скрестил руки на груди:
– Мне казалось, что ты вообще не хочешь в этом участвовать. Иди кататься верхом. Я займусь обучением Беатр… мисс Вулф.
В глазах Торнстока загорелись озорные огоньки: он заметил, как брат оговорился.
– Я передумал. Я буду рад инструктировать мисс Вулф… по самым разным вопросам.
Грей выглядел так, будто был готов задушить Торна, но тут рядом с ними появилась Гвин и взяла Беатрис за руку:
– Господи боже мой, да научу я ее шагам. Спасибо вам большое. Почему бы вам двоим не попросить подать чаю? Нам он обязательно потребуется, если вы продолжите рычать друг на друга.
– Единственное, что я прикажу подать, сестренка, – это бренди, – пробормотал Торнсток.
Гвин повела Беатрис поближе к роялю.
– Если хочешь напиться к полудню, то давай, – бросила она брату через плечо. – А я хочу чаю и уверена, что мама и Беа от него тоже не откажутся. – Она махнула рукой, прогоняя братьев: – Уходите, оба. Дайте нам отдохнуть от вас. Ни одна женщина не хочет, чтобы мужчины наблюдали за ней, когда она только начинает разучивать танец.
Грей посмотрел на Беатрис, затем с силой схватил брата за руку и потащил к двери. Беатрис выдохнула. Гвин печально улыбнулась и похлопала ее по руке:
– Как ощущения? Что ты чувствуешь, моя дорогая, когда из-за тебя дерутся два герцога?
– Если бы они не использовали меня только для того, чтобы провоцировать друг друга, я могла бы получить удовольствие.
Гвин задумчиво посмотрела на нее:
– Не уверена, что они оба руководствовались этим мотивом. – Выражение ее лица стало загадочным. – Но посмотрим. – Гвин повернулась к матери: – Мама, можешь очень медленно сыграть первые аккорды того музыкального произведения, под которое мы танцевали с Торном?
Тетя Лидия одобрительно кивнула и сыграла. И так начался первый урок обучения Беатрис менуэту.
Глава 10
Стоило Грею выйти из танцевального зала, как он тут же выпустил руку брата-идиота и приказал лакею принести дамам чай. Затем он направился в кабинет, чтобы посмотреть, чем занят Шеридан.
Торн последовал за ним.
– Шеридан упоминал, что тебя могла заинтересовать мисс Вулф, но я ему не поверил. Очевидно, что я ошибся.
– Вы оба ошиблись. – Грей с трудом сдерживался, чтобы не сорваться. – Мой интерес к мисс Вулф не отличается от интереса, который мог бы у меня возникнуть к любому родственнику Мориса.
Грею только хотелось удостовериться, не скрывает ли она что-то, известное ей о смерти двух своих дядей, и таким образом определить, на самом ли деле ее брат убийца, как считает Шеридан. Он просто делал то, о чем его попросил Шеридан. Это и ничего больше.
– Тогда почему ты так горишь желанием танцевать с ней? И не дать мне танцевать с ней?
Грей приподнял бровь:
– Я просто не хочу, чтобы ты с ней играл. Она тебе не мышь, с которой можно развлекаться как коту перед тем, как он ее прикончит.
Торн склонил голову набок:
– А тебе не приходило в голову, что я вообще-то могу искать себе жену?
– Нет, не приходило, – Грей посмотрел на брата. – Ты смотришь на женщин просто как на добычу, как на очередное покоренное сердце, которое можно внести в список твоих побед. Тебе следует относиться к ней с уважением, как к кузине Шеридана, и держаться от нее подальше, хотя бы ради него.
– Ради Шеридана? – Торн рассмеялся. – Ты хочешь, чтобы я держался подальше от нее совсем не поэтому. На самом деле я рассматриваю использование мисс Вулф как увлекательный способ выведения тебя из себя. Признайся: ты же ее хочешь.
– Это чушь.
Торн был последним человеком, которому Грей признался бы в том, что очарован Беатрис. Ведь тогда Торн точно попытается ее совратить, чтобы только заставить Грея признаться в том, что она вызывает у него вполне определенные желания. И в то время как эта женщина определенно скрывала какую-то информацию, связанную с ее дядей, она была плохо подготовлена к тому, чтобы дать отпор такому бабнику, как Торн. Грей не сомневался, что у нее практически нет опыта общения с мужчинами, в особенности с такими целеустремленными, как его братец.
