Свейн Ларсен кивнул и снова закашлялся.
– Я не мог понять, что меня просто держали за идиота, – сказал он. – Они использовали меня. Они вместе всё спланировали.
– Но кто это – они?
Но Свейн Ларсен уже совсем обессилел. Он закрыл глаза. Через несколько минут он опять провалился в сон, дышал тяжело и хрипел. Том Андреассен высунул голову в коридор и кивнул медсестре, которая дежурила на стуле перед дверью. Его самые важные вопросы так и остались без ответа. Но может быть, Свейн Ларсен и не знал ответов?
Туре Даль сидел в своём кабинете. Он выглядел утомлённым. Он не стал включать лампу – полярный свет за окном бросал холодные лучи на его лицо.
Он поднял глаза, когда вошёл Том Андреассен.
– Он сказал тебе что-нибудь важное?
– Похоже на то, что экспедиция состояла из узкого круга избранников, а к остальным относились как к приложению… Свейн Ларсен принадлежал к числу «остальных»…
Начальник полиции тяжело опустился в кресло.
– Я не уверен, что смогу сделать ещё что-нибудь. Скорее всего, это дело выходит за рамки полномочий полиции, но наверняка они отравили собак, чтобы не платить за их транспортировку обратно вертолётом.
Скорее всего, Свейн Ларсен мог бы выдвинуть обвинение в нарушении условий контракта, если он заключил письменное соглашение об условиях передачи собак.
– Он не выкарабкается. Я всё время нахожусь рядом с ним, и днём, и ночью, после того как его привезли. Я испробовал всё. Но дьявольская смесь, которую мы обнаружили, подействовала на него роковым образом. Здесь результаты из криминалистической лаборатории. Чтобы их раздобыть, наши сотрудники работали без сна и отдыха.
Главный врач протянул папку с бумагами через стол.
Том Андреассен прочитал вслух:
– Следы варфарина, значительное количество альфа-хлоралоза
[61]… Но как это понимать? Разве эти препараты доступны? Неужели ты хочешь сказать, что кто-то, сидя там, в одинокой палатке посреди ледяного безмолвия, решил угостить кого-то из своих зимовщиков смесью яда? Всё-таки в это решительно невозможно поверить…
Туре Даль распрямил спину и неожиданно изменился в лице.
– Не могу ничего утверждать. Моё дело изложить тебе версию Свейна Ларсена. Он считает, что заболел не случайно.
– Извини, я немного отвлёкся. А можешь ли ты объяснить мне, как действуют эти вещества?
– Варфарин способствует разжижению крови. Он усиливает кровообращение. Классический крысиный яд содержит варфарин. Приводит к мучительной смерти. Теперь есть и гораздо более эффективные средства. Другое вещество, альфахлоралоз, – это современный яд, который тоже употребляется против мышей и крыс. Он продаётся под названием «Чёрный жемчуг». Рекламируется как менее болезненный, но гораздо более эффективный.
Начальник полиции содрогнулся.
– А как действуют эти яды?
– Альфа-хлоралоз нарушает регуляцию температуры тела. Приводит это к тому, что крысы замерзают насмерть. Имеет и наркотическое воздействие. На людей это вещество действует иначе – они становятся апатичными и суматошными.
– И ты считаешь, что Свейн Ларсен ел или пил смесь из этих двух веществ? Каким образом ему их подсунули? У них есть вкус?
– У них нет ни вкуса, ни запаха. Иначе крысы не стали бы их есть. Варфарин выглядит как овсяная каша, а другое вещество напоминает сахар. Впрочем, то, что Свейн Ларсен принял внутрь этот микст, не моя фантазия. Это данные лаборатории. Пробы показали, что и с собаками та же история, но они, скорее всего, отравились только варфарином.
Том Андреассен с недоверием покачал головой:
– Совершенно невероятно. Мне очень сложно представить себе, как такое могло случиться.
– Во всяком случае, ты можешь исходить из того, что Свейн Ларсен не имеет никакого отношения к отравлению. Во-первых, он не давал яд своим собственным собакам. Во-вторых, сам он считает, что у него просто воспаление лёгких.
Двое мужчин сидели и смотрели друг на друга.
– Какие прогнозы? – спросил наконец Том Андреассен.
Туре Даль откинулся на спинку стула.
– Боюсь, он не выкарабкается. Инъекции витамина «K» не имели должного эффекта. Это оказалась какая-то изощрённая дьявольская смесь.
– Если Свейн Ларсен умрет, ты будешь считать, что это убийство?
– Я здесь ни при чём. С фактами не поспоришь.
Начальник полиции уже поднялся, чтобы выйти из кабинета, когда в дверь осторожно постучали. Вошла медсестра, которую он видел в палате у Свейна Ларсена. Она посмотрела на главного врача и покачала головой.
– Он умер несколько минут назад, – сказала она.
Глава 21. Допрос
Примерно пять недель в экспедиции всё шло более или менее по плану. Но некоторые неудачи всё же омрачали общую картину. Оказалось, что собаки не так резво и беспрепятственно продвигаются по льду, как мы рассчитывали. Предположительно из-за гряды торосов и разводий, но в основном, наверное, потому что корм для собак занимал на санях слишком много места. Первые дни экспедиция продвигалась на короткие расстояния и в правильном направлении. Карстен объяснял, что участники должны приспособиться к холоду и усталости. Камилла из своего номера отеля снабжала информацией сначала спонсоров, затем родных и друзей и, само собой разумеется, прессу. Настроение было хорошее. Судьба четвёрки никому не давала повода для беспокойства. Все вместе и каждый по отдельности были настроены оптимистично. Только я была озабочена счетами.
Оказалось, что информировать прессу – не такая уж обременительная задача, как поначалу предполагала Камилла. Случалось так, что Карстен очень мало рассказывал о том, что происходит. И тогда она просто-напросто что-нибудь придумывала для прессы. Представители прессы ждали в Лонгиере несколько дней, но, когда увидели, что всё идёт по плану, вернулись на материк. Камилла пыталась убедить их ненадолго задержаться, но они не дали себя соблазнить.
Я сама предложила, чтобы мы переехали в отель «Полярный» в центре Лонгиера. Анонимность и большое расстояние между номерами предоставили мне и Камилле шанс выглядеть друзьями, хотя бы на время экспедиции. Отель со своими пустыми тёмными номерами слишком напоминал нам о скандальном вечере накануне того дня, когда экспедиция высадилась на льдину. Я никак не могла забыть того, что пережила, и тем более того, что натворила сама.
В четверг вечером мы отправились в паб отеля – съесть по гамбургеру. Мы просидели там недолго. Другие посетители уставились на нас, а через несколько минут к нам уже подошли бы зеваки, чтобы поболтать. Мы собирались пройти в обеденный зал ресторана и позволить себе бутылку вина по поводу радостного события – ведь экспедиция достигла 87-го градуса! Настоящий рекорд для всех нас.
