– Гейл говорит, что Лонни Рейнолдс видела, что это Тедди сегодня утром оставил на твоем столе розу.
– И у нее не сложилось ощущение, что он не особо пытался что-то скрывать, – заметила Гейл.
– И когда это вы начали встречаться?
Я не хотела продолжать этот разговор, извинилась и убежала в туалет в надежде на то, что они оставят эту тему к тому времени, когда я вернусь. Но коллеги не желали оставлять эту тему и до конца рабочего дня периодически задавали мне разные вопросы.
– Пойдешь с нами в Martin’s? – спросила Норма. – Две устрицы по цене одной, и бармен не жалеет шампанского, потому что положил глаз на Джуди. Если ты по-прежнему без пары, то у тебя нет никаких планов на День св. Валентина, верно?
– Нет, не могу, – отвечала я, – у меня есть планы, но не романтического характера.
– Так мы тебе и поверили, – сказала Норма.
Я очень разозлилась на Тедди за то, что он поставил меня в дурацкое положение.
Зачем? Чего он хотел добиться? Я твердо решила спросить у него об этом, как только увижу, но замешкалась, когда он приветствовал меня стаканом виски и тостом за успешно выполненное в Mayflower задание.
– Молодчина, – произнес он, чокаясь. – Можно кое-какие детали усовершенствовать, но в целом все было великолепно. Андерсон доволен. Он говорит, что ты вскоре будешь готова для выполнения заданий, когда появится реальная необходимость.
– Понятно, – ответила я. Я знала, что не стоит ни о чем расспрашивать, и, если честно, не особо понимала, как реагировать на его слова. – Спасибо.
Тут я поняла, что и сама не знаю, за что его поблагодарила, – за похвалу хорошо выполненного задания или за розу. Последовала неловкая пауза.
– Кстати, ты никак не отреагировала, – заметил он.
– На что? – видимо, я решила выглядеть более глупой, чем была на самом деле.
– На розу.
– Все машинистки в отделе были в восторге.
– Но не ты?
– Я… Мне не очень нравится чувствовать себя в центре всеобщего внимания.
Он рассмеялся.
– Вот это талант, за который тебя взяли в Агентство, – сказал он. – Прости меня. Извини за то, что все так получилось. Люди цепляются за слухи, как собака вонзает зубы в ногу почтальона.
– Как собака?
– Прости. Я думал, что тебе будет приятно.
– Да, мне было приятно… но хотим ли мы афишировать наши отношения?
Он потер подбородок и наклонился ко мне ближе.
– Все это можно обернуть в нашу пользу. Если люди будут думать, что мы встречаемся, то не будут обращать внимания и придавать значения тому, что увидят нас вместе. Если, конечно, у тебя нет бойфренда, которому такая ситуация может не понравиться.
– У меня нет бойфренда, но…
– Ну и отлично, – прервал он меня. – Может, прямо сейчас и начнем? Можем пойти в Martin’s и выпить. Ведь они, кажется, собираются там?
– Не знаю.
Он поднял пустой стакан.
– Заглянем туда буквально на минуту.
– А разве в Агентстве одобряют подобные отношения между сотрудниками?
– Прости меня за прямоту, но если бы ничего подобного не происходило, то половина сотрудников остались бы девственниками и девственницами. А если говорить про нас, то у нас же с тобой нет никаких романтических отношений, верно?
На входе в Martin’s Тедди взял меня за руку. Около бара стояли лоббисты с К-стрит. Тедди говорил, что их сразу можно узнать по дорогим костюмам и туфлям, настолько новым, что их подошвы издавали характерный резкий звук на намазанном мастикой полу. Лоббисты стояли у бара, а государственные служащие победнее занимали столики. Интерны из адвокатских контор толпились у буфета. Мои коллеги-машинистки все еще сидели за столом в отгороженной будочке с левой стороны от бара.
– Давай присядем здесь, – предложила я, показывая на столик на двоих в другом конце зала.
– Давай я сперва закажу напитки, – ответил он.
– Кажется, здесь есть официантки.
– Так будет быстрее.
Мы протиснулись к бару, и Тедди заказал два виски. Заплатив, он поднял стакан.
– За новых друзей, – сказал он.
Мы чокнулись, и тут я почувствовала, что кто-то трогает меня за плечо.
– Ирина, – произнесла Норма, – ты наконец-то добралась до Martin’s. Не желаешь присоединиться к нашему столику? – она посмотрела на Тедди. – И ты, Тедди, тоже.
– Мы забежали на секунду, – ответил он, – у нас заказан столик в Rive Gauche.
– В Rive Gauche? Так ты умудрился заказать там столик в День св. Валентина?
– Приятель подогнал. В знак благодарности за одну услугу.
– Пересаживайтесь за наш столик. У нас много свободного места.
Мы посмотрели в сторону их столика, и сидевшие за ним девушки потупили взгляд.
– А почему бы и нет?
– Смотрите, кого кошка с улицы принесла, – сказала коллегам Норма, подводя нас к их столику. Девушки потеснились, чтобы освободить нам место. Я села, а Тедди остался стоять.
– Извините меня, дамы, буквально на секунду, – сказал он, отошел к проигрывателю-автомату и начал засовывать в него монеты.
– Значит, у вас ничего нет, да? – толкнула меня локтем Джуди.
Норма посмотрела на Джуди взглядом человека, который обо всем уже давно догадывался.
– Утром белая роза на столе. Вечером Rive Gauche.
– Rive Gauche? Ничего себе, – заметила Кейти.
Тедди вернулся к столику, когда автомат уже ставил выбранную им пластинку. Он снял пиджак и передал его Джуди, которая натянуто улыбнулась. Она ревновала? Неужели?
– Потанцуем? – обратился он ко мне.
– Но никто не танцует, – ответила я.
– Сейчас будут, – заверил он меня, протягивая руку. – Вставай! Сейчас будет Маленький Ричард!
– Маленький кто?
Он ничего не ответил, а взял меня за руку и вывел на танцпол – небольшую часть зала, не заставленную столами. Я никогда не была хорошей танцовщицей, – казалось, что мои руки и ноги всегда двигались вразнобой, – но я была готова с ним потанцевать. Мне казалось, что на нас смотрели не только машинистки, но и все присутствующие в баре. Тедди, словно Фред Астер, раскрутил меня, и я почувствовала, что, как и в отеле Mayflower, начинаю играть роль и играю ее хорошо.
– Мы их обманули, – прошептал он мне в ухо.
Мы выпили еще один дринк и станцевали еще один танец, после чего вышли из бара. Стоя на тротуаре, я с ним попрощалась.
– Постой, – сказал он, – а ты не хочешь поужинать?
