– Я знаю, – сказал Джедао, и кровь его запела. Битва почти началась. Он чувствовал ее вкус. – Это придаст им уверенности, что они могут победить нас.
Никто тактично не упомянул, что другая сторона и впрямь на такое способна.
Кел, возможно, и были вынуждены подчиняться приказам, но это не означало, что они не могли задавать вопросы. У Джедао имелась панель с крошечными треугольниками, которые один к одному соответствовали каждому моту в его рое. Он запомнил, какой меткой обозначены каждый мот и каждый коммандер. Прямо сейчас большинство из них горели, демонстрируя, что коммандеры хотят поговорить с генералом.
На хрен метки.
– Связь, – сказал Джедао, впечатленный тем, что голос не дрогнул, – откройте общую линию для всех коммандеров.
– Линия открыта, сэр.
Что же он должен…
– Генерал Шуос Джедао всем коммандерам мотов, – слетело с его губ. Что ж, лучше продолжать говорить, иначе он заставит всех еще больше нервничать. – Мы засекли «Три пустельги, три солнца» и считаем, что Протекторат и Конвенция объединились, чтобы дать нам отпор. К несчастью для них, они должны пройти через меня, прежде чем смогут добраться до вас.
«Я что, улыбаюсь? Кажется, я улыбаюсь. Что, черт возьми, со мной не так?»
Хватит дерзости и бахвальства.
– Всем боевым подразделениям: формация «Волнорез». Коммандер Талау, покиньте опорную точку, но не уводите «Ревенант» так далеко, чтобы враг не смог нас хорошо рассмотреть. Рой будет продвигаться к пределу стационарной обороны станции Истейя, пока рои защиты не отреагируют и я не прикажу иное.
Он рассчитывал, что «приказать иное» понадобится очень скоро, поскольку не мог себе представить, что генерал-протектор Инессер будет спокойно сидеть и наблюдать, но не стоило сбивать коммандеров с толку своими мыслительными процессами.
– Подтвердите.
Панель загорелась еще ярче, когда коммандеры мотов начали отсылать подтверждения. Джедао беспокоился, что сведение каждого коммандера к треугольнику света в матрице затруднит их запоминание как людей, каждый из которых командует кораблем и экипажем. Но всякий огонек, похожий на пламя свечи, был таким же отчетливым и запоминающимся, как лицо. Коммандер Талау, как и подобает старшему коммандеру мота, возглавляли первую колонку, а остальные записи в ней соответствовали знамемотам Первой тактической. Коммандер Нихара Керу возглавляла вторую колонку, которая соответствовала мотам Второй тактической группы; ее колонка оставалась темной, потому что коммандер перешла в подчинение к Куджену. Третья колонка представляла Третью тактическую, и так далее. Рядом с коммуникационной панелью располагалась панель идентичного формата, которая позволяла ему быстро оценить визуальное состояние мотов. Моты, получившие повреждения, высвечивались на ней красным с разной интенсивностью. Прямо сейчас она лучилась желто-зеленым, указывая, что моты находятся в процессе модуляции – перестраиваются в необходимую формацию.
Рою Джедао не потребовалось много времени, чтобы вызвать желаемую реакцию.
– Сэр, – напряженным голосом произнес дежурный по связи. – «Три пустельги, три солнца» открыли для нас линию. Спрашивают о переговорах.
Ну почему бы и нет? Джедао и представить себе не мог, что что-то, сказанное врагом, заставит его отказаться от своей миссии.
– Коммандер Талау, – сказал он. Можно воспользоваться этим, чтобы выжать информацию из противника. – Ответьте вместо меня.
Мераун бросила в его сторону хмурый взгляд. Остальная часть командного центра погрузилась в неловкую тишину.
– С удовольствием, сэр. – На этот раз в голосе Талау прозвучал энтузиазм. – Связь, соедините меня с «Тремя пустельгами, тремя солнцами».
Джедао тоже подключил соответствующий дисплей к своему терминалу. Таким образом, он получил великолепный вид на знамя «Трех пустельг, трех солнц» вместе с особым заголовком, который означал, что это была прелюдия к переговорам, а не к битве. (В сколько ненужных войн Кел ввязались из-за того, что другая сторона не понимала их суетливых представлений о приличиях? Есть что поискать позже.) Три черные пустельги, очерченные золотом, соприкасались кончиками крыльев над тремя золотыми солнцами, расположенными в виде треугольника, балансирующего на вершине, как перевернутая гора. Фон был синим, почти анданским, необычным для фракции Кел.
«Ответила Инессер собственной персоной?» – подумал Джедао. Это могло оказаться интересным.
Перед ним появилось неулыбчивое лицо Инессер. Ее форма, в полном парадном режиме, почти безупречно отражала форму Джедао. Единственным отличием было пустое место, где он носил эмблему «глаз Шуос» под генеральскими крыльями. И, конечно, медали. У нее было гораздо больше медалей, чем у него.
– Это генерал-протектор Кел Инессер, – сказала женщина. Голос у нее был низкий и резкий. – Так вот куда вы исчезли, Талау.
Черт, он уже облажался. Джедао мысленно пнул себя. То, что из-за амнезии все были чужаками для него, не означало, что они не знакомы друг с другом.
По командному центру пробежал электрический ток. Кел нуждались в Инессер. Они были крайне недовольны тем, что им пришлось выступить против нее. Он должен разобраться с этим как можно быстрее.
Хуже того, в какую сторону прыгнет Талау? Альт не скрывал неодобрения в адрес Джедао.
Талау, сосредоточенные на разговоре, не заметили внезапного смятения своего генерала.
– Генерал, – произнесли Талау, и голос альта стал более глубоким и не очень дружелюбным. Что не менее важно, они сказали «генерал», а не «генерал-протектор». – Советую вам отступить.
Инессер прищурилась, глядя на Талау.
– Я бы никогда не приняла вас за «падающего ястреба», коммандер.
Талау даже не вздрогнули от ее интонации.
– Я перед вами не отчитываюсь. – Одна из рук альта сжалась в кулак.
Джедао был уверен в двух вещах. Во-первых, Талау чувствовали, что они обязаны хранить верность кому-то в рое. Во-вторых, это не был Джедао. Тогда кто же?
Талау бросили взгляд в сторону. И тут Джедао понял. Талау не беспокоились о Джедао. Талау беспокоились о Дханнете.
«Друзья? – удивился Джедао. – Любовники?» Секс между ястребами был запрещен, но это не означало, что его не было.
Заговорила Инессер. Ее голос стал резче.
– Либо подчинитесь надлежащим властям Кел, либо немедленно покиньте эту систему, коммандер.
– Возможно, нам следует пропустить любезности и перейти прямо к стрельбе, – сказали Талау.
«Лиса и пес, – подумал Джедао со смесью ужаса и восторга, – Талау травит ее». Отлично.
Инессер выгнула бровь.
– Если вы этого хотите. Генерал-протектор Инессер, конец связи.
– Ну, – сказали Талау, – это было быстро.
