Это был Фриц, в полнейшем ужасе.
Вулф кивнул:
– Да. Фриц, небольшой беспорядок для тебя. Извини. Прибери тут.
Глава 16
– Фе-дю-ланс-с? – снова попытался я произнести это слово.
– Уже лучше, – кивнул Вулф. – Но «н» все еще слишком звучное и недостаточно носовое. Лингвист, Арчи, из тебя еще тот. И дело тут не в механических изъянах. Чтобы правильно произносить французские слова, нужно испытывать сильную неприязнь, если вообще не презрение, к некоторым самым нерушимым англосаксонским предрассудкам. Тебе это презрение почему-то не дается. Да, копьеголовая змея
[16]. Касайка, Bothrops atrox. После бушмейстера самая опасная гадюка.
Фриц с моей помощью навел порядок в кабинете, подал ланч, и мы поели. Когда змея прекратила корчиться, я растянул ее на полу на кухне и измерил: шесть футов три дюйма. Посередине ее тело было толщиной с мое запястье. Грязного желтовато-коричневого цвета, она даже дохлая выглядела жуткой до чертиков. Я поднялся после измерений и стал гадать, что с ней делать. Тыча линейкой труп, я заметил стоящему рядом Вулфу, что не могу просто взять и выбросить змею в мусорное ведро. Может, швырнуть в реку?
На щеках Вулфа возникли складки.
– Нет, Арчи, жалко так с ней поступать. Возьми в подвале картонную коробку и стружку, аккуратно упакуй и напиши адрес мистера Мануэля Кимболла. Фриц отправит по почте. Это урезонит мистера Кимболла.
Так я и сделал, и это совершенно не испортило мне аппетит за ланчем. Затем мы вернулись в кабинет и стали ждать Марию Маффеи, которой Вулф позвонил после моего звонка с Фордем-роуд. Я заметил:
– Эта тварь водится в Южной Америке.
Вулф сидел в кресле, с довольным видом откинувшись назад и прикрыв глаза. Он отнюдь не жалел, что прикончил гада именно его удар, но выразил сожаление о погубленном пиве.
– Именно, – прошептал он. – Это гремучая змея, причем одна из немногих, которая нападает без причины и без предупреждения. Только на прошлой неделе я разглядывал ее рисунок в одной из книг, что ты раздобыл для меня. В Южной Америке они водятся в изобилии.
– В теле Барстоу обнаружили змеиный яд.
– Да. Это можно было бы заподозрить, когда при экспертизе не смогли сразу идентифицировать токсин. Иглу, должно быть, смазали основательно. Но эти соображения, Арчи, обретут важность, если мы потерпим неудачу с Анной Фиоре и будем вынуждены прибегнуть к осаде. Многое прояснится при должном терпением и… хм… отказе от сдержанности. Есть ли где-нибудь в поместье Кимболла яма, где Мануэль держал крыс для своей копьеголовой змеи? Извлек ли он яд сам, раздразнив ее, чтобы она укусила мякоть банана? Маловероятно. Может, у него в Аргентине есть друг, который и выслал ему яд? Это уже больше похоже на правду. Молодой человек – смуглый и красивый, по словам Фрица, – который принес записку якобы от мисс Барстоу и так ловко обращается с гадюками? Может, в обычное время он работает билетером в кинотеатре на Сто шестнадцатой улице? Или же это матрос с южноамериканского судна, столь удачно прибывшего в нью-йоркский порт только вчера? Вопросы трудные, но на каждый найдется ответ, если дело дойдет до осады. Вполне вероятно, что Мануэль Кимболл выписал копьеголовую змею из Аргентины какое-то время назад, в качестве запасного варианта. Склонился к мысли, что если по какой-то причине придуманное человеком приспособление не справится с задачей, то разумно будет дать шанс природному механизму. Когда же змея прибыла, в ней возникла более срочная надобность, и жажда мести отступила на задний план. И теперь – по крайней мере, на какое-то время – у него ничего нет.
– Может быть. Но, потерпев неудачу с одним планом, он в любую минуту может взяться за другой.
Вулф направил на меня палец:
– Ошибка, Арчи, непростительная ошибка. Мести придется подождать. Мистер Мануэль Кимболл отнюдь не импульсивная личность. Если вдруг обстоятельства приведут его в отчаяние, он будет действовать с отчаянием, но даже тогда не импульсивно… Однако через полчаса появится мисс Маффеи, и до ее прихода ты должен узнать о том, что нам предстоит сделать. Твой блокнот.
Я занял место за столом и двадцать минут записывал то, что он диктовал без остановки. Уже через две минуты у меня на лице появилась ухмылка, которая не сходила с моей физиономии до самого конца. Это было прекрасно, исчерпывающе и безукоризненно. Он даже допустил, что Мария Маффеи откажется или не сможет уговорить Анну. В данном случае действия оставались бы примерно такими же, лишь сменились бы персонажи. Тогда заняться Анной предстояло мне. Он позвонил Берку Уильямсону и договорился о сцене для нашей постановки, а в шесть в кабинет должен был явиться Сол Пензер, чтобы получить седан и указания. Когда Вулф закончил диктовать, все было столь ясно, что у меня нашлась лишь пара вопросов. Я задал их и вновь принялся исписывать страницы. Вулф сидел, откинувшись назад, наполненный пивом и притворяясь, будто не лопается от удовольствия.
– Ладно, признаю, вы гений, – заявил я. – Это сработает, если у нее получится все.
Он бесстрастно кивнул.
Мария Маффеи явилась в точно назначенное время. Я караулил ее и оказался у дверей прежде, чем Фриц вышел из кухни. Она была в черном, и, повстречай я ее на улице, сомневаюсь, что узнал бы, такой изнуренной она выглядела. После знакомства с планом Вулфа меня так и распирало. Я даже заготовил для мисс Маффеи подобие улыбки, которую, однако, тут же погасил. Этой женщине было не до улыбок. Да и с меня веселье мигом слетело. Меня потряс вид того, что сотворила с ней смерть брата. Она постарела лет на десять, и блеск жизни исчез из ее глаз.
Я проводил ее в кабинет, поставил для нее кресло перед Вулфом и сел за свой стол.
Она обменялась с Вулфом приветствиями и сказала:
– Полагаю, вы хотите денег.
– За что? – спросил Вулф.
– За то, что нашли моего брата Карло. Но нашли его не вы. И не полиция. Его нашли какие-то мальчишки. Я ничего вам не заплачу.
– Возможно. – Вулф вздохнул. – Я ни о чем таком не думал, мисс Маффеи. Мне жаль, что вы заговорили об этом. У меня сразу же появились корыстные мысли. Однако пока давайте оставим разговор о деньгах. Вы ничего мне не должны. Забудьте. Но позвольте спросить вас… Прошу прощения, если причиню вам боль, но это необходимо… Вы видели тело вашего брата?
Она посмотрела на него мутным взором, и я понял, что ошибся: жизнь вовсе не исчезла из ее глаз, она просто ушла вглубь и, словно в засаде, поджидала возвращения. Женщина ответила спокойно:
– Я видела его.
– Возможно, вам показали рану у него на спине. Ножевое ранение, нанесенное убийцей.
– Я видела его.
– Хорошо. Если бы я мог с вашей помощью изобличить того, кто пустил в ход этот нож, и добиться его наказания, помогли бы вы мне?
