Я просидел так почти полчаса. Слышал, как Фриц впускает их, затем их голоса в прихожей по пути в кабинет, а потом воцарилась тишина. Ожидание столь затянулось, что я начал гадать, не сорвалось ли наше мероприятие, не заканчивает ли Вулф спектакль без моего участия. Но вот раздались шаги в прихожей, затем на лестнице, и вскоре Фриц сообщил, что Вулф зовет меня в кабинет. Я немного выждал – вполне достаточно, чтобы проснуться и накинуть халат, как будто действительно спал, – взъерошил волосы и спустился вниз.
Вулф сидел за своим столом. Мария Маффеи занимала кресло перед ним, а Анна подле стены. У нее был тот еще видок: один рукав болтается на нитках, нога голая, лицо грязное, а волосы в полном беспорядке.
Я замер как вкопанный:
– Мисс Маффеи! Анна! На вас спустили собак?
Вулф направил на меня палец:
– Арчи, приношу свои извинения, что пришлось тебя побеспокоить. Мисс Маффеи и мисс Фиоре подверглись нападению. Они ездили за город, навестить сестру мисс Маффеи, когда на них напали бандиты. Их машину остановили, с ними грубо обращались и ограбили. У мисс Маффеи отняли сумочку и кольца. Мисс Фиоре лишилась денег, что она нам показывала. А ведь она заработала их с таким трудом.
– Нет! – возмутился я. – Анна! Только не те деньги!
Анна посмотрела на меня. Я встретил ее взгляд достойно, но через секунду решил, что лучше вновь сосредоточить свое внимание на Вулфе.
– Это он взял их, – заявила Анна.
– У мисс Фиоре создалось впечатление, – сказал Вулф, – что человек, забравший у нее деньги, был как раз тем, кто и послал их ей. Я посоветовал ей и мисс Маффеи обратиться в полицию, но они не склонны последовать моему совету. Мисс Маффеи не доверяет полиции в принципе. Мисс Фиоре, кажется, убеждена, что мы – в особенности ты – способны оказать бо́льшую помощь. Ты, конечно же, в данную минуту одет не совсем надлежащим образом, чтобы бежать на улицу разыскивать грабителей, да и место преступления в тридцати милях, но мисс Фиоре попросила тебя позвать. Есть какие-нибудь соображения?
– М-да… – произнес я. – Это ужасно. Ужасно. А я спал себе наверху. Жаль, что не я тебя возил, Анна, иначе этого не случилось бы. Мне плевать, кто там осмелился забрать твои деньги! Я не верю, что это мог быть тот человек, что послал их тебе. Он убивает людей и тебя убил бы.
Взгляд Анны метался между мной и Вулфом, но я уже не думал, что в нем может отражаться подозрение. Она была всего лишь потрясена, ошеломлена своей невообразимой утратой. Наконец девушка произнесла:
– Он хотел убить меня. Я укусила его.
– Рад за тебя. Видишь, Анна, что происходит, если пытаешься вести себя прилично с негодяем. Если бы ты сожгла деньги, когда я тебя просил, и рассказала бы нам, что тебе известно, у тебя сейчас были бы деньги мистера Вулфа. А теперь ты не можешь сжечь те деньги, потому что у тебя их нет, и вернуть их ты сможешь только в том случае, если я поймаю его. Помни: это именно тот человек, который убил Карло Маффеи. И только посмотри, что он с тобой сделал! Порвал на тебе платье, стащил чулки… Он поранил тебя?
– Нет, не поранил, – покачала головой Анна. – Вы сможете его поймать?
– Мог бы попытаться. Если бы знал, где искать.
– Вы вернете мне их назад?
– Твои деньги? Конечно.
Анна посмотрела на свою голую ногу, и ее рука медленно скользнула под кромку подола и замерла на месте, где некогда были спрятаны двадцатки. Мария Маффеи собиралась что-то сказать, но Вулф жестом призвал ее к тишине. Анна все продолжала смотреть на ногу.
– Мне надо раздеться.
Я не понял ее, но вот Вулф сообразил сразу же:
– Ну конечно. Арчи, включи свет в гостиной. Мисс Маффеи, вас не затруднит помочь мисс Фиоре?
Я прошел в зал, включил свет, закрыл окна и шторы. Анна и мисс Маффеи зашли вслед за мной и теперь ждали, когда я выйду. Я дружески улыбнулся Анне, насколько был на это способен. Она побледнела, но глаза сверкали ярко, как никогда. Я прошел в кабинет и закрыл за собой дверь. Вулф сидел в кресле прямо, не откинувшись по своему обыкновению. Его лицо совершенно ничего не выражало, но вот его руки лежали на подлокотниках кресла, а правый указательный палец кончиком описывал кружки по полированному дереву. Для Вулфа это означало, что он находится в крайней степени возбуждения.
Я сел. Из гостиной доносились шорохи и приглушенные голоса. Возились женщины долго.
– Шикарную тогу вы мне подарили, – заметил я.
Вулф взглянул на меня, вздохнул и снова прикрыл глаза.
Когда дверь открылась, я так и подскочил. Анна вышла вперед, сжимая в руке какую-то бумажку. Ее оторванный рукав был заколот булавками, а волосы заглажены назад. Она подошла ко мне, сунула бумажку и буркнула:
– Вот, мистер Арчи.
Я хотел похлопать ее по плечу, но понял, что она наверняка закричит, стоит мне к ней лишь прикоснуться, а потому ограничился кивком. Они с Марией Маффеи сели в кресла. Бумага оказалась плотным конвертом из манильской бумаги. Я повернулся к столу Вулфа, намереваясь вручить ему добычу, но он мотнул головой, чтобы я открыл конверт. Тот не был запечатан. Я извлек его содержимое и разложил на столе.
Это оказалась целая коллекция. Нам с Вулфом понадобилось какое-то время, чтобы внимательно ее изучить. Прежде всего мы увидели заметку о смерти Барстоу, которую Карло Маффеи вырезал из «Таймс» пятого июня. Затем несколько точных и изящных эскизов на отдельных листках с изображением пары пружин, спускового крючка и массы прочих сложных деталей, а на одном из набросков угадывалась головка клюшки для гольфа. Далее прилагалась вырезка из «Воскресной ротогравюры» – фотография Мануэля Кимболла возле его самолета, в подписи к которой значилось его имя и отмечалась популярность авиации среди молодежи Уэстчестера. Внизу было приписано карандашом: «Человек, для которого я сделал клюшку для гольфа. См. эскизы. 26 мая 1933 года. Карло Маффеи». Последний предмет – десятидолларовая банкнота специального выпуска, погашаемая золотом, и на ней тоже было кое-что написано: подписи четырех человек – Сары Барстоу, Питера Оливера Барстоу, Лоуренса Барстоу и Мануэля Кимболла, – сделанные затупленным мягким карандашом на одной из сторон купюры.
Я осмотрел все это во второй раз и прошептал Вулфу:
– Ну, паря.
Он отозвался:
– Я терплю это от Сола Пензера, Арчи, но от тебя не потерплю. Даже в качестве воздаяния должного сей выдающейся выставке. Бедный Карло Маффеи! Он проявил такую дальновидность, собрав все это, но безрассудно отправился на роковую встречу! Мы пожинаем плоды его дальновидности, а за безрассудство он дорого заплатил… Презренная сделка! Мисс Маффеи, вы лишились своей сумочки, но обрели то, что успокоит волнение в вашей крови. Убийца вашего брата известен, и теперь у нас есть оружие для его наказания. А вы, мисс Фиоре, полýчите свои деньги назад. Мистер Арчи найдет и вернет их, я обещаю. Он постарается сделать это как можно скорее, так как я могу догадываться, сколь мало значат для вас обещания. Жестокое пламя реальности – единственное, что дарит вам тепло и свет. Реальности двадцатидолларовых банкнот. Мы не заставим вас долго ждать, мисс Фиоре. Расскажите мне, пожалуйста, когда мистер Маффеи передал вам все это?
