Вслед летели ругательства от потревоженных прохожих, пока резко не начались узкие улочки, почти без освещения. Фланирующих встречных на них уже не было, мы бежали все свободнее и быстрее. Вокруг все чаще встречались старые поцарапанные двери, брошенные у стен поломанные ящики и бочки, на дороге ветер трепал старые тряпки.
И вдруг у деревянного полусгнившего забора, а нерадивые хозяева даже не подумали его покрасить при строительстве, медоед резко остановился и зафыркал.
Небеса.
Мы опоздали.
Совсем молодой оборотень лежал на спине, уставившись в темнеющее вечернее небо мертвыми, залитыми кровью глазами. При жизни его, наверно, звали Касик, и был он высоким и по-юному красивым. А сейчас его одежда была заляпана, на кистях еще горели, но уже медленно гасли руны, которые, торопясь, начал зарисовывать Родди, на лбу… Точнее, во лбу была четкая круглая дыра с обожженными краями. Наполовину заполненная темно колышущимся кровавым месивом.
— Сейчас бы Пуфа сюда, — сказал Итан. Его уши подергивались. — Кай, где след преступника?
Медоед завертелся ужом, забегал по кругу и вдруг затрясся.
— Оборачивайся, Кай! Оборачивайся! — заорал капитан.
Через пару секунд на грязных камнях лежал обнаженный, по-прежнему дергающийся Кай. Я подскочила, приподняла голову друга, переживая, понятия не имея, что делать дальше.
— Тут посыпано каперней судорожной, в простонародье — колотушкой, — сказал Итан, опускаясь рядом на одно колено. — Сейчас придет в себя. Гадость ядовита для звериной формы. Убийца знал, кто может пойти по следу, и может быть где-то рядом.
Капитан сжимал и разжимал кулаки, из которых время от времени вылетали длинные острые когти. Итан практически единственный среди нас способен на частичную трансформацию. Хищник в нем рычал и рвался наружу.
— Кое-что я успел зарисовать, но анализ без Пуфа не сделаю, — сказал белый от переживаний Родди.
— Сажаем Родди в первую же пролетку, пусть едет за остальной командой и сообщает в полицию. Пока та приедет, может, Пуф хоть что-то успеет узнать. А мы… — Итан осмотрел меня и поднимающегося, кашляющего Кая. — Нам придется заглянуть в «Буру». Может, по свежим следам кто-то вспомнит парня, с которым общался сегодня Касик…
«Бура».
Мне, Мари, было страшно. Но мой хищник рычал от удовольствия. Это была настоящая охота.
Глава 12
КАК СОБАКА НА СЕНЕ
«А dog in the manger» (присловье).
— К сожалению, мы вас не можем пропустить. Пропускаем оборотней без людей только по клубным картам.
У входа в клуб низкорослый, но неимоверно широкий в плечах оборотень с натянутыми от мышц рукавами рубашки и тяжелым, пронизывающим взглядом глубоко посаженных глаз отводил из очереди тех, кто пришел в клуб компанией только из оборотней.
— Нет, мы пускаем, если среди вас есть хотя бы один человек. Это правило клуба, приносим извинения.
Над дверью сияла огромная вывеска с надписью: «Бурная вечная любовь». Рядом художник нарисовал темноволосого носатого гиганта, нежно прижимающего прелестную хрупкую блондинку.
Выглядело очень романтично.
Мы некоторое время понаблюдали, как в клуб заходят компании оборотней и людей. Последних было сравнительно немного, в подавляющем большинстве — девушки. Откровенно одетые, ярко накрашенные, развязно себя ведущие. Иногда попадались скромно выглядевшие и даже серьезные приятные мисс, но каждый раз с ними рядом были оборотни, обаятельные и веселые или молчаливые и заботливые. Клуб явно специализировался на межрасовой, модной у молодежи связи.
— Может, мне за Шани сбегать? — предложил Кай.
Мы с Итаном поморщились. Совершенно не хотелось включать в наше расследование эту шпионящую и сплетничающую темную лошадку. Кай пожал плечами.
— Тогда пусть Мари человеком будет, она вообще оборотнем не пахнет.
А ведь это выход. По неизвестным причинам я до сих пор не пахла. Оборот за оборотом, но запах оборотня исчезал сам собой через небольшое время.
Оу. И Люшер, когда хотел, выглядел человек человеком. Значит, меня так и будут, если я захочу, принимать за человека?
Пока я осознавала ситуацию, Итан с Каем уже вовсю осматривали меня с разных сторон.
— Красивая, глаз не отвести, но не блоха, — сказал Итан.
— Ага, секса в ней мало, — вынес свой вердикт Кай.
Я зашипела.
— И вот так не делай! — в один голос сказали они. Кай нравоучительным голосом даже добавил:
— Хорошая человеческая девочка никогда не шипит. — Он посмотрел на мое лицо и добавил: — И губой не дергает. А выглядит приятно, аппетитно и заманивающе. Юбку короткую тебе надо.
Черные кожаные брюки в фривольную юбочку переделать было нельзя. Только если резать, и тут я была категорически против. Оставалось только творчески подойти к «верху».
— Завязки прям до пупа развязывай и с плеча эдак одним краем свесь, — раскомандовался Кай.
Я стрельнула глазами на Итана, но тот был на удивление сосредоточенно спокоен, без обычного щурения глаз и раздувания ноздрей. Значит, его кот после сцены у Люшера все больше мне доверяет, и это хорошо.
— До пупа не надо, — сказал капитан, с удовольствием меня рассматривая, — а то отбивать придется. Но насчет немного развязать и плеча — хорошая идея.
Именно таким я когда-то увидела Итана на посвящении в студенты: уверенным, с еле заметой ироничной улыбкой, красивым откровенной мужской харизмой, с аурой власти за плечами.
— Мари, улыбнись. Не так, с намеком. Хм. Не надо мне подмигивать, ты будто тик подхватила. Н-да. Ей что-то надо делать с лицом, — обратился он к медоеду.
Интересно, что не так с моим лицом? Хотя… у меня появилась идея.
— Итан, есть черный карандаш? Нарисуй мне линии прямо у края ресниц вокруг глаз. Только осторожно.
Это оказалось очень волнительным и сложным делом. Парни, высунув язык, ругаясь, сменяясь время от времени, рисовали линии. Как могли. А ведь они проходили начертательную и ритуальную криминалистику, там черчения предостаточно. Тут же, по коже, у них выходило неровно. Зато именно так и должно было быть у блохи. Размазанно-порочно.
— Какая девочка, — завороженно протянул Кай, отходя на шаг и любуясь.
— Надо только во взгляд этакого добавить, — сказал Итан.
И вдруг обнял, целуя. Прижался быстро и горячо, только раззадорив и прикусив на секунду нижнюю губу. Я ошеломленно захлопала глазами, но поцелуй приняла. Внутри зацарапала кошка.
— А что, так можно было? — озадаченно произнес Кай, когда через пару секунд капитан, улыбаясь, отодвинулся.
Я смущенно сияла, прижимая пальцы к припухшим губам.
