Итан все время забывал, что мы первокурсники. Общался на равных, а мы старались не подводить. Но по знаниям постоянно проигрывали остальным членам команды.
Когда я вернусь в академию, не будет ни одного студента более внимательного и трудолюбивого, нежели я. Физическая нагрузка останется прежней, а вот дополнительными спецкурсами я обвешаюсь, как дворняга блохами.
Уже несколько раз в течение конкурса я видела, как из-за нашей с Родди невысокой компетентности в мелочах команда проходит буквально по линии между жизнью и смертью. Скорее всего, Родди думал о том же, потому что взгляд его наполнился той же фанатичной решительностью и смотрел вдаль.
В это время Итан уже привычно, совершенно не спрашивая, открыл мою дверь своими отмычками. И получил легонько по уху. Потому что я ему уже говорила, как меня нервирует эта оборотническая непосредственность. Все в стае общее, комната Мари — сразу комната Итана. Вчера без спроса взял мое полотенце. Я это полотенце, конечно, потом несколько раз нюхала с удовольствием, но мог бы и спросить разрешения.
Тигр развернулся и прижал меня к стенке коридора. Игриво покусал за ухо, подышал в шею, я засмеялась, и меня поцеловали. Нежно. Пока мы целовались, Родди, что-то напевая и старательно отворачиваясь, пошел в мою комнату.
— До прихода Пуфа есть немного времени, — пробормотал Итан и опять прижался в поцелуе.
Я его люблю.
Глава 18
ИЗ МЕЛОЧЕЙ СОСТАВЛЯЕТСЯ КРУПНОЕ
«Many a little makes a mickle» (поговорка).
— Что мы имеем. — Итан обвел глазами присутствующих. В моей небольшой комнатке собралась аналитическая часть команды. — Пять мест ритуальных смертей с очень грязным проведением. Маг разработал сложнейший ритуал, но не удосужился почистить за собой. То ли чрезмерно торопясь, то ли считая дополнительные жертвы полезным фактором.
— Усиливает хаос в городе, — предположил Родди.
Пуф и Родди сидели рядом. Абсолютно отличаясь по внешности и характеру, они сейчас были очень похожи сосредоточенностью на лицах. Один въедливый деталист, другой — не менее внимательный системщик.
На столе разложили размеченную командными усилиями карту. И Пуф начал аккуратно наносить метки на адреса ритуалов.
— Безопасникам сейчас не до анализа, — сказал Пуф, — они зачищают призраков. В городе пошли слухи о пропадающих людях. У правительственной команды уже потерян один боец, так оказались сильны некоторые призраки. На самых первых ритуальных духах, которые появились несколько недель назад, уже по десятку смертей.
Мы переглянулись. Даже первокурсники понимали, какую силу могут собрать «разъевшиеся» призраки высокого уровня, если наш «новорожденный Касик» забирал у нас так много энергии за одно касание. Заброшенные дома привлекали на ночевку нищих, призрак нападал, выпивая до дна, и продолжал сидеть на месте ритуала, поджидая следующую жертву, становясь все сильнее.
— А еще Дудль с инквизитором постоянно спорят по… предмету.
Пуф запнулся.
— Я уже знаю про жезл, вампиры рассказали, — с улыбкой заявил Итан. — Насколько понимаю, вам лучше не рисковать артефактной клятвой, поэтому не буду расспрашивать. Зато позвал миссис Беридер, она обещала помогать с информацией и знает действительно многое из закрытых источников. Не помню, чтобы о жезле вообще упоминалось на лекциях.
Еще бы. Если при малейшем официальном упоминании открываются порталы и вылетают безопасники, это точно не для упоминания на лекциях. А вот Люшер понял, о чем речь, с одного упоминания. То есть во времена Смуты предмет был известным и дел натворил.
Я сидела и расслабленно любовалась капитаном. Как блестели золотом волосы, хмурился лоб. Интересно, это я такая влюбчивая или натура кошки дает о себе знать?
— А что с Акулой? — поинтересовалась у Итана. Тот расстроенно дернул челюстью.
— Не нашел его примарх по записанному адресу. Обвел нас вокруг пальца якобы наивный свидетель из магического магазина. И прикасаться к себе Акула не давал, ни нам во время интервью, ни оборотням-служащим в «Буре». Поэтому запаха мы его не знаем. Только описание. Узкое акулье лицо, сбитые в длинные жгуты волосы, поджарое, жилистое тело. Молод, но выглядит потрепанно, как наемник.
— Знаем мы его запах, — вдруг сказал Родди, — Кай знает. Он шел зверем по свежему запаху Касика и этого Акулы прямо из таверны.
Итан подскочил.
— Родди, расцеловал бы, но в другой раз, не при моей девушке.
Все заухмылялись. Настроение начало подниматься. У нас была в руках «живая» нитка запаха и подозреваемый: человек — любитель клубов и таверн для оборотней, а таких заведений в городе не столь уж много.
Опираясь кулаками на стол, просветлевший лицом капитан начал быстро давать распоряжения:
— Родди, идешь прямо сейчас с Каем в рейд по кабакам для оборотней, начните с «Буры». Да. Возьмите с собой остальных из команды. И не забудь известить Дудля. Мы сейчас не по конкурсному заданию работаем, а практически на его территории и с его разрешения. Поэтому не будем портить отношения с государственным следователем. Следим за вами по маякам. К Акуле близко не подходите, определяете нахождение — и в тень, никаких действий, просто ждете безов. Инфой потом они поделятся, должны будут.
Вот тут я сильно сомневалась. Дудля особенно не обяжешь. Захочет — поделится, не захочет — хоть умоляй, ничего не получишь.
В окошко влетел летун. Присутствующие подняли головы и посмотрели, как он делает круг над моей головой и падает в руки. Запах духов, изящный, уже знакомый почерк. «Очаровательная, томлюсь при одной мысли о вас. Преисполнен возможностями и финансами. Как насчет нежной сладостной встречи, которая изменит ваше будущее?» Из летуна выпал желтый почтовый лист — неактивированный. Автор таким образом предлагал отправить ему ответное письмо.
Жаль, что неприлично воспитанной девушке зачитывать личные письма от поклонников публично, поэтому пришлось посмеяться в одиночку.
Парни о многом догадались по моему лицу и тут же, забыв о следствии, начали спорить, кто так активно ухаживает. Даже Родди, уже взявшийся за ручку двери, не выдержал и поставил серебряный на Доста.
Иногда мне кажется, что все события вокруг нас нереальны. Мой разум не хотел верить в смерти, боль, страдания. Хотелось вот так, с друзьями, спорить о мелких бытовых происшествиях и беззаботно смеяться. Быстрее бы жезл нашелся, город открыли, а мы вернулись в академию, в ставший родным Лоусон.
После разговора с Форосом я отправила маме письмо с вопросом про отца, но из-за закрытия города была не уверена, выпускают ли письма. Может быть, мы сидим в полной изоляции, а родные нас потеряли и волнуются.
В комнату аккуратно постучали.
Уже через пару минут место Родди заняла миссис Беридер, наша куратор и преподавательница.
