Однако со временем взгляды Рока в корне изменились: сострадание к пациенткам стало для него важнее, чем необходимость придерживаться линии церкви. Он сочувствовал женщинам, приходившим к нему на прием и говорившим, что они боятся новой беременности – потому ли, что организм изношен, или потому, что представить себе страшно, что придется заботиться еще об одном ребенке. Также Рок начинал замечать, что многие пары просят средства предохранения, потому что хотят отложить рождение ребенка, а не избежать его вообще. В тридцать первом году он был в числе пятнадцати бостонских врачей (и единственным среди них католиком), подписавших петицию за отмену в штате запрета на контрацепцию.
В двадцать пятом году Рок женился на Анне Торндайк, уроженке Бостона, с которой у них был схожий вкус к приключениям: во время Первой мировой войны она работала водителем скорой помощи во Франции. Для обоих брак случился довольно поздно: ему было тридцать пять, ей – двадцать девять. Их первенец появился через одиннадцать месяцев после свадьбы. В следующие шесть лет родились еще четверо детей. Затем они перестали появляться. Как или почему это произошло, Рок никогда ни с кем не обсуждал.
Он обожал жену и, в отличие от множества мужчин той эпохи, не боялся показывать свою нежность публично – цветами, изысканными речами и поцелуями украдкой в коридоре дома. В своей практике Рок консультировал беременных и принимал роды, но еще он работал с женщинами, которые не могли зачать, и пришел к выводу, что занятие сексом дает мужу и жене особую связь, пока они безуспешно заняты попытками произвести ребенка. Слишком многие священники, говорил он, путали красоту человеческого соития с животной случкой. Это упрямство огорчало Рока и подвигло его смелее высказывать свои воззрения на секс и любовь. К тысяча девятьсот пятидесятому году он начал читать об этом лекции, где говорил, что любовь и секс разделять нельзя. Только с любовью, провозглашал он, «оргазм может достичь своей природной экстатической полноты».
Не совсем тому учили его священники.
• • •
В Библии ни в Ветхом Завете, ни в Новом контрацепция не упоминается, и до середины двадцатого века самого этого термина не было в словаре нравственности католической теологии. До того наиболее релевантный термин, использовавшийся теологами, был онанизм, из библейской истории об Онане (Бытие 38:4–10), – мастурбация или сексуальный акт без намерения продолжить род. Секс, как учила церковь, необходим только для размножения, таким образом, онанизм есть грех.
Репродуктивную систему человека плохо понимали даже еще в начале двадцатого века. Многие считали женщин всего лишь сосудами, в которых мужское семя само по себе развивается в ребенка. Вот почему изливать семя наружу, во время секса или при мастурбации, почиталось грехом. Влиятельный философ и теолог тринадцатого века Фома Аквинский много писал на эту тему, утверждая, что любой половой акт, не служащий продолжению рода, даже внутри брака, есть всего лишь похоть. Тем не менее у католической церкви не было официальной позиции по контролю рождаемости до тысяча девятьсот тридцатого года, когда папа Пий XI выпустил энциклику под названием «О целомудренности брака» (лат. Casti Connubii). Папа признавал, что способы контроля рождаемости широко используются «даже среди верных чад церкви», но не выразил по этому поводу радости, назвав это «новой и совершенно извращенной моралью». Он говорил, что происходит «стыдная и порочная по сути своей» попытка обойти природные «силу и смысл» акта соития. Папа, однако, все-таки предложил верующим лазейку: женатая пара не будет грешна, сказал он, если «новая жизнь не может возникнуть по естественным причинам, какими являются время либо определенные дефекты». Другими словами, женатая пара могла заниматься сексом для удовольствия, если муж и жена знают, что секс не приведет к зачатию по естественным причинам.
Десятки лет врачи советовали женщинам, не желавшим беременеть, заниматься сексом только в «безопасные периоды». К сожалению для многих женщин, до тридцатых годов двадцатого века большинство докторов считали безопасными временны´е промежутки посреди менструального цикла; на самом деле в это время женщины более всего склонны зачинать детей. Когда ученые наконец разобрались, чикагский семейный врач Лео Дж. Латц, преданный прихожанин римско-католической церкви, выяснил, каким образом эта информация вместе с недавним заявлением папы дает возможность в определенные дни месяца заниматься сексом без греха и без деторождения.
Латц написал сухую книжку под названием «Ритм стерильности и фертильности у женщин», продававшуюся сотнями тысяч экземпляров. Как утверждал Латц, женщина, избегая секса восемь дней в месяц – пять до овуляции и три после, – может естественно и в рамках этических норм распоряжаться собственным телом и контролировать размеры семьи. Способ, естественно, не слишком надежный. Вычислить время овуляции непросто, у каждой женщины могут быть свои особенности; кроме того, момент овуляции может сдвигаться из-за болезней или стресса. Но Латц очень старался извлечь из этого способа максимум надежности. Он советовал в течение шести месяцев аккуратно записывать день начала менструации и считать количество дней между этими моментами. Определив длительность своего цикла, женщина могла определить и дни бесплодия, основываясь на исследованиях, показавших, что овуляция возникает за двенадцать – шестнадцать дней до менструации.
При всей ненадежности метода предложение Латца нашло широкий отклик, поскольку он, формулируя свой метод, исходил из явного предположения, что пары, состоящие в браке, имеют право регулярно заниматься сексом, ничего не боясь, ради одного наслаждения. Бог устроил это именно так.
Но не только о наслаждении шла речь. Во всем мире острейшим желанием женщин была возможность ограничивать размер своей семьи и самим определять время деторождения – ради собственного здоровья и ради благополучия уже имеющихся детей. Начали выпускаться средства для расчета цикла – диаграммы, колеса с окошками, календари, линейки с ползунами. Несмотря на колоссальный успех «Ритма», эта книга стоила Латцу места на медицинском факультете Университета Лойолы в Чикаго: почти наверняка его уволили за эту неоднозначную публикацию.
В тридцатых годах двадцатого века рождаемость в американских семьях упала до 2,1 ребенка на мать – во многом из-за Великой депрессии. В католических семьях детей в среднем было больше, чем в прочих, но даже в них количество детей снижалось тем больше, чем лучше женщины осваивались с календарным методом и другими видами контроля рождаемости. «Католическое население демонстрирует тенденцию к вымиранию, – сказал монсеньор Джон А. Райан в тридцать четвертом году. – Наши люди показывают, что у них нет ни способностей, ни мужества, ни стойкости, чтобы создавать семьи и рожать достаточно детей для гарантии нашего выживания». Многие священники с амвонов обличали контроль рождаемости и аборты, но толку от проповедей было мало. Контрацепция оказалась в открытом доступе. Многие католики впервые начали размещать свои верования в разные отсеки. Секс – дело частное, от религии отдельное. Вот тут мы папу слушаемся, а вот тут уже дело наше. То был гул перед сейсмическим сдвигом.
