Несмотря на все аборты и распространенность средств предохранения, число рождений в Пуэрто-Рико в первой половине двадцатого века упало незначительно. У сельских жительниц было в среднем 6,8 ребенка, а у обитательниц городов – в среднем 4,8. Стикос считал, что нежелание беременности у многих женщин не выливалось в действие – по крайней мере, действие последовательное. И мужчины, и женщины иногда говорили, что средства предохранения использовать не хотят в силу неприятия их католической церковью, но у большинства причины были более прозаическими. И мужчины, и женщины жаловались, что презервативы не всегда бывают под рукой в нужный момент. Мужчины часто не хотели их использовать из-за изменения ощущений, а некоторые женщины верили слухам, что презервативы могут вызвать рак или кровотечение. Мужчины говорили, что их не заботит предохранение, потому что растить детей – дело жены, не важно, сколько их родится. Один сказал Стикосу так: когда поймет, что у жены слишком много детей, тогда и отведет ее на стерилизацию.
Почему кампания за контроль рождаемости в Пуэрто-Рико провалилась? Стикос приводил в качестве причин мужское доминирование в обществе, непонимание между супругами, стеснительность женщин и дезинформацию о действии средств предохранения. Он сетовал на нехватку персонала в клиниках, апатию врачей, неспособность правительства довести до женщин информацию об имеющихся возможностях – и это в стране с одной из самых серьезных и широкоохватных программ по контролю рождаемости в мире. Быстрый рост населения Пуэрто-Рико, писал он, «угрожает всему обществу», и ничто его не спасет, кроме широких социальных перемен.
А как же волшебная таблетка?
На последней странице своего отчета Стикос отмечал, что ученые, как сообщается, работают над пероральным контрацептивом, и существует мнение, что он станет панацеей для всего мира. Но сам молодой социолог был скептичен. Проблемы Пуэрто-Рико куда глубже, утверждал он. Никакая волшебная таблетка не переменит образа жизни и отношения к любви, тем более в такой нищей стране, как Пуэрто-Рико.
• • •
Приехав на остров в феврале тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года, Пинкус познакомился с доктором Эдрис Райс-Рэй, медицинским директором Пуэрториканской ассоциации планирования семьи. Райс-Рэй не была пуэрториканкой: она родилась в Детройте, получила степень бакалавра в Вассар-колледже и диплом по медицине в Северо-Западном университете. В Пуэрто-Рико ее можно было принять за жену врача или дипломата. Отливавшие рыжиной каштановые волосы она укладывала в аккуратную прическу с начесом и локонами, а практичные костюмы и платья дополняла жемчужными ожерельями и сверкающими брошами. Но внешний вид – это было единственное, что в ней было обычным.
«Помню, когда я в медицинской школе говорила мальчикам: “Да, я выйду замуж, рожу двоих детей, но медициной заниматься буду”, они мне отвечали: “Может, ты выйдешь замуж и родишь детей, а может, будешь заниматься медициной. А то и другое сразу – не выйдет”».
У нее вышло.
Райс-Рэй была активным адептом бахаи – религии, возникшей в середине девятнадцатого века. Бахаи учит, что есть лишь один Бог и единый род человеческий, и когда-нибудь все человечество объединится в общество, не знающее войн. Райс-Рэй решила учиться и работать в Пуэрто-Рико во многом потому, что полагала, будто именно здесь она может выполнять миссию, возложенную на нее религией. Но для ее участия в работе с контрацептивами были и вполне практические причины. На второй год медицинской школы она вышла замуж и посетила «Планирование семьи», чтобы получить совет, как избежать беременности. Там она сказала, что не хочет рожать детей слишком рано, чтобы не разрушить свои шансы стать врачом. Ей порекомендовали диафрагму.
После выпуска она родила двух девочек и открыла частную врачебную практику в районе Норт-Сайд в Чикаго. День или два в неделю она работала в клинике для бедных, и проблемы, с которыми сталкивались женщины, для нее стали откровением. «Представьте себе: женщина с пятью-шестью детьми, бедность, муж-тиран – ужас, а не жизнь. И не выбраться, это капкан», – вспоминала позже Райс-Рэй. И у нее, даже при ее медицинской практике и относительной обеспеченности, постепенно возникало чувство, что она оказалась в капкане. «Вот эта пригородная жизнь, – говорила она. – Везешь мужа к поезду, сажаешь на поезд… отвозишь детей в школу… забираешь белье из прачечной… Все жены вертятся в этом колесе, и… в общем, мне такой жизни было мало». Райс-Рэй развелась с мужем и решила, что хочет видеть мир, а не только чикагский пригород, и чем-нибудь помочь другим женщинам, оказавшимся в капкане. Она когда-то учила испанский, и один пуэрториканский друг предложил написать для нее рекомендательное письмо в Департамент здравоохранения Пуэрто-Рико. В сорок девятом году Райс-Рэй переехала с дочками в Сан-Хуан и приступила к работе.
За несколько месяцев до приезда Пинкуса Райс-Рэй и еще один сотрудник пуэрториканской Ассоциации изучения народонаселения, Рафаэль Мендез Рамос, написали страстное письмо Уильяму Фогту в Американскую федерацию планирования семьи, умоляя о помощи. «Можно спросить: как пуэрториканцы разбираются с этой ситуацией? – писали они. – Ответ будет такой: во‐первых, они постепенно осознают проблему. Во-вторых, они не делают ничего». Они писали дальше, что идут разговоры о создании новых рабочих мест и каждый день улетают самолеты в Нью-Йорк, но этого явно недостаточно. На острове работали десятки государственных клиник с обильным правительственным финансированием, однако ни правительство, ни врачи и медсестры не интересовались внедрением контроля рождаемости. Правительственных чиновников сдерживало политическое и религиозное давление, но, как писали Райс-Рэй и Рамос, негосударственным объединениям вроде «Планирования семьи» ничто не мешает этим заняться. Они указывали весомые причины для расширения деятельности «Планирования семьи» в Пуэрто-Рико. Например, уже сейчас ученые фонда участвуют в широком исследовании практики предохранения: уже более чем тысяче женщин заданы вопросы, почему они решили не пользоваться клиниками контроля рождаемости, почему так часто прекращают применять контрацепцию и что можно сделать, чтобы помочь им лучше использовать доступные ресурсы. После завершения исследования ученые планировали начать кампанию за расширение обращений в клиники и распространение методов контрацепции.
Райс-Рэй беспокоилась, что социологи, занимающиеся исследованиями, для публичной просветительской кампании подготовлены недостаточно. В решении этого вопроса она просила помочь «Планирование семьи». Для этого она предложила свою организацию, Пуэрториканскую ассоциацию изучения народонаселения, присоединить к «Планированию семьи». «У нас сто шестьдесят клиник на три тысячи пятьсот квадратных миль территории, и все же результаты разочаровывают», – писала она и ее коллега. Но все-таки клиники есть, и просветительские кампании ведутся. Еще немного денег и усилий – и Пуэрто-Рико станет центром войны с нежелательными беременносями. «Такая программа обязательно будет иметь мировое значение, – писали Райс-Рэй и Рамос, – потому что послужит образцом для аналогичных программам в других перенаселенных и слаборазвитых странах».
Познакомившись с Пинкусом, Райс-Рэй почувствовала, что он в полном отчаянии – «ищет хоть кого-нибудь». Райс-Рэй отнеслась к делу с осторожностью. «Я несколько насторожилась вначале, если честно, потому что о такой таблетке до того ни разу не слышала, – говорила она. – Но он меня убедил. Он человек весьма убедительный».
