Она вздохнула. Узкая ладошка Наташи легла поверх её.
— По-моему, подруга, ты просто влюбилась.
4
Ульяна вернулась в рубку.
Едва гермопереборка захлопнулась за ней, металлический голос приветствовал:
— Доброй ночи, капитан. Полёт совершается по заданной траектории, маршевые двигатели работают в штатном режиме, внутреннее гравитационное поле соответствует нормативу. Запас энергии — девяносто пять процентов. Через пятнадцать минут корабль войдет в зону квантовой флуктуации, рекомендуется активировать квантовый генератор. Исполнять?
— Да, Флиппер, действуй.
Девушка забралась в навигационное кресло. Чёрные экраны транслировали загруженные Кириллом лоции. Ульяна увеличила разрешение, приблизила пятно. Отмеченный синим фарватер шёл прямо к нему, зелёный — упорно предлагал обогнуть. Девушка наблюдала, сравнивала показатели. В определённый момент, когда до квантовой флуктуации осталось всего несколько минут, стандартный курс окрасился красным, сработала система оповещения об аварии — на табло выскочила бегущая строка «Внимание, выход из строя навигационного оборудования». Пронзительно запищал пульт Кирилла Авдеева.
Ульяна ловко выключила звуковой сигнал, чтобы не разбудить команду, перевела судно на ручное управление. После того, как им удалось ускользнуть от креонидянского линкора через тёмную материю. Она точно знала, что Флипперу ничего не угрожает. Но нужно было проверить кое-что. Кое-что, что, возможно, однажды спасет им жизнь.
— Ну, что, товарищ младший научный сотрудник лаборатории генной инженерии и программирования, — обратилась она сама к себе, — даёшь крутой отчёт ш-шефу?
Она повела корабль в тёмное пятно, ориентируясь по гравитационной стяжке, видимой только Флиппером, но не отключала и стандартные лоции. Система фиксировала потерю ориентиров, отчаянно мигала и призывала вернуться на заданный курс.
Ульяна вывела корабль из аномалии, вернув его на прежний маршрут. Аварийные сигналы померкли, окрасившись привычно-зелёным.
— Значит, потеря навигационных ориентиров, — задумчиво проговорила девушка, снимая височные диски. — Ну, что ж, так и запишем. Для Кромлеха наши лоции — верная погибель. Во всяком случае, они так думают.
Пискнул сигнал внутренней связи, девушка бросила взгляд на креоник, сердце оборвалось: Артём.
«Ты в рубке?»
«Да».
«Встречай».
Ульяна заготовила тираду на счёт засекреченного личного дела, почувствовав острое желание поскандалить.
Но через несколько минут Пауков появился на пороге вместе с Васей Крыжем — оба взлохмаченные, без кителей, с довольными ухмылками и мальчишеским азартом в глазах. В руках Василевса — здоровый и, судя по взбугрившимся под белой форменной футболкой бицепсам, тяжелый контейнер с синей эмблемой-ДНК на крышке.
— Улька, скажи — «вы гении»! — возвестил сияющий Крыж.
— Вы гении, — Ульяна опустила кронштейн вниз, развернула кресло к ребятам, с интересом разглядывая. — Теперь хочу узнать причину нарушения режима дня старпомом совместно — внимание! — с медиком и руководителем проекта.
Она, пряча улыбку, с вызовом скрестила руки на груди и вздёрнула подбородок.
Крыж поставил рядом со своим рабочим местом контейнер и развёл руки:
— Выполняем твой приказ, капитан, меняем настройку системы управления Фокусом со стандартной на феерическую.
Артём, искоса поглядывал на них, усмехаясь уголками губ. Опустился на колени — открыть ящик под центральным пультом управления. Ульяна заглянула через его плечо, окатив волной ярко-рыжих волос, опалив ароматом лета.
Артём нахмурился, покосился на рыжую прядь:
— Вот сейчас твои локоны попадут на контакты, застрянут и придется их выстригать или замкнёт что-нибудь, — Ульяна торопливо собрала волосы в тугой хвост, засунула свободный конец за пазуху, под комбинезон. Пауков пробормотал удовлетворённо: — Вот то-то же.
Василий обернулся к Ульяне:
— Сейчас мы тут пошаманим, потом тебя позовем, лады?
— А мне можно остаться?
Артём посмотрел на неё с удивлением:
— Уверена? Как бы… ничего интересного.
— Но я ведь младший научный сотрудник…
Парни переглянулись:
— Ну, занимай место в зрительном зале, младший научный сотрудник, — Артём кивнул на свободное кресло, которое теперь занимал Тимофей, и отвернулся.
— А что мы делать будем?
— Мы? — Василевс отсоединял лианиновые провода от её навигаторского кресла и соединял их аккуратными, строго маркированными пучками. — Паук, все хотят примазаться к нашей славе…
— И не говори, — вздохнул Артём и выдвинул на середину рубки узел ввода — клубок маркерованных кабелей, системные блоки с мигающими на разные лады дисплеями, соединенными в одну громоздкую конструкцию. Последовательно отключил штекеры малинового цвета.
Стоило ему это сделать, как лианиновое полотно на её кресле стало съеживаться на глазах, иссыхать, пока не стало тонким и хрупким, как высохшая яичная скорлупа.
Ульяна ахнула:
— Что это с ним?
— Деактивация, — небрежно пояснил Пауков и, подцепив ножом край, легко снял его словно банановую кожуру. Ульяна, округлив глаза и чувствуя как подкатывает к горлу тошнота, пялилась на то, что оказалось под ним: белёсые провода, словно оголенные жилы, красновато-розовая ткань подклада сочилась чем-то густым, липким и красным?
— Это, что, кровь?!
— Протоплазма… Ну, вроде крови, да, — Артём рассеянно ответил, не отвлекаясь от монитора — стоя у своего пульта, он выгружал расчеты из креоника и одновременно формировал дополнительные коды.
Глаза Ульяны округлились ещё больше, она нервно сглотнула:
— Так ему же, наверное, больно?!
Пальцы Артёма замерли над клавиатурой. Он посмотрел на неё задумчиво, распрямился:
— Тебе медикаментозную болевую блокаду делали когда-нибудь? Ну, зубы же лечили? — девушка неуверенно кивнула, в глазах по-прежнему застыл ужас. — Мы же отключили его от нейросети, что-то типа блокады сделали. Он ничего не чувствует, — Артём вернулся к работе. — Может, погуляешь, всё-таки?
Вместо ответа Ульяна устроилась на полу, подобрав под себя ноги.
— А, что мы будем видеть фарватер Флиппера, и стандартные лоции, одновременно? — не унималась она, вспоминая только что поведенный эксперимент.
Василий сунул ей в руки моток лианина толщиной с бельевую верёвку:
— На, займись делом — подержи пока… Более того, мы с Тёмычем поменяли тебе функционал ради такого дела. Теперь ты, — он замолчал, сосредоточенно соединяя конец кабеля с зажимом, — теперь ты будешь одновременно видеть маршрут с обзором в триста шестьдесят градусов, и все данные с экранов, и нас, — он изогнул бровь, — при желании, само собой.
