Девушка покраснела:
— Да, спасибо.
Глава 3. Совещание
1
— Здорово, Паук, выглядишь сегодня рассеянным, — айтишник Василий Крыж, он же уважительно Василевс, догнал его на площади Кроны, уже у самого входа в здание Академии. Он выглядел так, будто только что выспался, поел в приятной компании и услышал свежайший анекдот. То есть как всегда. Артём Пауков, которого друзья со времен учёбы в Академии прозвали Пауком, перехватил правой рукой съехавшую с плеча спортивную сумку и тут только вспомнил, что, выскочив из транспортировочного модуля, не забрал свою куртку. Так-то она ему до следующего отпуска будет не нужна, но во внутреннем кармане остались документы и фотографии. Не хотелось бы их потерять.
Он с сожалением оглянулся, собираясь вернуться и забрать джинсовку. Василий остановился рядом, проследил за взглядом друга:
— Э-э, Кромлех нас собирает в шесть-тридцать. Я так-то тебя искал, чтоб предупредить.
Артём бросил взгляд на цифровое табло над площадью: минуты стремились к половине седьмого вечера, лишая возможности вернуться. Он вздохнул, махнул рукой и направился внутрь, в глубину светящегося огнями вестибюля Академии.
— Как отдохнул? Жаль, что вызвали раньше срока. Что семья?
Артём нахмурился и посмотрел сквозь стекло подъёмника:
— Как обычно…
Василий понимающе кивнул.
— А что делать?
— На маму вышли представители спецслужб, требуют информации о моём местонахождении. Наплели ей, что я чуть ли не преступник, — неожиданно для себя разоткровенничался Артём.
— М-м, Кромлеху скажи. А то объявят тебя дома в розыск, доказывай потом, что и как.
Артём рассеянно потёр виски, кивнул.
Подъемник доставил их в окрашенный белым сектор: светлые, словно парящие, стены, серебристые указатели, матовые стёкла отсеков и лабораторий. Царство науки и стерильного воздуха. Молодой человек чувствовал себя здесь увереннее. Это его царство.
— Что, Комов сильно свирепствовал пока меня не было? — Комов — это начальник лаборатории программирования и непосредственный начальник Василевса. Три дня назад случился скандал из-за модернизации опытной программы объекта Фокус, в которую Василий внёс изменения.
— Грозил уволить за самоуправство, лабораторию закрыть, проект закрыть, Фокус разобрать на РНК, — Крыж широко улыбнулся, в синих глазах мелькнула ирония.
— Да ну? — Артём остановился у прозрачных дверей жилого блока, его рука, протянутая к сканеру допуска, замерла в воздухе.
Василевс качнулся с пятки на носок, руки засунул в карманы форменных брюк.
— А то. Но Фокус тебя удивит, — он криво ухмыльнулся и знакомым движением растрепал волосы на затылке. — Победителей, говорят, не судят…
Артём нетерпеливо выдохнул:
— Блиин, это совещание не вовремя…
— Традиция примиряет с действительностью, — процитировал Бёрка Василевс. — Лады, жду тебя в конференц-зале, — он бросил взгляд на часы: — У тебя пять минут.
Парень развернулся и стремительно направился в сторону освещенного холла.
* * *
Оказавшись в своей каюте, Артём облегчённо вздохнул. Привычная спартанская обстановка: синий ковер, встроенная эргономичная мебель, рабочий стол с мягкой желтоватой подсветкой, приветливо подмигнувший хозяину прозрачный монитор информера. Он закинул спортивную сумку в шкаф, на дно глубокого выдвижного ящика — она теперь не понадобится ему до следующего отпуска — сбросил с широких плеч чёрную футболку, торопливо стянул джинсы. Внутренний секундомер считал мгновения.
Переодевшись в форму, Артём достал из верхнего ящика стола широкий браслет, застегнул на запястье. Шкала загрузки загорелась аквамариновым. Вставив в горизонтальные пазы на браслете пластиковую карту с экраном, дождался соединения.
— Устройство бромох готово к эксплуатации, — известил мелодичный голос, а на экране загорелась синяя подсветка, в бликах которой тут же мелькнула физиономия Василевса:
— Минутная боевая готовность, — возвестил он, хмыкнув.
— Уже иду.
Артём сгрёб разбросанные на полу вещи, сунул их в бельевой отсек и стремительно вышел из комнаты.
2
— Рад, что период отпусков закончился, и мы, наконец, все в сборе, — директор Академии Космофлота Единой Галактики и руководитель Лабораторного комплекса, креонидянин Кромлех Циотан, высокий немолодой мужчина с белоснежными волосами, прозрачными фиолетовыми глазами и зефирно-белой кожей, упёрся кулаками в поверхность интерактивного стола, над которым, словно бумажные змеи, замерли прозрачные прямоугольники информационных экранов. — У нас в этом году много работы. И, прежде всего, над проектом Фокус.
Артём покосился на Крыжа: тот с невозмутимым видом изучал выплывающие на его экран таблицы сводок.
— Настоящее совещание — экстренное. Меня не порадовала ситуация вокруг программного продукта Фокуса, ни одно изменение не должно привноситься без предварительного моделирования и обсуждения, ни одна модернизация не стоит рисков, которые несут несогласованные и непродуманные действия, — он окинул белёсым взглядом присутствующих: двадцать шесть человек, мужчин и женщин, сотрудников Лабораторий и участников амбициозного проекта. — Но, как известно, победителей не судят…
При этих словах, в уголках губ Василия мелькнула торжествующая улыбка и тут же растаяла. Артём с подозрением посмотрел на друга, тот утвердительно кивнул. Едва заметно. И спрятал сосредоточенный взгляд за монитором. Кромлех распрямился, заложив руки за спину, прошелся вдоль демонстрационного экрана. На нём появился чертёж удивительного устройства: вытянутый корпус, расставленные паруса энергоёмкостей с прорезями маневровых двигателей, стабилизаторов и бортового вооружения, приподнятый горб овального купола-рубки. Перспективная модель космического фрегата, уникальный образец. Его, Артёма, детище и разработка.
Кромлех остановился перед Василием, повёл могучим плечом:
— Ну, докладывайте.
Крыж встал, отточенным движением оправил китель, прошёл к демонстрационному экрану. Директор занял его место за столом и, подперев голову кулаком, замер в ожидании.
Василий откашлялся, перебросил из собственного креоника на демонстрационный экран файл презентации. На нём блеснул и застыл в неподвижности чертёж субмарины, под ним Артём узнал знакомый код: 01–00–15.
— Как известно всем присутствующим, в задачи Лаборатории программирования, сотрудником которой я являюсь, входила разработка продукта, способного обеспечить жизнедеятельность объекта Фокус и экипажа. При его разработке наша лаборатория опиралась на формулу Страхова-Ригсби. Как известно, её константа купирует биомодуляцию, не позволяет ей распространиться на другие биогены. Так мы собирались сделать биомодуляцию направленной и подконтрольной человеку. Это оказалось проблемой. Созданный лабораторией генной инженерии организм, — он кивнул на Артёма, — оказался уязвим и необучаем. Попытки изменить вес константы либо провалились в ходе экспериментов, продолжавшихся последние три месяца, либо дали нестабильные и сомнительные результаты, — гул голосов в ответ. Василий повысил голос, перекрывая возникший шум: — В ходе вычислений, мне удалось заставить константу работать на нас.
