— Сейчас, сейчас, потерпи, — укутал девушку, прижал снова к себе: — Нам на нижний уровень надо, к шлюпкам… Только я не понимаю, почему ещё аварийка работает, — он кивнул на красноватое освещение на лестнице.
— Она и будет работать, — Ульяна едва разлепила искусанные, распухшие губы, во рту остался металлический привкус. — Я настроила нейроволокно Сционы на себя. Он больше никого не слушается. По крайней мере, до полной перезагрузки системы.
Артём шмыгнул носом, покосился на девушку:
— Ну, ты даёшь… Получается, у нас ещё примерно четыре минуты.
Ульяна кивнула, откинула голову — она казалась тяжелой, словно снятой с чужих плеч, — положила ему на плечо
Пауков подхватил, двинул дальше, по-кошачьи осторожно, стараясь держаться стен и прислушиваясь.
— Сюда, — Ульяна кивнула на квадратную панель, в полуметре от пола — люк или техническое окно.
Артём остановился в нерешительности. Ульяна прикрыла глаза, тыльной стороной ладони осторожно вытерла кровь с губ. Перевела взгляд на Артёма:
— Что?
— Откуда ты знаешь?
— Помню по чертежу, — девушка чувствовала тошноту и головокружение. — Там шахта. Ведёт в сектор прилёта.
И снова отключилась. Пауков тревожно посмотрел на свой креоник, кивнул:
— Ну, в сектор прилета, так в сектор прилета.
Передвинув крепления, снял люк.
Они выскочили в мутно-красное пространство зоны прилета. Стыковочные шлюзы группы ФБ — в конце широкого коридора, опасного уже тем, что он представлял собой длинную трубу, без ответвлений и укрытий. Хорошая, надежная ловушка.
Артём замер, прислонился спиной к стене, перехватил удобнее Ульяну, посмотрел на ее биометрию: пульс ровный, давление упало. Нейроактивность близка к нулю. Её бы сейчас в камеру гиперсна на сутки… ожоги на спине обработать, посмотреть, что с руками…
Прислушавшись, удостоверился, что нет погони поблизости, а сам коридор в зону ФБ, к шлюпкам, свободен. Шанс закрыться в шлюпке, и, в случае успешной отправки сообщения Фокусом, там дождаться появление патрульной службы — реальный.
Одна проблема — добраться до шлюпки.
Постояв ещё несколько мгновений, он шагнул в коридор, рванул к распахнутым переборкам зоны стыковки. Добежав до середины коридора, резко затормозил: группа военных в бледно-голубых униформах. Семеро.
Артём остолбенел, понимая, как по-детски нелепо они попались, сделал шаг назад, в тень технического этажа. Но поздно: вторая группа креонидян, во главе с Палем Сабо, уже отрезала путь к отступлению.
— Как лабораторные хомячки, — процедил сенсоид. Во взгляде — ненависть и предвкушение расправы.
Красное аварийное освещение мигнуло, переключаясь в ярко-белый.
Артём положил бесчувственную Ульяну на пол, прислонил к стене. Распрямился, вставая в боевую стойку.
Паль Сабо презрительно фыркнул:
— Пфф, кто с тобой драться будет? — в его руках блеснул серебристый бок парализатора. Креонидянин скомандовал: — Эту назад в кресло. Защитника в изолятор.
Сработала система раннего оповещения: сирена взвыла, призывая сотрудников занять свои рабочие места. Паль Сабо нахмурился, потянулся к креонику.
Внешняя связь активировалась, разливаясь по белоснежным коридорам Сционы голосом капитана линкора Берг:
— Борт Сциона-27–12 станция приписки Эанот, именем Галактического совета, на основании Приказа 16–25ПМ, приказываю выключить двигатели движения, заблокировать маневровые, открыть стыковочные шлюзы. Всем присутствующим на борту членам экипажа, сотрудникам и техническим специалистам оставаться на своих местах до завершения работы следственной бригады. Применение протокола 2112 алгоритм принудительной разблокировки активирован. Декодировка систем. Обратный отсчет. Три. Два. Один.
Паль Сабо выглядел растерянным. Беспомощно оглянулся на стоявшего рядом с ним офицера. Тот отрицательно покачал головой и повернул назад.
4
Вася Крыж настырно требовал связь с Бергом — Берг молчал.
— У него внешние ретрансляторы направлены на Сциону, — пояснил Кир, напряженно вглядываясь в происходящее за бортом: патрульные катера, предварительно заблокировав ведомые крейсеры, приступили к принудительной стыковке со Сционой, — они нас не слышат.
— С ними все должно быть в порядке, — прошептал Тимофей. Закусив губу он с Натальей склонили головы над мониторов Кира, следили за происходящим снаружи.
Василий покосился на транслируемый Пауковским монитором биотелеметрию Ульяны — все показатели близки к нулевым, и самого Артёма — там вообще чехарда, не понятно, что происходит, то ли драка, то ли что. Чертыхнулся и ещё раз повернул рычаг активации внешней связи.
— Берг-128–17 вас слушает, Фокус-11–00–15, — отозвался, наконец, дежурный.
Василий подпрыгнул:
— Спасибо, Берг. Нас волнует судьба нашего капитана и генетика.
— Понял вас. Как будут сведения, сообщим дополнительно. В настоящий момент идёт задержание.
И отключился.
— Вот зараза, — Наташа устало распрямилась, стараясь не смотреть на ребят, пересела на своё обычное место. Ираль Танакэ пролистывал карту гравитационной активности сектора, удовлетворенно закрыл ее: фарватер Сциона не успела пробить. Путь на Коклурн по-прежнему закрыт.
— Вы меня сегодня удивили, — отметил он, посмотрев на девушку. Та втянула голову в плечи и неохотно кивнула.
— Что, если мы опоздали? — Тимофей закусил губу.
Василий набрал в грудь воздуха, чтоб его отметелить. Мигнул сигнал вызова внешней связи.
— Фокус-11–00–15, сообщаю по вашему вопросу. Капитан Рогова в тяжёлом состоянии. Руководитель миссии Пауков с ней. С ним всё в порядке. От госпитализации и отправки на Клирик отказались. Вышли курсом на Фокус, встречайте.
И отключился.
Команда бросилась к стыковочным шлюзам.
5
Ульяна плыла в световом луче. Нет, не так. Она сама была тем лучом, сгустком чистой, первозданной, энергии. Мимо пролетали с огромной, неведомой прежде скоростью, звезды: одинокие, забытые всеми, почти разрушенные временем коричневые карлики, ослепительные нейтронные гиганты. Звёздные скопления и таинственные туманности сменяли друг друга. Она откуда-то знала их все. Их состав, удаленность от Центра галактики, наличие и характер планет. Она знала больше — почему они стали такими и какое место они занимают на хрупком вселенском полотне.
Каждая песчинка — не только пешка.
Тёмная энергия, словно изнанка другого мира, дышала угрожающе, как давно прирученный, но не забывший о свободе, дикий зверь.
Она вынырнула из знакомого огненного водоворота в пустоту. Чёрное пространство без звёзд. Мерцающая пылевая структура то извивалась, сворачиваясь клубком, то формировалась в огромный сверкающий шар. Качнувшись, превратилась в странное существо: узкое лицо в пышном облаке волос, тонкий нос, губы, распахнутые от удивления глаза.
